Оцепеневшие (сборник)

Саша непроизвольно выпрямился, подняв подбородок.

Да, он рыцарь. Он спас свою принцессу, и отныне они будут счастливы!

Ирма тем временем отправилась на балкон. Схватив в охапку его одежду, она неожиданно швырнула все вниз. Туда же последовал рюкзак и новые кроссовки Саши, которые недавно купила ему мама.

– Зачем ты выкинула мои вещи? – изумился он.

– Я знаю, что делаю.

Взглянув на решительное лицо возлюбленной, он притих. Действительно, сколько можно сомневаться?! Если Ирма так решила, значит, она лучше знает, как действовать! У нее наверняка есть какой-то особенный план…

Они вернулись в комнату, и Сашин взор вновь сосредоточился на предмете, который лежал на тумбочке.

– Ирма, откуда это у тебя? – спросил он, беря в руки связку ключей. На кольце болтался облезлый футбольный мяч, который он прицепил на ключи еще бог весть когда.

– Нашла, – лаконично ответила она.

– Но… – Ковалев озабоченно переступил ногами, – …это ведь мои ключи!

Ирма приподняла брови.

– Разве?

Он поднес связку к единственному глазу вплотную, внимательно изучая. Сомнений не было.

– Конечно. Я их потерял недавно, ты еще предупредила, что меня мама отругает.

Лицо Ирмы оставалось спокойным и безмятежным.

– Ну раз это твои, то можешь забрать.

Он покрутил головой и, не найдя подходящего места, положил ключи обратно на тумбочку. Забитая кровью носоглотка саднила, во рту образовалась наждачная сухость.

– Я хочу пить, – сказал он.

– Иди на кухню, в холодильнике есть молоко.

Покачиваясь, Саша засеменил из комнаты. Ноги разъезжались в лужах застывающей крови, и он чуть не споткнулся о тело матери Ирмы, лежащее посреди коридора.

Открыв холодильник, он вытащил начатый пакет молока и нацедил в кружку, стоявшую в раковине. Во время этой возни с его носа сорвалась капля крови, шлепнувшаяся в чашку. Ковалев завороженно смотрел на аккуратный алый кружочек посреди белоснежного молочного озера, который бледнел и медленно расплывался.

«Ты убийца», – шевельнулось в голове, и его пальцы дрогнули, едва не выронив чашку.

– Нет, – вслух возразил Саша. – Я спас Ирму. Мы любим друг друга.

Голос в голове затих, и парень махом осушил чашку.

Вместе с капелькой собственной крови.

Он уже хотел вернуться к Ирме, как его взгляд вернулся к холодильнику.

«Они хранят там почки и другие органы», – всплыли в памяти слова ангела, и Ковалев, снедаемый любопытством, принялся открывать дверцы. Впрочем, его ждало разочарование – никаких запасных человеческих частей он там не обнаружил. Какие-то брикеты с сардельками, куриные яйца, овощи, мороженая рыба, упаковка креветок…

– Нет там у тебя в холодильнике никаких сердец, – сообщил он Ирме, вернувшись в комнату. – Только простая еда.

– Ты думал, они почки и глаза станут держать в простом холодильнике? – фыркнула она. – У отца есть специальный гараж, он все там хранит…

Неожиданно в дверь позвонили, и в глазах Ирмы пронеслась неясная тень.

– Это следовало ожидать.

Саша неуверенно покосился в сторону прихожей:

– Кто это, интересно?

– Соседи, наверное.

Она вплотную подошла к парню, робко обвивая его своими тонкими руками:

– Ты будешь со мной ласковым? А, Саша?

Ковалев торопливо кивнул.

Как она могла сомневаться в нем?!

Внезапно он почувствовал, как пальцы девочки игриво проскользнули ему прямо в трусы.

– Ты… – он сглотнул, потрясенно глядя на любимую. – Ты… хочешь это?!

В дверь снова позвонили.

– Конечно, хочу, – прошептала Ирма, блаженно прикрывая веки. – Разве ты никогда не был с девушкой? Ты ведь взрослый парень!

– Не… был, – отрывисто признался Саша. Пальчики Ирмы медленно поглаживали его пенис, который мгновенно напрягся, оттягивая ткань трусов.

– Разве ты не знаешь, как это приятно? – Она призывно облизнулась.

Саша был ошеломлен.

– Я слышал, что это приятно, – выдавил он. – Ирма, но… тебе всего тринадцать!

– Я соврала, – раздался ее плавающий голос. – Через неделю мне исполнится шестнадцать. Просто я выгляжу как маленькая девочка… Возьми меня! Ты ведь давно меня хочешь, я знаю!

Ковалев задыхался от наслаждения, позабыв обо всем на свете. Все вдруг перестало иметь смысл, весь мир подростка сузился до них обоих, и больше ничего не имело значения. Ни истерзанные трупы приемных родителей Ирмы, ни стреляющая болью глазница, ни эта раздражающая трель звонка в дверь…

– Только не здесь, – улыбнулась Ирма. – Я хочу в коридор.

Лаская и целуя друг друга, они вышли из комнаты, и, прежде чем Саша успел что-то предпринять, Ирма улеглась прямо на залитый кровью пол.

– Иди ко мне, мой рыцарь.

Ковалев склонился над ней, и его взор словно невзначай уперся в распластанное тело матери Ирмы, которое, остывая, лежало на расстоянии вытянутой руки. Глаза умершей были широко распахнуты и уже начали затягиваться молочной пленочкой.

– На меня смотри, дурачок, – жарко дыша, велела Ирма.

Сладостная пелена окутывала Сашу все плотнее, и он осторожно лег на нее сверху. Ноготки девочки с необычайной силой впились в его шею. Было так больно, что он даже вскрикнул, но Ирма лишь засмеялась, продолжая его царапать.

От повышенного давления кровь из глазницы и носа заструилась с удвоенной силой. Студенистая масса выколотого глаза лениво стекала по ножницам, повиснув большой розовой каплей на сверкающем хромом колечке.

– Я… люблю тебя… – хрипловатым голосом сказал он.

– А я тебя, – отозвалась Ирма. Она снова прикрыла глаза, закусив нижнюю губу.

В дверь уже не просто звонили, а стучали.

Кажется, мужской голос пригрозил, что вызовет полицию.

Но это было уже неважно.

Пик наслаждения нахлынул резко и неожиданно, тело Саши содрогнулось в экстазе. Остатки глаза, смешанные с кровью, желеобразными каплями шлепались прямо на Ирму.

Но та лишь томно улыбалась и вздыхала.

Саша поднялся, смущенно надевая приспущенные трусы.