Объятия смерти

— …

Взгляд Шена был столь красноречив, что Лер только вздохнул, после чего зашел зургу за спину и нанес точный удар по затылку. Мальчишка обмяк и рухнул на пол.

— Пусть «клетка» с ним разбирается. Наше дело его туда доставить.

Глава 29

Глава 29.

Первое, что услышал Зиргрин, придя в себя, было смачным хрустом кусаемого яблока.

Парень лежал на полу крытой повозки. В рабском ошейнике. Снова! Проклятые уроды! Свобода была так близко! Еще бы несколько дней — и он мог плыть на другой материк, в местный магический ВУЗ! Все прахом! Долбанный порочный круг! Чертов ошейник не дает пошевелиться. Только и развлечений — смотреть в брезентовый потолок повозки и терпеть не самые нежные потряхивания на кочках.

Над арханом склонился пухлый розовощекий подросток лет шестнадцати, аппетитно уплетающий яблоко.

— Ты проснулся? А батя сказал, что до самой «клетки» в себя не придешь!

Зиргрин продолжал смотреть в потолок, старательно не обращая внимания на пытавшегося разговорить его мальчишку.

— Марек! — послышался грозный мужской голос со стороны возницы. — Не лезь к змеенышу! Ты меня понял?

— Да что он мне сделает? Он же в ошейнике!

— Ты споришь со мной?! Может, мне тебя вместо него в «клетку» послать? Там дисциплине мигом обучат!

— Ну, батя! Мне скучно! Полтора дня трясемся в этой телеге. Обязательно меня тащить с собой?

— Не я правила гильдии устанавливал! Радуйся, что в «клетку» заходить не придется! Так что сиди молча и жри свои яблоки!

— Бать! Дай поболтать, а? Когда еще я живого зурга увижу? Ну, пожалуйста!

Отец мальчишки смачно сплюнул и ничего больше не сказал. Фактически, он сам виноват в том, каким вырос его сын. Как он радовался, когда у новорожденного младенца обнаружилось отсутствие дара! Шен никогда даже не думал обучать Марека искусству боя. Всю жизнь, словно бешеная собака, мотаясь по миру и исполняя приказы, Шен желал для сына мирной жизни без всей этой крови и опасностей. Когда Марек подрос, они с женой на последние деньги сдали мальчика в ученики писаря. Со временем его сын мог стать государственным служащим, если бы сдал экзамены! Если бы только не прорезался талант… Да и таланта того — с ноготь на мизинце, а сколько проблем! Иная семья была бы на небесах от счастья за то, что их дитя обладает даром исцеления, вот только отец Марека был тенью, а это практически приговор для парня!

— Он у меня не плохой, — вновь повернулся пухлый мальчишка к Зиргрину, хрустнуло очередное яблоко. — Просто волнуется сильно. Представляешь, у меня дар прорезался? Да не какой-то там, а целительский! А батя-то из теней, они клятву давали, что если ребенок у них будет мальчик с даром — то нужно такого привести в «клетку». Это место такое, где теней учат. А ты посмотри на меня, я же там загнусь! Какая из меня тень? Вот потому батя тебя и отловил. Ты- вон какой! С когтями и зубами. И хвост! У тебя получится стать тенью! А я, благодаря тебе, смогу поступить вученики к магу-целителю. Так что, когда станешь тенью, если тебя ранят — всегда можешь прийти ко мне! Я тебе скидку сделаю!

Мальчишка разразился радостным хохотом. Зиргрин молча слушал его словоизлияния, и кое-что начинал понимать. Возможно, все не так уже и плохо обернулось?

Что получается? Его везут куда-то, где готовят теней. Тени — это те ребята, которые убили Самура и спеленали его самого. Судя по тому, что неслабый темный маг ничего не смог им сделать — обучают там серьезно. Что-то вроде местных ниндзя. На кого они работают? Это важный вопрос, но, скорее всего, ответы он получит, даже если не захочет их знать. Эти тени явно дают какие-то клятвы верности, при том — клятвы серьезные, иначе папашка не искал бы судорожно замену для своего непутевого сыночка, не вез бы его туда, в эту самую «клетку» на смотрины, а просто спрятал бы дурачка в другом городе или в другой стране…

Ему всегда нравились боевые искусства. Еще там, в своем прошлом мире, парень восхищался филигранностью движений тренированного тела. Даже сам в свое время записывался на карате. Увы, его тогда хватило на три месяца посещений, а потом просто перестал ходить. И вот, его насильно везут учиться чему-то подобному. Был ли он рад? Нет, конечно, что тут может быть радостного? Он бы предпочел отправиться с Самуром учиться магии! Но ему снова не оставили выбора. С первого дня своего попадания в этот мир парень просто не успевал выбраться из одной неприятности, как попадал в другую. А ведь он действительно хотел стать магом, тем более что у него были для этого замечательные данные! И вот, ночные сны о его будущих полетах разбились в дребезги. На нем снова ошейник. Интересно, они так и будут его там содержать? Рабом? Или снимут ошейник? Вот бы сняли…

А магия… Пока что он будет развивать то, что успел уже узнать. А потом… Потом у него еще будет шанс. В конце концов, срок жизни арханов может достигать и тысячи лет. Этот гад, выбравший для него такое тело, не соврал. Тело оказалось действительно лучшим в этом мире. Рано или поздно он доберется до магии!

Остановилась повозка поздней ночью. Внутрь заглянул один из тех парней, которые поймали Зиргрина в доме мага. Второго с ними не было, вероятно, остался в столице.

Мужчина подошел к лежащему на полу повозки архану и рывком поднял его на ноги.

— Слушай сюда, малец. Ты на меня злишься — имеешь право. Но если ты выживешь и успешно станешь тенью — моего пацана никто больше не тронет. Так что запомни несколько самых важных советов о «клетке» от человека, который сам ее прошел! Первое: не пытайся сбежать. «Клетка» — это не просто высокие стены, это древний комплекс заклятий. Если честно, я понятия не имею, как все это устроено, но стоит ребенку с магическим даром переступить линию на входе — на плечо ложится особая метка. Ее даже антимагия не блокирует. С этой меткой при попытке сбежать тебя просто парализует, а уведомленные о твоей выходке обозленные кураторы заберут твое неподвижное тело в дом наказаний. Поверь, тебе не захочется там оказаться… Так, что еще? Ошейник с тебя я сниму, как только ты войдешь в «клетку», он тебе там все равно не нужен. Выйти оттуда ты сможешь только тенью. Если сдохнешь в процессе обучения — твой труп так там и останется, так что старайся выжить любой ценой. Не верь никому, не жалей никого. В «клетке» ты можешь быть только сам за себя. Это единственный способ выжить! Не сходись ни с кем, особенно в своем бараке. Из одного барака на сто человек редко выживает больше двух. Обычно это один-единственный человек. И держись подальше от зверинца! Что это такое — узнаешь на месте. Не спорь с учителями. Никогда. Если тебе учитель говорит убить твоего соседа по койке — ты должен сделать это немедленно! Если твоему соседу по койке сказали убить тебя — ты должен убить его раньше! Ты крепкий демоненок, просто прирожденный убийца, так что у меня нет никаких сомнений, что однажды ты станешь одним из нас. Ты еще мне спасибо скажешь! Быть тенью — не так уж плохо. Выполняешь заказы, а в остальное время живешь, как обычный человек. Вон, у меня семья есть, жена, сын и две дочки! А ведь я тоже когда-то в «клетку» не по своей воле попал! Так что не раскисай!

Пленитель ободряюще хлопнул Зигрина по плечу, после чего подтолкнул к выходу из повозки. Не видя никакой альтернативы, архан послушно выбрался, и посмотрел на монструозные стены, перед которыми стояла их повозка. Они были невероятно высокими! Метров семь или восемь! Кто мог такое построить? И уходили они в длину насколько хватало обзора! А видел архан в темноте замечательно! И вот отсюда кто-то пытался бежать? Позади послышалось недовольное ворчание разбуженного Марека. Едва не силой вытащив сына из телеги, мужчина повел обоих мальчишек к входу в ту самую пресловутую «клетку». Зиргрин послушно шел рядом с сонным Мареком. Его все равно туда затащат. Но уж лучше он сам туда шагнет, чем позорно будет занесен бессознательным.

На удивление, у «клетки» не оказалось монструозных огромных ворот под стать стенам, а была непримечательная дверь метра три в высоту и столько же в ширину. Мужчина коснулся ладонью едва заметного круга на двери. Спустя несколько мгновений над проходом зажглись голубоватые огоньки, осветившие территорию, а массивная дверь открылась внутрь, открывая взгляду Зиргрина ту самую «линию». Это была красная черта, составленная из множества миниатюрных рун.

— Шен? — спросил вышедший из «клетки» пожилой, но крепкий мужчина в черном костюме. — Ты задержался. Мы ждали тебя с сыном пару дней назад.

— Я задержался, отлавливая зурга, старший. Хочу обменять его судьбу на судьбу своего сына.

— Хочешь поменять одного ребенка на другого? — пожилой мужчина вначале с презрением изучил сонно хлопающего глазами Марека, потом подошел к Зиргрину и внимательно его осмотрел. Сорвал рубаху, пощупал мускулатуру на руках, изучил когти, крепость чешуи там, где она была. Долго с удивлением рассматривал следы от плетей рыжебородых. Благодаря слизи цветочной жабы эти раны сильно расширились, оставив после себя впечатляющие рубцы.