Очень вампирская история

– Не поможет. Твои соседки спят так крепко, что их не разбудит и труба Гавриила. Но что мне делать с тобой? С каждым разом внушение действует на тебя все хуже и хуже. Даже если я заберу тебя сейчас, ты будешь рваться на волю.

Хватка ослабла, и мужские пальцы пробежались по испуганно приоткрытым губам, медленно очертили подбородок, изучили линию скул и арки бровей. Я почти не дышала. Однажды в детстве я была в зоопарке. Самым ярким впечатлением стал тигр, напряженно наблюдающий за мной из стальной клетки. Только теперь между мной и хищником нет преграды. И все же его что-то сдерживало от того, чтобы сожрать раздражающую и столь слабую человечку.

– Красивая, - задумчиво протянул вампир.
– Будет жаль, если смертный тлен коснется этого лица.

– Я никому ничего не скажу, клянусь...
– прошептала прерывистым дрожащим голосом, почти готовая сорваться на жалкие мольбы.

– Если бы дело было только в тайне. В этот рациональный век ты можешь во всеуслышание назвать себя чудовищем, но тебя сочтут лишь чудаком. Меня беспокоит другое. Я не хочу тебя отпускать, даже в мыслях не могу расстаться с тобой. Но держать рядом того, кто испытывает лишь страх и ненависть... Что ж, надеюсь, когда я утолю жажду крови, мое наваждение исчезнет.

Было бы глупо думать, что он просто уйдет, лишь немного попугав. Паланок приподнял меня над кроватью, придерживая ладонью голову. Дыхание щекотало шею. Я услышала, как он тянет носом воздух, будто впитывая запах. И только затем вампир пронзил клыками тонкую кожу.

Вскрикнула, панически цепляясь за каменные плечи. Изогнулась в бессильном протесте, попыталась оттолкнуть, но все мои трепыхания остались незамеченными. Боль, такая невыносимая в начале, по мере того, как он тянул из меня кровь, постепенно стихала, оставляя лишь жжение и пульсацию. От накатившей слабости мысли путались и уплывали. И в какой-то момент мне стало все равно, что со мной происходит, и чем все закончится.

Осенью утром особенно холодно и промозгло, поэтому спали мы под шерстяными одеялами. Но когда я проснулась, ощущение, что спала я голой и на крыше. Ноги и руки просто окоченели, хотя я и была укутана почти по шею.

– Никогда так не высыпалась, - потягиваясь, заявила Анна.

– Угу, - отозвалась Карен, сидевшая на краю кровати, и расплетавшая косу. - Мне снилось что-то такое хорошее... Клэр, ты встаешь? Учителя уже начали о тебе беспокоиться.

– Нет, останусь дома. Чувствую себя не очень хорошо.

Это была абсолютная правда. Голова кружилась, да и ещё подташнивало. Ночь я абсолютно не помнила, но простыня сбилась так, будто во сне я выплясывала на кровати канкан. Карен, проходя мимо, пощупала мне лоб.

– Температуры нет, хотя ты все же бледновата. Принести тебе завтрак?

Благодарно кивнула, почесывая шею.

– Слушай, а ты клопов случайно не принесла?

– с подозрением спросила Анна.
– Эй, ты себе шею уже до крови расчесала. Фу!

Я замерла, а затем посмотрела на свою руку. Под ногтями виднелись красные полоски. К горлу тут же подкатилась тошнота, и я, спотыкаясь, рванула в ванную комнату.

– Если ты залетела, то я знаю хорошего доктора, который тебе поможет!

Замечательно. Теперь еще пойдут сплетни, что я беременна. Карен, отлично знающая мою слабость перед видом и запахом крови, зашла минут через пять с пластырем и мазью.

– На что похоже?
– зажав нос, спросила я, пока соседка обрабатывала мне шею.

– Не на клопов. Скорее, на аллергию. Расчесы, краснота, и какие-то пятнышки. У тебя уже было что-то похожее. Лучше и вправду показаться доктору.

Когда девушки ушли, я снова заснула, так и оставив завтрак на тумбочке около кровати. Проснулась уже ближе к трем пополудни, такая же разбитая, и в придачу ужасно голодная. Мадам Жабер заглянула в комнату, где я бродила растрепанным призраком в халате и шерстяных носках, недовольно поцыкала языком, но так ничего и не сказала. А спустя час принесла мятный чай и пирожков с повидлом. К вечеру вернулась Ален, с затуманенным взглядом и горящими губами.

– Влюбленность тебе к лицу, - с легкой завистью сказала я.

– А тебе не очень. Чего у тебя шея заклеена? Твой страстный вампир заходил, кровушки попить?

– Месье Паланок не вампир, он подонок, - скривилась я.
– И у меня аллергия.

– Ого-го! Что там между вами произошло? Он, кстати, тебя искал несколько дней назад.

– Вчера нашёл. Я выплеснула на него кофе, а он обещал со мной поплатиться.

Улыбка Ален увяла.

– Звучит как-то не очень романтично. А ведь показался таким приятным мужчиной. Даже не слишком обиделся, когда я на него святой водой побрызгала.

– И что?

– Ты же сама сказала, что он не вампир, а подонок, - подколола меня художница. - Но ты не думала, что он не упырь, а оборотень?

– Оборотни в Париже? Звучит как очень плохая идея для романа.

В коридоре послышались тяжелые медленные шаги, и в комнату без стука зашла хозяйка пансиона.

– Клэр, тебя там спрашивает один месье.

Мы с Ален переглянулись. В её взгляде было предвкушение, в моем - паника.

– И кто?
– первой спросила подруга.

– Представился как месье Эмбер... Рихтер, Райан?

– Рейнард?

– Как-то так. Его прогнать, или ты спустишься? Я не собираюсь пускать всяких хлыщей в пансион, - сурово поджав губы, сказала мадам Жабер.

– Да, пусть подождет!