Очень приятно, Демон!

— Неважно. Он любит меня. Я верю Томоэ и хочу быть с ним всю жизнь.

— При лучшем раскладе это, еще 70-80 лет. Ведь вы оба умрете.

— Все умирают. Главное быть с тем, кого ты любишь, и оставить что-то ценное после себя. Мы будем жить в наших детях.

— А я мог бы предложить тебе вечность... — будто он не ей это сказал. Вылетело в пустоту. А демон разглядывал рисунок на потолке, во мраке.

— Мне она не нужна, без Томоэ. — это сказала обида Нанами, и уязвленная девичья гордость. Но вот душу эти слова, бесспорно, тронули и заставили задуматься.

Нанами только сейчас заметила, как демон притих. Голос его звучал монотонно, блекло. Безучастный взгляд, был устремлен в одну точку – на потолок. Тело полностью расслаблено. Руки разбросаны по дивану, лежат ладонями вверх. Сейчас он казался измученным. Обессиленным. Разбитым и подавленным. Кажется демон совсем ушел в себя. Закрылся от всего. Лучше бы ругался и оскорблял, потому что, оказалось, невыносимо больно видеть его таким поникшим. Почти мертвым.

Поэтому богиня успела сильно пожалеть о своих откровениях. Ее сердце сжалось от боли. Странно видеть его таким. Ведь он никогда не показывает свою слабость, а сейчас сам на себя не похож.

Захотелось сделать что угодно, только бы вырвать Кирихито из этого состояния. Его безжизненность причиняла страдания. Не раздумывая ни секунды, Нанами присела рядом с ним. Взяла его ледяную руку, в свои теплые ладони. Сжала с обеих сторон. Поцеловала легонько, подышала на нее, чтоб согреть. Сама не понимает, почему любит одного, но видеть страдания другого слишком болезненно. Выносить его безжизненность и мучения, хуже любых пыток. Нанами чувствует боль демона, как свою собственную. Впитывает ее под кожу, касаясь его. Но Акира, не обращает внимания, на ее нежные прикосновения, на то, что целует и согревает его руки. Все ложь. Она — один сплошной обман. Мираж. Глупая иллюзия. Яд заставляет богиню быть такой. Сама же преданна поганому лису. И всегда была.

— Акира? — вот уже тихо зовет его. Видит, что не отзывается и осторожно поглаживает его щеку.

Слишком трепетные касания, полные участия. Сейчас Нанами извиняется за все сказанное, выражая это в безграничной заботе и волнении. Акира повернул лежащую на спинке дивана голову, в ее сторону.

— Что тебе надо от меня? — слишком вымученно. Даже голос потускнел. Стал серым, как пасмурный день.

— Почему ты ведешь себя так? Мне не нравится когда ты такой — глаза уже наполнились вновь слезами. Акира заметил это. Но ему все равно ведь Нанами сейчас сама себе не принадлежит.

— Как?

— Будто я не безразлична тебе... Мы ведь чужие...Разве нет? Это все, твоя сила во мне и не больше. Но если это не так... — девушка с надеждой смотрит на него, сердце бьется теперь чаще — ...если яд не причем тогда скажи мне... Неужели ты...

— Я устал. И хочу, чтоб ты ушла.

Ответа на ее вопросы у него нет. Незачем удерживать богиню против воли. Раз противен ей, пусть бежит к своему ненаглядному. А он останется один. Одиночество - его участь.

— Уйду. Но только после того, как ты заберешь свой яд. — рассердилась девушка. Снова он увильнул от ответа. Прервал ей до боли важный вопрос.

Верно. Яд пора забрать. Иначе их опять будет притягивать магнитом друг к другу. Это не прекратится. Но Акира вырвал свою ладонь из ее рук, и резко поднялся. Провел рукой по темным волосам, слегка взъерошил челку. Потер переносицу и посмотрел на богиню.

— Ходи так, — вот его приговор. Пусть его сила сведет с ума обоих. Будут одержимы друг другом. И пусть эта идея безумна, но он готов на это пойти, потому, что спятил окончательно. И плевать, разве когда-то он вообще был нормальным. Психам все можно.

— Но почему? — недоумевает Нанами — Неужели этот цирк, что ты устроил в храме лишь игра на публику? — он не совсем понимает о чем она. Хмурится — Ты пришел за мной потому, что твоя сила манит или потому, что я не безразлична тебе? — вот он прямой вопрос — Ответь же?! Или струсил?

Последнее слово резануло слух, Акира резко дернул девчонку за локоть. Одним рывком поднял ее с дивана заставив смотреть в лицо.

— Думай, что говоришь, идиотка! Ты меня уже достала!!! — орет вне себя — Я кажется, чересчур добр с тобой — и он сильнее дернул богиню на себя, заставив прижаться в плотную. — Ты нужна мне лишь для того, чтоб заставить Томоэ страдать. Но убивать тебя не стану, ведь такая месть абсолютно безвкусная, — вот он, во всей красе. Недолго был разбитым и подавленным.

— Ты так ненавидишь Томоэ, что нашел идеальный способ отомстить ему за все — а в голосе Нанами, полно упрека и не скрытой боли.

— Да, я мечтал об этом! Мечтал все 500 лет, что провел в кромешном мраке, по его вине. Но в итоге этот сволочь, опять меня превзошел. Поэтому ты, богиня Земли, останешься. Ясно?

— Тебя не превзойти никому, Акира — как много желчи и ненависти в ее словах. — Так ломать людям судьбы, не может ни одно существо на земле. Ты получил, что хотел, разве нет?

— Что-то до меня не совсем доходит. Может, пояснишь?

Опасная близость. Невозможная. Обжигающая. Оба напряженны, и до жути злы друг на друга. Ненависть заполонила всю комнату и уже стала осязаемой.

— Я уже причинила боль Томоэ! Предала, по собственной воле. Тебе и принуждать меня не пришлось. Ты поломал все, что можно Акира. Унизил меня и его как мог. Сровнял нас с землей. А меня еще и перемешал с грязью. Так теперь будь добр забери свою силу, что толкает меня к тебе. Одного раза хватит!

— А может мне одного раза, не достаточно? — сам не понял, зачем это сказал. Вырвалось не обдуманно. Вовсе не это имел ввиду.

Губы богини находились в каком-то ничтожном сантиметре. Так и манили своей непокорностью. И в голове начинали хозяйничать похотливые мысли, будоражащие кровь.

— Хватит Кирихито! — возмутилась Нанами, заметив, как он смотрит. Вновь искушает ее своим взглядом — Ты просто подонок!

Она уперлась кулачками в его грудь. Сделала еще хуже. Решила затушить огонь алкоголем. Тело демона отозвалось теплом, на ее прикосновения. Помнит их. Желает вновь пережить сладостные моменты.

— Именно. Поэтому я сам буду решать, когда хватит... — и он впился в девушку грубым поцелуем.

Сама виновата. Заслуживает боли. За любовь к другому. За свою собачью преданность ему. За то что слепа и глуха, к его скрытым чувствам. Поэтому демон запустил руку в ее волосы и крепче прижал к губам. И она ему отвечает. Жарко. С призывом. Будто скучала. Топчет свое девичье достоинство. Бросает свою гордость, к его ногам. Сейчас только он и его страстные поцелуи, а слезы и вина придут после.