Объятия времени - Амнезия

Завсегдатаи «Кованого» откликнулись тихим щебетанием, но никто не вызвался. Один только старый Кларенс не имел страха перед новоприбывшими, как и Льюис, что предпочитал молчание любым словам.

– Капитан, мы люди работящие и оседлые. Нет среди нас ни воинов, ни профессионалов в чем-то, кроме ремесла. Нужен вам кузнец – вот вам Зик, нужен историк – Брайан, а если мореход хороший – то Маркуса берите. Но ни мастеров по мутантам, ни следопытов у нас нет. Не туда вы пришли за этим. Взгляните на нас: старики и калеки, которые и боя то нормального не вынесут.

– А как же парень возле тебя? Он не выглядит слабаком или стариком. Да и несколько молодых ребят, которых я встречал на проплывающих мимо кораблях. Что вы скажете о них?

– Да тут все просто. Этот, - Кларенс указал рукой на Льюиса, который даже не удосужился повернуться к Шумару с помощником, - мой сын. В бою он никогда и не бывал, да и не выйдет из него хорошего воина. Мелковат родился. Мозгами не обделен, а вот мускулы отсутствуют. Да и не пойдет он с вами никуда, у нас своих забот полон рот. А те ребятишки, которых вы встречали – начинающие матросы. Они саблю в руках держали всего несколько раз, да и только для того, чтобы поглазеть. А вы хотите в опасные места отправиться. Там эти салаги погибнут, как пить дать.

Шумар внимательно поглядел на Льюиса. Парень явно вызывал интерес у капитана. Слишком вызывающая внешность, но и при этом, он один из немногих, от кого не веяло никакими эмоциями. Силен духом, крепок характером. Шумар таких видел сразу, слишком давно он набирал команду в барах и кабаках по дороге.

– А твой сын разговаривает? Или ты все делаешь за него? – поинтересовался капитан, не отрывая глаз от Мистика.

– Разговаривает, когда сам этого хочет. Но уж простите его, он не многословен и не любит ронять лишние слова. У него слишком сложное детство, посложнее, чем у всех, кого я знал. Так что мой парень старается обращать внимание на разговор только в том случае, если видит в нем какой-то интерес.

– Как его зовут? – спросил Шумар. Но не успел Кларенс и открыть рот, как Льюис ответил самостоятельно.

– Зови меня Мистиком, если есть желание обращаться ко мне.

Обитатели бара уставились на мальчика, но тот не отрывал взгляда от черно-белой картины, прибитой к стене. Голос у Льюиса был довольно низким, не смотря на его хрупкий внешний вид, однако юношеская нотка все еще сидела в его тоне, и это означало, что голос не успел окончательно сломаться. Это еще больше удивило Шумара. Он, как никто другой, знал, что это случается гораздо раньше.

– Мистик, а? А ведь я слышал о тебе. Только ожидал увидеть побитого жизнью юношу, а не получеловека полупризрака.

– Я тоже слышал о капитане Шумаре и ожидал увидеть настоящего воина, а не пародиста из детских книжек о пиратах.

Бар просто замер и ошеломленно затих. Такой наглости от Льюиса точно никто не ожидал, да и не было такого никогда. Обычно даже с незнакомцами парень был вежлив и доброжелателен, а здесь от него шла волна неприязни. Парень что-то чувствует или просто это переходный возраст? Никто не догадывался.

– Считай, что я пропускаю это мимо ушей. На этот раз. Что ты умеешь делать, Мистик? Судя по тому, что я слышал, ты мог бы стать хорошим проводником. Но и еще большой обузой, если дело дойдет до боя.

– Никто не видел меня в открытом бою, - отозвался парень все так же глядя на картину, - однако то, что вы слышали обо мне, скорее всего, правда. Я могу чувствовать живых существ на расстоянии. Однако в вашем походе я буду бесполезен, так как привык видеть лишь сторону, с которой идет опасность. На открытом пространстве в этом есть смысл, а вот в подземных переходах и тоннелях - не сказал бы. При том меня не интересуют фантомные заработки. Если ваш поход будет неудачным, я ничего за это не получу, а меня подобный расклад не устраивает.

– Я не говорил, что мы идем через тоннели.

– А мне и не нужны ваши слова, капитан.

Карлос посмотрел на своего начальника и красноречиво кивнул. Шумар некоторое время просто смотрел на Льюиса, а потом кивнул в ответ. В напряженной тишине чернокожий матрос достал из небольшого мешка у своих ног стеклянную банку и подошел к Льюису, поставив ее прямо перед ним.

– Здесь тридцать тысяч малума, - сказал Шумар, - я отдаю их тебе только для того, чтобы ты подумал. Откажешься – они все равно твои. Согласишься – сразу получишь триста тысяч. После экспедиции, независимо от ее удачи или неудачи, плачу столько же. А если она будет еще и удачна – дополню до миллиона.

Посетители тихо ахнули. Однако на этот раз в разговор влез Кларенс.

– Нет. Он еще несовершеннолетний, а здесь я решаю идти ему куда-то или нет. Это слишком опасно!

– В наше время опасно даже просто жить на земле. Однако я знаю, что вашей семье деньги необходимы, а я единственный, кто способен оценить дар вашего ребенка и обеспечить здоровье вашей дочери. И, если уж на то пошло, то сейчас не важно, сколько ему лет. Правительство пало много сотен лет назад! Так что за вашего ребенка вы решать не вправе, он уже достаточно взрослый, чтобы принимать решения самостоятельно. И на этой ноте я вас покину. Как вы все знаете, мне необходим знаток мутантов, так что если будут желающие – ищите меня на пристани ближайшие сутки. То же самое касается и тебя, Мистик.

Кларенс хотел еще что-то возразить, но рука сына легла на его плечо. Шумар и Карлос покинули бар, оставив посетителей наедине с их мыслями и разговорами. В этот вечер голоса не поднимались выше тихого гомона, а к Кларенсу и Льюису никто старался не подходить. Те, в свою очередь, молча выпивали за своим столом, не проронив ни слова друг другу.

Уже дома атмосфера накалялась до максимума. Маленькая Марта давно спала, когда ее единственные родственники спорили громким шепотом.

– Я не позволю тебе уйти и умереть только потому, что какой-то непонятный мужик предложил денег. Я тебя не отпускаю, точка! – Кларенс не жалел ругательств.

– Не просто денег, отец, и ты это прекрасно знаешь. Этой суммы хватит, чтобы оплатить половину лечения Марты, - ответил Льюис. В отличии от отца, он был совершенно спокоен.

– Да с чего ты взял, что тебе заплатят?

– Даже если мне заплатят только обещанные три сотни – это уже что-то. Сколько мы должны работать, чтобы отложить такую сумму?

– Пойми, сынок, это не стоит твоей жизни…

– Это стоит ее жизни, - перебил отца мальчик и указал рукой в сторону двери, за которой располагалась спальня девочки.

Кларенс тяжело вздохнул и сел на лавочку возле шершавой каменной стены. Огонь в камине, что был напротив, отражался в его уставших глазах. Прошло около пяти минут молчания, прежде он заговорил вновь.

– Твоя мама бы этого мне никогда не простила. Как я могу согласиться на твой поход, если я знаю, что там на небесах она будет осуждать меня?

– Нет никаких небес, папа, и ты это прекрасно знаешь.

– С чего ты взял? Мне на так уж и мало лет, Лу. Я имею право на то, чтобы обратиться к небесам. Ты даже не представляешь, сколько молитв я прочел, во имя того, чтобы ты родился здоровым. Сколько их я проговорил, когда ты умирал у меня на руках. И сколько я повторял их, когда Марта рождалась на свет…