Очень приятно, Демон!

Акира повалил богиню на диван, а сам навис сверху. Глаза дикие, как у пантеры перед прыжком. Нанами чувствует, что не может ему сопротивляться, утопает в его ласке. Хочет. Снова хочет его, всем своим существом. Он целует ее шею, а вторая рука скользит по бедру, поднимаясь к поясу юкаты.

Нанами в этот момент и приятно и до ломоты больно. Потому, что его манит только проклятый яд, что спрятан в ней. Он не настоящий. Его нежные касания и поцелуи, фальшивы. Одна слеза скатывается с глаз девушки.

— Томоэ, я люблю тебя. — хватается за что-то неподдельное. Но уже сама не различает где правда, а где ложь. Все стало слишком запутанным.

« Что за?...Какого черта?!... »

Акира резко сжал ее лицо, между пальцев.

— Что ты сказала? — шепчет он приблизившись. Зол до жути. До ломоты во всем теле. И сейчас способен, причинить ей настоящую боль. За то, что ударила его ножом в сердце. — Повтори? — Акира крепче сжал ее пухлые щечки. Пусть только скажет и он ее убьет, а затем не вынесет, и сам последует за ней. Замечательный конец настоящего психопата.

Девушка испугалась, и вцепилась в его руку.

— Прекрати меня мучить... — шепчет Нанами перед тем, как глаза наполняются болью.

Вот и как тут быть. Жестокость и хладнокровие смывает ее проклятыми, соленными как море, слезами. Он ослабил хватку. Сел на край дивана, спустив ноги. Уткнулся лицом в ладони. Потер его. Настолько свихнулся, что у самого в глазах застыли слезы.

« Больно... больно... больно... хочется сдохнуть» — пульсирует в демоническом разуме.

Нанами поднялась вслед за ним. Утирает рукавом, бегущие по щекам прозрачные жемчужинки. Комната переполнилась до краев их общими мучениями и терзаниями.

— Сколько еще ты будешь издеваться надо мной? Знаешь, лучше убей потому, что больше я не вынесу. Кирихито, ты пользуешься тем, что я не могу противиться тебе. Мое тело отдается добровольно. Без сопротивлений. Зато душа плачет. Либо убей меня, либо отпусти.

— Думаешь, так легко это сделать? — очень тяжело. Невыносимо.

— Прошу, хоть раз поступи правильно, а не так, как ты хочешь.

— Ты не понимаешь... — сдавленным голосом шепчет он.

Нанами коснулась рукой его лица, и демон трепетно прикрыл глаза. Как же приятно. Удивительное чувство. Ни с чем не сравнимое. Сметает все остальное на своем пути. Злость. Жестокость. Ненависть. Все это ничто, в сравнении с этим бурным потоком светлых, прогревающих насквозь душу, своим ярким светом, ощущений. Ни на что не похожих.

 — Я знаю, что все ложь... — шепчет Акира, прижав ее ладонь к щеке, и опустив голову. — Но я не могу этого сделать. Пойми ... я не могу... я не знаю как... не могу...

— Прошу тебя... Акира. — взмолилась Нанами, присев на корточки у его ног. Надеется, избавиться от пагубной болезни.

— Не хочу. Тогда все закончится, неужели до тебя глупой не доходит... — голос полон страданий. Акира боится. Первый раз в жизни, испытывает страх.

— Все и так не настоящее... Мы не настоящие...

— Даже если так, для меня обман, был правдой, — и демон склонил над ней голову. Все еще прижимает ее теплую ладошку к себе и наслаждается чистым взглядом.

— Ложь не может длиться вечно...

Встав на колени, Нанами поравнялась с его лицом. Как же соблазнительно она сейчас выглядит, расположившись между ног демона, упирается руками в его бедра. Касается его лица своим. Плотно сжимает веки и с призывом приоткрывает губы. Часто дышит от переполняющего возбуждения и желания чувствовать его.

« Дурочка...что же ты со мной творишь...» — а в тайне мечтает, чтоб этот трепетный момент продлился дольше. Только целовать ее не хочет, ведь это будет их последний поцелуй.

— Я не хочу этого делать... — шепчет Акира забываясь. Поглаживает хрупкую, ненужную шею, кончиками пальцев.

— Прошу. Освободи меня, — и у самых губ — Умоляю тебя... Акира.

Вырывает из него свое спасение. И демон делает самую большую ошибку. Поддается. Целует ее. Точнее просто прикасается губами. Не переходит никаких рамок. Возвращает себе то, что отдал ей. Свою силу. Будь она проклята, потому, что он бы отдал ее всю, если бы только упрямая девчонка хотела с ним остаться. Даже готов согласиться на жизнь в человеческом теле Кирихито и не мечтать о былой силе, если она будет рядом.

В тайне от всех, Нанами отдает его силу с сожалением. Она была пагубной, и склонила к предательству, но несмотря на это в ней было и прекрасное. Этим прекрасным, был он. Кровожадный демон-убийца. И как можно жалеть, что расстаешься с ним навсегда? Больше не встретишь. Не почувствуешь сладости его горячих губ. Зато и не унизит, не причинит боль. Не обнимет и не покажет, каким необычным умеет быть.

Акира одна сплошная загадка. Не раскрытая. Никем не узнанная. И до жути притягательная. Манит — будто магнит. Как далекая, яркая звезда. Слишком темная и жестокая. Скрывает яркий свет внутри себя.

Забыть его не удастся, и Нанами понимает это. Чувствует всем своим плачущим, в этот момент, сердцем. Он не тот, кого можно стереть из памяти и не вспомнить. Даже без яда его тепло, нежность, ни с чем несравнимое, подаренное наслаждение и сладкая боль останется с ней. В ней. На губах. На теле. Глубоко в сердце. В душе. Каждый момент, проведенный с ним, будет эгоистично беречь в себе, с особой бережностью.

Пока Нанами его целует, жалеет о том, что Акира не способен на любовь. Никто не научил его. Не смог. Но у нее кажется, был этот шанс. А может только так казалось. Ведь он всю жизнь, является рабом своей жестокости. Никто не знает его настоящим. Но если бы Кирихито, смог испытывать это чувство, не просто желание и похоть, а именно чувство, тогда Нанами смогла бы...

Нет.

Все равно, нет.

Стало страшно от одной мысли, что любовь к лису исчезла. Что Акира стер чувства к Томоэ, собой. Нанами заставит свое сердце замолчать. Оно уже занято и Акире не должно быть в нем места.

Поэтому их безумие, с каждым касанием губ, все ближе движется к логическому завершению. Скоро все закончится... Наваждение пройдет. Все станет как раньше.

Акира ощутил, еще секунда, и сила окончательно перейдет к нему. Прогнившее насквозь сердце заныло и отозвалось болью в груди.

Все.

Закончилось.

Теперь все.

Забрал до последней капли пагубный яд.

Акира отрывается от богини. Внимательно смотрит на нее, пока не сбежала. Хочет проверить, стал ли менее одержим ею.

Нет.

Стало хуже.

Потому что желание обладать ею сменилось другим. Бредовым и невозможным. Теперь он хочет заполучить, ее настоящие чувства. Те, которые она дарит лису. Скорее всего это лишь прихоть. Желание обиженного, демонического самолюбия, заговорило. Но разум цепляется за эту идею. Соблазняет мыслью, что это отличная месть Томоэ, если богиня отдастся уже из любви, а не одержимости. Если предпочтет его - Акиру, проклятому хранителю. Вот это и будет настоящей жестокостью. Да, сила екая, вернула былой самоконтроль. Коварные планы заполонили разум. Потому, что прикрываться коварством легче, чем признаться в желании быть любимым. Обязательно ею.