Обычная история Гиганта, всех нас и меня

Мне было страшно узнать, как он отреагирует на все это. Не хотелось стать человеком, который бы заставлял его делать что-то против своей воли. Но и отпускать после такого — было бы преступлением.

Гигант заворочался, пододвинулся ближе, кладя на меня руку, поворачиваясь с живота на бок и сгребая меня вместе с одеялом в охапку.

Я замер, схватившись за край простыни. Он громко засопел, утыкаясь мне в макушку. Илья был явно сонный, раз позволил себе подобное без всякого смущения.

Ночью мне на словах и руках приходилось объяснять все тонкости. Если бы в комнате горел свет, то алое лицо Гиганта ярко выделялось бы на фоне изумрудного цвета обоев.

— Если не так, вы скажите, — он тихо прошептал это на ухо. Его голос дрожал как и все тело.

Но Гигант, как и думалось, оказался способным учеником. Сначала мне казалось, что он делает только потому, что я захотел. Но потом, поймав его первый стон, я понял, что ему это нравится тоже.

Через пару минут он все же осознал, что лежит со мной вот так. Его хватка ослабла. Еще через минуту в его голову вернулись воспоминания, и он «протрезвел».

Медленно повернувшись, я встретился с его глазами. Они были напуганными и взволнованными.

— Все хорошо?

— Да. Доброе утро, — тихо прошептал он. Я улыбнулся. Нам было обоим неловко. Воздух, казалось, стал горячее на градус. — С вами все в порядке? Я очень рад, что вы живы.

— А?

Я не сразу понял его, а когда до меня дошел смысл фразы, то рассмеялся. Гигант испугался, приподнялся на локтях. Я сидел рядом с ним, откровенно угорая с его реакции. Вытерев слезу, успокоившись, я наконец-то сказал:

— Люди от этого не умирают.

Для нас это был первый опыт. Для меня относительно, для него — точно.

— Просто ты сильно увлекаешься и забываешься, — я потер запястья, которые реально болели от того, что Гигант сжимал их над моей головой. Не удивлюсь, если на моем теле окажется пара-тройка отметин. Ко всему имеющемуся боль в спине не отпускала. Кажется, потихоньку я начинал открывать в нем другие стороны, фетиши и замашки.

— В другой раз я исправлюсь, — он наклонился и коснулся губами моих ключиц.

— Ты чего?

— Простите, но я не знаю, как еще отблагодарить вас за то, что вы доверились мне.

Я не знал, смеяться мне или делать что-то еще. Все это было безумно милым и теплым. Напоминало сон, где все вдруг получалось так, как тебе хочется. И от этого становилось только страшнее. Я знал, что любые сны имели свойство заканчиваться. После пробуждения уже ничего нельзя было изменить. Поэтому сейчас я осознавал всю сложность сложившейся ситуации.

Мы готовили завтрак молча. Обычно я что-то плел ему, интересовался мнением на тот или иной счет. Но сейчас мы молчали, разделяя тишину на двоих. Это было не напряженное молчание, а то, чем можно было насладиться и подумать о чем-то общем. Наше прошлое было в прошлом, мосты горели, а мы пытались влиться в наступившее настоящее.

— А как часто люди это делают? — я чуть не выронил чашку, которую аккуратно вынимал из-под кофеварки.

— Что именно?

Гигант стал цвета вареного рака.

— Ну, — протянул я, ставя чашку рядом. — Каждый по-разному. Кто каждый день, кто раз в год, ха-ха, тут уж как повезет.

— Ого. — Из его кружки полилась вода. Чай у него сделать не получилось. Он только уставился на эту воду.

— Э-э-эй, брат, ты что? Все в порядке? Ты чего-то странный. — Я отнял у него чайник и коснулся его лба. Тот горел. — Температура поднялась? Знал, что заболеешь. Машка! Придет — убью. Сказал же ей, не шататься с тобой по ночам.

Гиганта легонько потряхивало. Он впервые не смотрел на меня, когда говорил. Я не понял сразу, что с ним такое могло произойти. Но, присмотревшись к нему лучше, до меня дошло, почему он так реагирует.

— В общем, люди делают это тогда, когда захотят, — я попытался вывести его из этого состояния. Юный пионер-следопыт нашел огромную пещеру с кучей тайн и загадок. И ему было непонятно, бежать оттуда или продолжать изучать. И если выбрать второе, то в какие карманы складывать полученные знания?

— И не спрашивают? Это обговаривается? Составляется график?

Я взял его за руку, сдерживаясь от очередного порыва смеха:

— Посмотри на меня, — не думал, что когда-нибудь об этом попрошу кого-то, — Илья, посмотри.

Голубые глаза бегали из стороны в сторону. Он пытался отвести лицо.

— Ты хочешь это сейчас?

Если бы Гигант не был Гигантом, а стал бы мной или другим обычным человеком, то он бы бегал по комнате и вопил от стыда: «Как ты смеешь говорить такие вещи?»

Но Гигант был собой, поэтому молчал, скрывая стыд, который давно уже вытекал из его ушей.

Я взял его за руку еще крепче и молча потянул в комнату. Так мы перенесли завтрак на обед. Помимо всего этого меня заставили запереть двери и закрыть жалюзи, чтобы ни единый свет не проникал в комнату.

Я покрутился в его кресле, посмотрел на часы и подумал, что он бродит там слишком долго. Не выдержав ожидания, я поспешил спуститься вниз. Работать сегодня точно никто не хотел, да этого и не требовалось.

Оперившись на перила лестницы, я выглянул вниз, рассматривая его. Гигант стоял с теми двумя парнями, что-то обсуждая.

— Будете? — я подошел к ним, открывая пачку с сигаретами.

— Хэ, — протянул один из них, беря сигарету, — бедно вы живете, Вадим Александрович, — я заглянул в коробку, видя, что там осталось всего лишь три штуки. К нам подошли еще парни. Они сунулись в центр.

— У кого сиги?

— Начальство угощало.