Обыграть судьбу
Шрифт:
– Леди Марейн требует вас в свой кабинет, – и видя, что девушки не особо торопятся идти, добавила, – сейчас же.
Медлить смысла не было, так можно только сильнее разозлить директрису. И девушки это прекрасно понимали. Отложив недоделанные платья, они поспешили в северное крыло, где располагался кабинет. Шли они молча, и каждая припоминала, что за последние дни успела натворить.
Осторожный стук в дверь, разрешение войти, и вот они стоят перед директрисой, старательно разглядывая рисунок на ковре. А что? Интересный узор. Цветы, много цветов и среди них вьются лианы или постойте-ка…
– Мои дорогие воспитанницы, – директриса любила так пафосно и обманчиво любезно обращаться к собеседникам. – Вы, наверное, уже слышали о том, что мне в последнее время нездоровится. И не делайте такие недоуменные глаза. Я знаю, что слухи быстрее любого гонца. Так вот, в последнее время мой сон прерывист и не дает мне сил, – директриса сделала трагическую паузу и продолжила, – И поэтому девочки, я хотела бы вас попросить об одном маленьком одолжении.
От слова "попросить" Лара едва ли не рассмеялась, видимо директриса и правда настойку перепутала, вот ей и не спится.
– Не могли бы вы выполнить два моих поручения? – пришлось кивнуть. – Лара, тебе следует взять небольшую корзинку с подношениями и отнести их в храм богини Гигиеи. А тебе, Николь, я дам письмо, которое ты должна будешь отдать барону Уолкрину. И к сожалению, сделать все это нужно как можно скорее, – немного строже добавила директриса, но затем улыбнулась, чего за ней никогда не водилось, и сама лично вручила небольшую корзинку Ларе и запечатанный конверт Николь, который та спрятала в кармане своего платья.
Заверив леди Марейн, что сделают все так, как она просила, девушки вышли из кабинета. Сразу обсуждать произошедшее они не стали, прекрасно зная, что их легко кто-нибудь мог подслушать. Та же леди обладала весьма чутким слухом. И ее странное хорошее настроение лишь усугубляло ситуацию.
– Интересно, а чего это леди Мурена сегодня такая добрая, а? – уже отойдя на приличное расстояние, беззаботно спросила Лара.
– Может, что радостное случилось? – предположила Николь. – Что впрочем совершенно неважно, ведь нам-то придется разделиться.
Тут Лара остановилась прямо посреди коридора, хмуро глядя на подругу. Той тоже пришлось остановиться и вернуться на несколько шагов назад.
– Ты, что и правда собралась идти одна к этому барону-кровососу? – сверлила ее взглядом Лара.
– А что не так-то? Может за свою примет,– попыталась пошутить Николь, но потом поняла, что зря.
– Дуреха! – в сердцах воскликнула Лара. – Леди Мурена решила отдать тебя тому кровопийце для развлечения. Знаешь же сама, в приграничье почти не встретить чистокровных людей. А именно ваша кровь для них самая вкусная, – весомо закончила Лара.
Николь лишь махнула на нее рукой и пошла дальше. Вот же жила здесь все семнадцать лет, и никто ее не тронул. Да и вообще столько чистокровных и полукровок, которые как-то мирно сосуществуют вот уже много лет, даже дружат. С чего бы сейчас что-то неожиданно вдруг менялось. И всем известно же, что барон Уолкрин пьет лишь кровь животных, кроликов там, свиней, коров.
Лара заметно отстала и догнала ее уже у калитки.
– Слушай, неспокойно мне за
тебя, – вздохнула девушка. – Давай-ка тогда ты пойдешь в храм, отнесешь подношение, а я к барону. Когда директриса узнает, мы уже к твоему магу смотаемся. Согласна?– Во-первых, маг не мой,– поправила Николь, а Лара лишь фыркнула. – Во-вторых, не проще ли сразу, как ты говоришь, "смотаться к моему магу"? – передразнила ее Николь.
– Нет, не проще. А как же вещи? – выдвинула практическую сторону Лара. – Если она сейчас увидит нас с вещами, то заподозрит что-то неладное и отправит тебя другим способом.
Вынув письмо из кармана, Николь отдала его и забрала вполне увесистую корзинку. Слова подруги ее не особо убедили, но это лучше, чем сбегать прямо сейчас. Без вещей она действительно не могла. И дело совсем не в платьях или туфлях.
Так они разошлись разными путями, договорившись сегодня ночью, полностью собранными покинуть раз и навсегда приют.
* * * * *
Леди Марейн подошла к окну и стала ждать, когда покажутся девочки. Вот они вышли из здания и направились к калитке. В руках Лары была корзинка. Все как и полагается. Значит ничего не заподозрили. Фух, можно тогда быть спокойной.
Так, чего это они остановились? Проклятый куст мешает нормально рассмотреть. Нужно поручить спилить его. Ничего не видать.
Директриса уже и так, и этак смотрела и все без толку: сквозь листву можно лишь разглядеть, что девушки о чем-то спорят. Разговор прекратился достаточно быстро, но это не имело никакого значения. Из-за высокого забора было не разглядеть, в какую сторону направилась каждая.
– Навряд ли они посмеют меня ослушаться, – пробурчала директриса, поудобней усаживаясь в кресло.
Женщина ликовала: такой гениальный, а главное простой план и сколько он принесет денег. И СинелАлару смогла придумать, как отправить в храм и так, чтобы та девчонка за ней не увязалась. Да еще и карточный долг барону отдала. Все складывается как нельзя лучше.
Вот только омрачал тот факт, что СинелАларе ее непутевая мамаша каждый месяц присылала денег на содержание. Но это уже неважно, через полмесяца ей исполнится восемнадцать и она станет совершенно бесполезной. А так сколько выгоды она ей приносила и принесет в последний раз.
Тихий стук в дверь и жалобная просьба войти, даже они не испортили прекрасное настроение директрисы.
– Прошу простить меня, миледи, – пролепетала Мила. – К вам прибыла леди Ириэль эр Фарнер, и просит вас срочно ее принять.
То самое настроение мгновенно улетучилось, не оставив ни следа.
* * * * *
Храм богини здоровья, Гигиеи, был построен задолго до рождения Николь. Легенда гласила, что по всему югу буйствовала страшная чума, унесшая тысячи жизней. И чтобы остановить болезнь в сжатые сроки был возведен храм, в котором день и ночь молились богине, чтобы она сжалилась и помогла. Услышав молитвы, Гигиея отправила целителей, и болезнь вмиг отступила.
Правда это или нет никто доподлинно не знает. Но Легенда о целителях юга была написана в самой Книге Создательницы, и этого хватало, чтобы люди беспрекословно в нее поверили.