Очень приятно, Демон!

— Решим все завтра, — глухо сказал Акира. Задумчиво погладил хрупкое плече. Ее каштановые волосы были раскиданы на груди, и он чувствовал ее сердце, своим собственным. Взгляд демона был мрачен и пуст. Он обманул ее. Ведь для себя уже все решил, но видеть ее слезы и портить такую ночь не хотел. Нанами поймет все, только утром.

Такой неопределенный ответ, напугал богиню. Тревога заполнила душу. Странное предчувствие поселилось в груди, и оно не отпускало. Инстинктивно Нанами еще крепче прижалась к демону, будто испугалась, что еще секунда и он исчезнет. Ускользнет из ее крепко обнимающих рук. А может она просто проснется и окажется, что все это лишь снилось.

Нанами хотела потребовать более точного ответа. Желала чтоб Акира пообещал остаться рядом. Но сейчас было не время, к тому же демон не из тех, на кого можно давить. Поэтому богиня слегка успокоилась, слушая биение его сердца в груди. Достаточно пока лежать в его крепких объятьях и наслаждаться тем, что с ней он до одурения нежен и мил. Сам на себя не похож.Поэтому не нужно портить волшебство этих драгоценных минут, проведенных вместе.

— Кирихито? — снова позвала Нанами, еще крепче прижавшись к нему и прикрыв глаза. Пусть поймет, она не отпустить его больше — Мне не верится, что я с тобой... Знаешь, я ведь долго не могла понять свои чувства. А теперь я все поняла окончательно. Ты помог мне разобраться в себе. Ты...слышал...мои слова...тогда? — осторожно спросила богиня, подняв голову с груди и глядя в его глаза.

— Нет, — очередная ложь. Все он слышал. И до сих пор не может оправиться. Скинул все на то, что Нанами была под эмоциями от близости. Но она все помнит. А значит... неужели она и правда...

Все стало еще хуже, но в то же время в сердце демона появился маленький зародыш света, и желание обрести счастье. Быть любимым ею, и возможно любить ее. И в эту секунду он таял, как плавленый сырок в печи, от ее нежных, переполненных любовью и теплом, слов.

— Тогда я сказала, что...

— Постой, — он поставил палец на ее губы, прервав признание. Нанами удивленно смотрела. Испуганно и обиженно. Ей было не понятно, почему Кирихито, так упорно останавливает ее. — Скажешь мне это завтра. Хорошо? — он ее нежно поцеловал, чтоб успокоить. Извинился за еще одну ложь. — Просто будь со мной сейчас. И знаешь... подожди здесь. — накинув юкату он вышел из комнаты.

Через пять минут Акира вернулся с бокалом мирина* . Присел на край кровати и протянул его богине.

— Что это? — удивленно спросила Нанами, приподнявшись и прикрывшись одеялом.

— Покажу кое-что. Тебе понравится. Допей и отдай мне бокал.

Нанами недоверчиво взяла предложенный напиток. Принюхалась. Пахло не плохо. Посмотрела на Акиру.

— Не доверяешь мне? — обиженно спросил он, повернув голову в сторону.

— Нет...что ты! — поспешно сказала богиня — Прости... просто я не пью алкоголь.

— А я старался, — не поднимая глаз на богиню. Акира потянулся за бокалом.

« Зачем я расстраиваю его. Для кого еще, он старался в своей жизни, делать нечто подобное. – очень наблюдательно – Ничего мне не будет от одного стаканчика» — и Нанами стала потихоньку пить напиток. Очень сладкий и приятный. Щеки сразу порозовели, а по телу растеклась слабость и тепло.

— Вкусно, — улыбнулась она, протягивая Акире бокал.

Кирихито взял предмет из ее рук. В его руке вспыхнул огонь и Нанами слегка отшатнулась. Стекло в ладони стало плавиться и принимать очень интересную форму.

— Нравится? — спросил Акира, протягивая Нанами прекрасную стеклянную розу. — Бери. Она не горячая.

— Кирихито, она такая красивая!!! — девушка с интересом и восхищением, принялась рассматривать необычный подарок. Первая вещь, которую подарил он и от того бесценная. Нанами была счастлива на столько, что забыв о том, что голая, кинулась на шею демону. Сегодняшняя ночь, стала началом ее новой жизни. Так она считала.

Акира крепко обнял ее в ответ. Уткнулся носом в каштановые волосы, пропустил их сквозь пальцы, наслаждаясь их мягкость.

Прекрасная ночь.

Лучшая в его бесконечной жизни. И сейчас он тоже чувствовал себя счастливым, и в то же время в груди нарастало чувство безграничной пустоты. Потому, что он последний раз обнимает богиню. Его прощальные объятья, особо нежны.

— Прости меня, Нанами — шепчет он, крепче прижимая к груди.

— Но за что?...

И тут все сразу, стало понятно. Нанами почувствовала, как ее нещадно клонит в сон. Настолько сильно, что она буквально проваливалась в царство Морфея. Роза из рук упала на кровать, и богиня совсем осела, в крепких руках демона.

— За это... — шепнул Акира, прижав к плечу ее голову.

Он понял, Нанами уже крепко спит.

Комментарий к Глава 26: Прости меня. Негимаки* – рулеты из тонко нарезанной говядины с зелёным луком, обжаренные на гриле.

Мирин* – сладкое рисовое вино.

====== Глава 27 : Безупречная вещь. ======

— Господин Кирихито вы меня звали?

Верный слуга явился сразу на зов своего хозяина. Заставлять его ждать могло стоить многого, например — жизни. Очутившись в комнате, залитой приглушенным светом, Кенжи скользнул взглядом по кровати. Там на удобных мягких подушках, лежала богиня с плотно сжатыми веками.

Хозяин же был повернут лицом к бесчувственному стеклу, делал вид, что рассматривает огромные кружащиеся, в морозном воздухе, хлопья снега. Наблюдательность Кенжи была слишком идеальной чтоб пройти мимо факта, что демон напряжен. Молчит, стоя каменным изваянием у окна, а костяшки рук видны через карманы, настолько плотно вжаты в ткань.

— Звал. — голос ледянее стали.

Обычно он всегда вещает так. Будто вечно сидит на высоченном троне своего безграничного величия, раздавая приказы. Но на этот раз в нотках его тона, можно было уловить едва ощутимое волнение, оно почти неосязаемое, его нельзя увидеть, потрогать, даже почувствовать, но все же оно есть.

Повернуться к ней лицом сейчас, равносильно позорному, поражению. Акира не должен этого делать. И так с трудом удается подавлять в себе желание, не послать все к черту и просто оставить девушку себе. Заслужил. Захотел. Забрал. Имеет право. И все же в воспаленном сознании пульсировало это проклятое ядовитое слово, которое заставляло нервы скручиваться плотными канатами, под холодной, бледной кожей. И это слово « Нельзя ».

Нельзя быть с ней.

Лучше сдохнуть, чем поменяет окончательное решение, отказаться от нее. Потому, что не намерен падать в это глубокую яму под названием — чувства. Не намерен пачкаться в этом дерьме, хотя уже успел в него влезть. Богиня столкнула его. Столкнула в пучину своих желаний. Ни его, а своих. Потому что Акира как послушный щенок ластиться к ее ногам стоит ей слегка почесать за ушком. И от этого осознания ему хочется заживо содрать с себя кожу, вышибить мозги и заменить все это на новое, чистое и не запятнанное мерзкой, липкой слабостью.

Дело было слишком деликатным. Акира решил, что на этот раз он сможет довериться Кенжи. Внутреннее чутье подсказывало, екай понимает его лучше чем созданный им шикигами. Об олухе Ятори и говорить не стоит. Он придурок и горазд лишь для войны, но это главное. И все же сейчас Кирихито искал иной вид компетенций. А точнее он искал понимания. Выносить осуждающие взгляды слуг, было бы последней ступенью унижения, а Кровавому Королю это ни к чему. А Кенжи из тех, кто никогда не посмеет взглянуть на него с упреком. Этот малый сумел внушить доверие. Потому, что никогда не задает тупых вопросов. Не донимает. Не упрекает. Не болтает много. А главное не осуждает. Кажется, слуга понимает его чувства.