Очень большая игра

Но лучше бы этого не делал, честное слово — Лит икнула почти непритворно.

— Да успокойся ты, ничего я тебе не сделаю. Если, конечно, кое-что мне расскажешь.

— Что? — девушка решила, что пора приходить в себя. Потихоньку. В конце концов бить ее вроде не собираются, так чего трястись?

— Вот и молодец, — правильно оценил эти перемены собеседник. — Для начала расскажи, где вы с Шанли гуляли сегодня?

— Гуляли, — повторила она, но потом собралась: — В форте. В старом городе еще. А тебе зачем?

— Где он оставил ту коробку, что мне нес?

— А, так это ты любитель тех пирожных? — Лит даже немного оживилась, решила, что лишним оно не будет.

— Где?!

— На лавке. Одной.

— А поссорились когда? В кофейне?

— Н-нет. На обратном пути уже. Почти возле самого причала.

— С чего?

— Так приставал, — Лит сделала вид, что пришла в себя совсем. — И не только. Он вообще после той кофейни странный стал. Нервный какой-то. Дерганный. А потом затащил меня на лавку, коробку ту рядом пристроил и целоваться полез.

— А ты?

— Оттолкнула его. Нашел место! Там уже близко от корабля было, наши ходили, из персонала. Нахрена мне сплетни, я честная!

— А он?

— Вскочил, выматерился и учесал куда-то. Совсем не к причалу, в другую сторону. Ну и я тоже пошла. Чуть погодя.

— Сразу на борт?

— Ну да.

— А коробку там и оставила?

— Так не мое же? — и вдруг встрепенулась: — Ты что, из-за тех пирожных переживаешь?

— Ага. Люблю я их. Ладно, бывай, девуля. И лучше не сплетничай на эту тему. Ни с кем. Потому как Шанли на борт не вернулся, а ты, выходит, видела его последняя. Нужны тебе допросы?

— Н-нет! — опять испуганно лупнула она глазами.

— Вот и молчи тогда.

И вышел из каюты.

Лит задумчиво посмотрела на ершик, который, оказывается, все это время держала в руках, не иначе как планируя с его помощью оказывать сопротивление, пожала плечами и сунула щетку в глубины унитаза. Но тут же спохватилась: вытащила и убрала на место — в тележку с тряпками и прочим своим барахлом для уборки. Быстро выкатила ее из каюты, захлопнула дверь, довезла все до чуланчика и лишь там, присев на кипу грязных полотенец, задумалась уже всерьез.

— Какого демона? Что это было?

Вопрос, заданный в пустоту, звучал тем не менее крайне актуально — ситуация казалась… непонятной. Ее сейчас действительно отпустили! Этот Енси, или кто он там на самом деле, точно не лгал, когда говорил, что не тронут. И собирался обещание свое сдержать, если она не станет распускать язык.

Почему? После попытки прирезать ее в городе, это выглядело вопиюще нелогичным. Если только… Если только они не ошибались с самого начала!

Отправляя ее сюда, Пепел просил приглядывать за неким Енсари Вирбутом, официантом из второго ресторанного зала, и его подручным, Шанлатом Жарди. Но получается-то как раз наоборот — начальством у них был Шанли. И Енси, оставшись без руководства, выходит, просто растерялся. Н-да… Странно. Обычно подобные ошибки просто так не происходят, и Пепла нужно предупредить, причем срочно.

Но главное даже это. А то, что официант сейчас здорово проговорился, и лишь вопрос времени, когда сей прискорбный факт до него дойдет. Но дойдет обязательно, на полного идиота мужик не походил. После чего шансов уцелеть у некой горничной с занятным именем Дисса не останется совсем.

— Демоны!!!

Ладно, сейчас нужно выяснить, куда и кому этот гений конспирации потащит добытые сведения. Хотя лучше бы, конечно, разорваться и побывать одновременно еще в паре мест, прежде чем ее начнут убивать. Или… Или стоит облегчить им эту задачу? Чтобы хоть на поиски время не тратили. И случайно не прихватили ее в месте гораздо менее удобном, чем она выбрала бы для этого сама…

Сегодня на верхней палубе было еще неуютнее, чем вчера. Ветер свистел, заглушая остальные звуки и норовя унести за борт все, что попадалось на пути — начиная от оброненного кем-то носового платка и кончая запахами из окончательно опустевшей кофейни. Пытался даже закружить изящную женскую фигурку, вцепившуюся в леера у борта, но эта задача оказалась ему не по силам. Зато подхватить и растрепать ей юбки удалось запросто.

— Любимое место, да? — голос, раздавшийся за спиной, неожиданностью для Лит не стал. Скорее уж обрадовал — мерзнуть тут, изображая приманку, уже надоело.

— Енси, — резко развернулась она в его сторону, — ты же обещал оставить меня в покое? Так какого?..

— Не боишься, что унесет? — подходить ближе тот не стал, оставшись под прикрытием стены палубной кофейни.

— Что тебе надо? — повторила Лит.

— Прыгай! — резко прозвучало в ответ.

— Сдурел?! — удивление у нее получилось непритворным — такая прямота и в самом деле оказалась сюрпризом. — Шуточки у тебя…

— Прыгай, — подтверждением тому, что шуточками здесь и не пахнет, стал звук взведенного курка. И револьверный ствол, уставившийся в ее сторону. — Лучше сама.

— Е-енси… — икнула она. — Ты чего? Убери… Увидит же кто-нибудь…

— Меня? Ну что ты, девуля. Как меня могут здесь увидеть, если я сейчас гостей в ресторане обслуживаю? Человека три это точно подтвердят. А остальные… Ну замотались просто, оттого и не заметили. Так что за меня не переживай. За борт! Ну!

Лит попятилась, спиной вжимаясь в леера, оглянулась и отчаянно замотала головой. Но когда тот, не опуская пистолет, сделал шаг в ее сторону, в испуге отступила еще чуть-чуть и, не удержавшись, кувыркнулась через поручни, канув вниз. Почти беззвучно — короткий вскрик унес очередной порыв ветра. Как, видимо, и всплеск.

Когда официант, убрав револьвер, подошел к борту, на черной воде внизу не было ничего. Лишь белые барашки невысоких, но острых и словно злых волн угадывались в свете бортового фонаря.

— Вот и славно, — вынес он короткую эпитафию «девуле» и заспешил по сходням вниз. Пока в ресторане и вправду не хватились.

Условный стук в каюту на первой палубе раздался далеко за полночь — когда на лайнере все относительно успокоилось и большинство как пассажиров, так и обслуги отправились, наконец, спать. Открывать на этот раз поднялся Барч, сделавший это без лишних вопросов и быстро — лишь пижамные штаны на ходу поддернул. Но захлопнув дверь за проскользнувшей внутрь девушкой, не удержался от возгласа:

— Лит?!

— Она самая, да, — простучала та зубами. — У вас здесь душ есть?

— Нет, конечно, — ищейка неверяще рассматривал обрывки, в которые превратилось ее платье. — Только общий, в конце коридора.

— М-мужской?

— Ну да. Что случилось-то?!

— Пот-том. Одеяло накинуть дай. И п-проводи. Чтоб никто не влез, пока я там.

— Что? — отмер, наконец, и ошалевший от такого зрелища Асти. — На этом корыте устраивают ночные бои без правил? А нам даже посмотреть не дают, не говоря уж про ставочки?