Очень драконий Новый Год

А теперь - да начнётся чечётка...

– Уважаемые коллеги, - сказала я ласково.
– Бадина - лучшая ученица курса. При этом, родом она из глубинки. Её единственный родитель, отец, ловит рыбу. И пьёт, как рыба. И вы действительно хотите выбросить её на улицу из-за какого-то недоразумения?

– Злостное нарушение правил Академии - не недоразумение!
– комендант Грефф не успокаивалась.

– Недоказанное нарушение, - отметила я сухо.
– При всём уважении, мы не можем быть точно уверены, кто там, куда и откуда прыгал.

– Она призналась!

– В чём? В том, что кто-то окном ошибся?

– Так я и поверю! Ошибся он, понимаешь!

– Коллеги, я попрошу, - заведующая посмотрела на нас.
– Профессор Лофф, я наслышана об успехах Бадины и понимаю вашу позицию. Но правдой также является и то, что правила едины для всех. Запрещение на встречи с мужчинами в стенах женского общежития - не наша прихоть. Мы несём ответственность за этих девушек. Мне ли вам объяснять, какие случаются прецеденты? И это уж не говоря о том, что у нас и так предостаточно... студенток в ожидании пополнения. Мы не должны позволять такие вещи и спускать их просто так.

С этим не поспорить, кстати. Однако...

– Этого самого "мужчину" никто за руку не поймал, - отметила я спокойно.

– Я видела его своими глазами!
– тут же встряла комендантша.

– Глаза порой лгут, - отрезала я сухо.
– Многие завидуют Бади. И её повышенной стипендии. И её месту в рейтинге. И как же удачно, что некий мужчина выпрыгнул из её окна именно в тот момент, когда вы там прогуливались, комендант Грефф!

Заведующая задумчиво прищурилась - видно было, что я зародила в её душе зерно сомнения. Комендантша поджала губы.

– Я не теряю бдительности ни при каких обстоятельствах!

– О, не сомневаюсь, - я добавила побольше иронии в голосе.
– Послушайте, что бы там ни произошло, за руку этого таинственного "мужчину" никто не поймал. У нас нет сведений о том, кем он был и к кому приходил. Потому я протестую против выселения Бадины и готова идти с этим протестом хоть к ректору, если понадобится. При всём уважении, это первая её ошибка, и, что бы в конечном итоге там ни произошло, такого сурового наказания она не заслуживает.

– Правила должны...

– Хватит, - заведующая оборвала комендантшу быстрым жестом и кивнула мне.
– Профессор Лофф, в целом я с вами, пожалуй, соглашусь: для первого нарушения предложенное наказание излишне жестоко. Пусть студентка отработает неделю на благо общежития или купит какую-то мебель в общую гостиную. Такое решение вас устроит?

Не совсем.

– А могу ли я взять её на отработку к себе? У меня в архиве как раз не хватает рук, потому...

– Я против!
– встряла Грефф.

– Почему?
– я изобразила невинное лицо.
– Мне действительно нужна помощь, но кому-то безответственному я свои документы не доверю. А вот Бадина - отличная кандидатура. Это я уж молчу о том, что в общежитии и так сейчас отрабатывают прогульщики-бытовики. Одной больше, одной меньше...

Заведующая улыбнулась уголком губ.

– А вы, как всегда, горой стоите за своих, профессор Лофф... Хорошо - из уважения к вам.

Ура.

– Но... взамен вы разберётесь, что это был за мужчина. Говорит ваша студентка правду или лжёт - не моя забота, но я предпочту убедиться, что в девичьи комнаты не получил магический доступ человек со стороны. У меня откровенно недостаточно оснований для того, чтобы привлекать Академическую Стражу... и я не хочу до поры поднимать шум.

Ох. Что же, разумный бартер.

– Я поговорю с Бадиной и осмотрю комнату.

– Вот и хорошо! Значит, вопрос можно считать решённым.

Угу. Вот бы ещё решить вопрос с сутками. Почему они такие короткие?! Мне нужно минимум вдвое больше часов...

11

***

– Ещё раз - что произошло с твоей курсовой, Ленни?

– Её съел сласский грызун, профессор Лофф, - ответил юноша тихо.

В аудитории раздались смешки.

– Грызун? Сласский?
– повторила я.

– Да, профессор, - ещё тише.

Угу.

– Да у нас пополнение коллекции, - с усмешкой сказала я аспирантке.
– Сласских грызунов, кажется, ещё не было. Или я путаю? Что-то такое мелькало во время весенней сессии...

– Как можно, профессор! То была синяя шиншилла, - отозвалась Дарина, старательно сдерживая улыбку.
– Сласский грызун - совсем другое дело!

– Точно, - я покачала головой.
– Ох уж эти курсовые! Их случайно сжигают, заливают чаем, вином, чернилами и даже кровью (нужное подчеркнуть), теряют, по ошибке отдают детям на растерзание, их портят домашние животные...

– Хотите, я его принесу?
– спросил Ленни быстро.

– Кого?

– Грызуна.

– Вот только зверей мне тут и не хватало, чтобы окончательно превратить аудиторию в цирк! Мне и без того показывают достаточное количество номеров...

– Профессор, - неожиданно вмешался один из моих вполне успевающих студентов, Микаил.
– Прошу прощения, но тут не тот случай. В смысле, я сам видел, как эта... практическая работа по естествознанию сожрала бумаги на столе. И сам стол, если честно - потому что кое-кто забыл наложить запирающие чары на клетку.

Ленни покаянно опустил голову.

– Да, - буркнул он.
– Я просто забыл.

Хм. Неужели правда? Или попытка казаться достовернее? Что же, тогда...

– Ленни, если ты писал эту курсовую, то, очевидно, готовился её защищать. Ну-ка расскажи мне, что ты помнишь?

Он не стушевался, а наоборот - просиял. И начал вполне стройно рассказывать. Уж не знаю, существовал ли этот самый грызун в природе, но над материалом парень определённо работал. Уже что-то.

Где-то на средине монолога Ленни (в процессе которого я убедилась, что если не сама курсовая, то черновик её точно существовал), Дарина осторожно положила мне на стол записку с ректорской печатью.

Алан вызывает? С чего бы?

*

– Так ты у нас, значит, уводишь магистра Вората из семьи?
– Алан строго сдвинул брови, но глаза смеялись.
– И из ревности чуть не довела его жену до выкидыша? Джана-Джана, как тебе не стыдно!

Я сдавленно простонала.

– Об этом говорит вся Академия?

– Как минимум, весь преподавательский состав.

– Что же, - вздохнула я.
– По крайней мере, это не самое худшее из того, что мне приписывали. Помнишь тот слух, как будто я прихожу к тебе по ночам в облике фомора и запугиваю?