Обыграть судьбу

Однако остальные морщились, пытались отмахнуться, словно их кусали мошки. У Лии так вообще мелко дрожали руки, да и в целом она была напряжена. Видимо лишь Николь искорки не доставляли никакого дискомфорта.

Когда дымка осталась позади, все заметно расслабились. Но Николь не успела задуматься о странностях, как она чуть не упала от потрясения. Прямо из ниоткуда возник замок, белокаменный, со шпилями, утыкающимися в самое небо. Это все, что удалось рассмотреть из-за высоких стен, окружающих его со всех сторон.

В душе Николь что-то колыхнулось, но она предпочла не обращать внимание. За последние два дня ей уже так надоело все. Жила же себе спокойно семнадцать лет на окраине Элинея. Так нет же. Столько всего свалилось на ее бедную голову. Поэтому нелепую мысль, что она здесь когда-то бывала, просто проигнорировала.

Пока Николь предавалась размышлениям о безрассудстве происходящего, корабль пришвартовался к причалу. Матросы спустили трап. И впервые за прошедшие сутки она увидела мадам. Выглядела та не то чтобы не очень, но несколько помятой. Плавание явно не пошло ей на пользу.

Первой по трапу сошла Лия, затем мадам, а Николь снова в хвосте. Следом спускали их багаж: два больших чемодана. Точнее это багаж мадам. Лия сама несла свою сумку. Одна Николь была налегке.

К открытым воротам замка вела выложенная из камня дорожка, по которой нехотя плелась Николь за мадам. Около семидесяти метров, рукой подать. Вроде бы немного, но пострадавшая вчера при прыжке нога давала о себе знать.

Но увидев замок во всей своей красе, она позабыла про боль. Он представлял собой настоящее произведение искусства. Прекрасный и вместе с тем величественный и грозный. Стены покрывал орнамент, в котором маг легко бы узнал защитные плетения.

И большое количество статуй: ангелы, расправляющие свои крылья, животные, замершие в прыжке или преисполненные гордости и спокойствия, и герои легенд, в своем полном боевом облачении. Все они стояли по всему периметру, словно охраняли от чужих.

Во дворе их уже ждали. Две девушки, из числа встречающих, пока Николь не успела опомниться, потянули ее внутрь. Одна с черными волосами и карими глазами, ее лицо украшала хоть вежливая, но при этом высокомерная улыбка. Другая же наоборот совсем еще девчушка, примерно возраста Николь. Каштановые кудряшки весело прыгали при каждом ее шаге, а голубые глаза смотрели с любопытством.

Огромный холл встретил их полнейшей тишиной и полумраком несмотря на то, что сейчас день. Ее повели на второй этаж, там направо, прямо по коридору и еще одна лестница. Поначалу Николь пыталась запомнить все повороты, стараясь подмечать детали, но быстро запуталась и бросила это гиблое дело. Картины, рыцарские доспехи, стены – все казалось одинаковым и пустым. Лишь изредка им на пути попадались слуги.

"Какой идиот-архитектор это все строил?" – разозлилась Николь, поднимаясь на пятый, по ее подсчетам, этаж. К счастью, они почти пришли.

Это был длинный коридор с абсолютно одинаковыми дверьми по обе стороны. Одна слегка приоткрылась, и рыжая девчонка с любопытством взглянула на Николь. Но это было отнюдь не доброе любопытство, а какое-то хищное, соперническое. Ощущение приближающихся неприятностей накрыло с головой.

Ускорив шаг, Николь догнала служанку, которая открыла самую дальнюю дверь. За ней скрывалась обычная девичья спальня в бежево-розовых тонах. Широкая кровать с балдахином, уютное на вид кожаное кресло, туалетный столик с большим зеркалом вот и все убранство комнаты.

– Вам нужна будет наша помощь?

– Нет, я сама справлюсь, – поспешно ответила Николь. Прожила же как-то семнадцать лет и нормально.

Но видимо другой ответ кроме как "да" ими не принимался. Проигнорировав нежелание принимать помощь, Амелия (как представилась голубоглазая) принялась объяснять, где находится уборная, ванная и гардероб, в котором было полно вещей. Как будто бы она сама не увидела и не узнала бы, куда ведут три неприметные двери.

Когда она все это показала, Николь аж духом воспряла. Мол, сейчас уйдут и можно будет отдохнуть. Как говорится, рано радовалась. Пока Амелия разглагольствовала, вторая успела набрать ванную. И не слушая ее жалобных возражений, раздели и буквально силой затолкали в воду.

Тщательно помыли и переодели в одно из тех платьев. Правда оно было большевато, отчего потуже пришлось затянуть корсет. Расчесали, принесли туфельки на небольшом, по их заверениям, каблуке. Ходить на них Николь не умела, и поэтому при первом же шаге чуть не брякнулась. Кое-как добралась до кровати.

– И еще. Воспользуйтесь этой мазью, – сказала Амелия и достала из ящичка туалетного столика маленькую баночку. – Намажьте ей синяки, ушибы, и все пройдет.

И вот теперь они наконец-то ушли. А Николь с подозрением покосилась на мазь. Но нога болеть не переставала. Немного подумав, она решилась. Нанесла тонким слоем белую маслянистую субстанцию с мерзким запахом и, не снимая платья, прилегла на пять минуточек.

* * * * *

Тарвин, мир, принадлежащий пантеону Чернобога, более 3000 лет назад

Посреди ледяной пустыни стояла девушка с седыми волосами, которые украшал венок из кроваво-алых роз. Подарок брата. Она была прекрасна несмотря на простую без изысков одежду. Легенькая белая блузка да пышная светло-серая юбка до колена не спасали ее от пронизывающего северного ветра. Ее босые ступни утопали в снегу.

– Здравствуй, найр Чернобог, – обернулась девушка к подошедшему богу.

– И вам всех благ, обворожительная найри, – слегка поклонился ей Чернобог. Высокий, с мощным телосложением, в его смолянисто-черных волосах и бороде кое-где проскальзывала седина.

– Благодарю за столь щедрый комплимент, – мило улыбнулась она. – Но я хотела бы поговорить не о своей красоте, а о вас и ваших бедах.

Чернобог нахмурился, ему явно не нравилось начало их разговора.

– Столько неприятностей произошло с вами за последние века, – между тем продолжала девушка. – Сначала Центральный мир, потом ваша жена захворала. И никто не может вам помочь.

В голосе сочувствие, а в глазах понимание. И все равно Чернобог не поверил в ее бескорыстность. Такие как она просто так ничего не делают.

– Да еще и младшенькая влюбилась в столь лицемерного бога, – тяжко вздохнула. – Он же ее использует, а как надоест – выбросит. Не совладать ей со своим горем будет. Сломается она. Про старшую я вообще молчу. Ее судьба весьма плачевна, и вы не сможете ее защитить от той беды, в которую сами же и втянули ее.

Она знала на какие струны души нужно давить, и поэтому приберегла их напоследок. Ведь после слов о дочерях Чернобог точно не уйдет. И она оказалась права.