Объятия смерти

– Еще бы, – пробормотала Пибоди. – Уж он-то это отлично знал.

– Янг по возрасту годился ей в дедушки, а перед ним была молодая и красивая женщина с гладким и гибким телом. Ему всегда нравились молоденькие. Итак, Джулианна позволяет ему делать все, что он хочет. Для нее это не имеет значения – он уже мерт­вец. Изображая оргазм, она думает о следующей жертве. Потом она льстит его мужскому самолю­бию, зная, что сказать, чтобы он почувствовал себя жеребцом.

– Каким же образом ей удалось его отравить? Ведь Янг знал о ядах все.

– Джулианне было известно, что Янг любит бренди. Она могла добавить яд в бутылку, пока он был в душе или в уборной. Это не заняло много вре­мени. Не имело значения, выпьет ли он яд сейчас или позже, но она предпочитала наблюдать за агонией своих жертв. Джулианна садится рядом с ним на диван и рассказывает ему о том, кого она собира­ется прикончить следующим. Нельзя ли ей выпить немного вина и остаться еще ненадолго? Так прият­но с кем-нибудь поболтать! Янг наливает в бокал вино и в рюмку – бренди. Это его напитки, и он ни­чего не подозревает. Возможно, Джулианна пьет пер­вая, не переставая о чем-то с энтузиазмом говорить. Янг думает о том, сможет ли он заняться с ней сек­сом еще раз. Когда он чувствует действие яда, уже слишком поздно. Янг в ужасе. Этого не может быть! Но он видит правду на лице Джулианны – она ее не скрывает. Потом Джулианна приводит себя в поря­док, выходит из квартиры и, столкнувшись с сосед­кой, затевает дружескую беседу. «Дядя Илай уедет из города на пару недель к моим родителям. Разве это не здорово?»

– И после этого уходит, – закончила Пибоди.

– Да, уходит. Я составлю рапорт и поеду домой, а ты опечатай квартиру.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Если даже виды пригородов озадачивали сугубо городскую жительницу Еву Даллас, то зрелище плос­ких равнин Техаса было для нее таким же чуждым, как лунный пейзаж.

А ведь в Техасе много больших, шумных и мно­голюдных городов. Почему же кто-то предпочитает жить в прерии, где тебя могут увидеть на расстоянии нескольких миль?

Конечно, и здесь имелись прямые, как стрела, автострады с замысловатыми кренделями транспорт­ных развязок, ведущие к цивилизации и от нее. Ева хорошо понимала людей, едущих в сторону городов, но была не в силах понять, что заставляет некоторых отправляться в никуда.

– Что хорошего они здесь находят? – с недо­умением спросила она Рорка, когда они мчались по одной из автострад. – Тут нет ничего, кроме травы, изгородей и животных. Иногда довольно крупных, – добавила она, с подозрением косясь на табун лоша­дей.

Рорк издал громогласный ковбойский клич, и Ева недовольно посмотрела на него. Животные не вы­зывали у нее особого доверия.

– У этого типа процветающий бизнес в Далла­се, – продолжала она, слегка умиротворенная жуж­жанием вертолета, кружившего над ближайшим полем. – Но он предпочитает жить здесь. В этом есть что-то ненормальное!

Засмеявшись, Рорк поднес к губам руку Евы.

– В мире есть разные люди.

– Да, и большинство из них чокнутые. Господи, неужели это коровы? Разве они такие большие? По-моему, это неестественно.

– Только подумай, дорогая, сколько из них мо­жет получиться стейков.

– Даже подумать страшно! Ты уверен, что мы едем правильно? Тут же ничего нет!

– Разве ты не видишь несколько домов?

– Вижу, но я думала, что в них живут коровы. – Ева представила себе коровью жизнь в этих приземис­тых домиках – как они смотрят телевизор, прини­мают гостей, занимаются любовью в огромных кро­ватях с пологом, – и содрогнулась. – Боже, какой кошмар! Ненавижу деревню!

Рорк посмотрел на щиток с картой. На нем были джинсы, тенниска и черные очки, но даже сейчас он выглядел горожанином. «И очень богатым горожа­нином», – подумала Ева.

– Мы будем на месте через несколько минут, – сказал он. – Впереди островок цивилизации.

– Где? – Рискнув оторвать взгляд от коров, Ева посмотрела через ветровое стекло и увидела на гори­зонте город. Настоящий город с большими домами, заправочными станциями, магазинами, ресторана­ми. На душе у нее полегчало. – Слава богу!

– Но мы не поедем через него. Мы повернем здесь.

Рорк свернул на узкую боковую дорогу, которая, по мнению Евы, шла слишком близко к плоским, покрытым травой полям.

– Эти изгороди не кажутся особенно крепки­ми, – заметила она.

– Коровам за нами не угнаться.

Ева судорожно глотнула.

– По-твоему, это очень забавно?

Ее немного успокаивало лишь то, что на дороге попадались другие автомобили – грузовики, трей­леры и джипы. Вскоре начали появляться строения, но пока еще не фермерские дома, а конюшни, амба­ры и зернохранилища. Вместе с пасущимися коро­вами они казались Еве изображенными на картине.

– Что делает этот парень? – осведомилась она, приподнявшись на сиденье.

– По-моему, едет верхом на лошади.

– Вижу. Но зачем?

– Понятия не имею. Возможно, ему это нравится.

– Вот видишь? – Ева хлопнула Рорка по пле­чу. – Здесь все чокнутые!

Она облегченно вздохнула при виде фермерско­го дома. Он был одноэтажным, но расползшимся вширь. Некоторые его секции были выкрашены в белый цвет, другие казались собранными из булыж­ников, а третьи – целиком стеклянными. Ева содрогнулась, представив, как здесь коротают долгие вечера, глядя на бескрайние поля с пасущимися на них животными.

В маленьких загонах стояли лошади, но Еву не­сколько успокоило присутствие людей – пусть даже в ковбойских шляпах. Стало еще легче, когда она увидела вертолетную площадку и несколько машин, которые не смогла опознать. Очевидно, они предна­значались для сельских работ.

Автомобиль подъехал к каменным колоннам, увенчанным фигурами вставших на дыбы лошадей.

– Паркер знает о нашем приезде и не в восторге от него, – начала Ева. – Он настроен враждебно и не склонен к сотрудничеству. Но ему понятно, что я могу усложнить его жизнь, копаясь в прошлом и на­травив на него местных копов. Он не хочет, чтобы соседи обо всем узнали, и, надеюсь, будет стараться сдерживаться, чувствуя себя на своей территории более уверенно.

– И как долго ты позволишь ему это чувствовать?

– Посмотрим.

Ева вышла из машины – и едва не задохнулась от жары. Палящий зной совсем не походил на нью-йоркское лето. Она ощущала запах травы и чего-то еще, куда менее приятного. Очевидно, это был запах навоза.

– Что это за кудахтанье? – спросила Ева у Рорка.

– Я не уверен, но думаю, что это куры.

– Господи, я теперь, наверное, больше никогда не смогу посмотреть на яичницу!

Рорк молча шел по дорожке рядом с Евой. Он достаточно хорошо знал свою жену, чтобы пони­мать: сосредоточенность на местном колорите по­могает ей отвлечься от тревог и страхов. Она еще не готова к поездке в Даллас и к тому, что ее там ожи­дает.