Очередной грех

– Он был совсем мальчиком, - бормочет он, - Орден не должен был допускать кого-то настолько молодого участвовать в набеге.

– Насколько молодой?

– Ему было восемнадцать. Возможно девятнадцать. Не знаю, но он был слишком молод, чтобы умирать.

Он должен выговориться.

– Как это произошло?

– Он напал на меня сзади с ножом. Я не мог видеть его. Я только почувствовал ожог лезвия на своей спине,- он бьет кулаком в матрас.

– Ты выстрелил в него, прежде чем понял, насколько молодым он был?

– Да. Я бы отослал его назад к маме, если бы понял это раньше.

– Ты не знал.

– Я знаю, но мне от этого не становится легче.

Это гложит. Я знаю по собственному опыту.

– Я понимаю каждую эмоцию, которую ты испытываешь прямо сейчас. Ослабевший семнадцатилетний ребенок взял меня на мушку во время задания. Он твердо решил убить меня, чтобы он смог украсть кое-что у меня. У меня не было выбора, или быть убитой или убить самой. Он умер на моих руках, прежде чем машина скорой помощи успела приехать.

– Скажите мне, как справиться с этим, потому что у меня нет ни одной чертовой подсказки.

– Тонна терапии. Именно это мне помогло. Папа помог мне, потому что знал, каково это. Он часто напоминал мне, что я не осознанно приняла решение убить того ребенка. Я была вынуждена. Точно так же, как ты сейчас.

Я пододвигаюсь к нему ближе и кладу голову Сину на плечо.

– И я собираюсь помочь тебе пройти через это. Готовься к тому, чтобы слушать, что это не было твоей ошибкой.

– Все намного хуже, малышка. Мальчика звали Джейсоном Гривом, он единственным сын Торренса Грива, лидера Ордена.

Мне и не надо вникать в дела Братства, чтобы понять, что Орден увидит в этом военные действия.

– Значит ли это, что они примут ответные меры?

– Точно. Кардинальные меры. Это только вопрос времени.

– Что говорят братья?

– Они взволнованы тем, что я убил единственного потенциального лидера Ордена. Они воспринимают меня, как чертового героя. Но я никоим образом не чувствую себя победителем.

Я слышу боль в его голосе. Это разрушает Сина. И это разбивает мое сердце. Изабелл как-то сказала, что нам придется переживать и такие времена. Она сказала, что наступит время, когда Син будет чувствовать себя потерянным. Он будет нуждаться во мне, чтобы подарить ему свет в темноте. Это я и сделаю. Я буду той, в ком нуждается мой муж.

– Я люблю тебя.

Накрыв Сина своим телом, я целую его в лоб. Я попытаюсь подарить ему хоть какое-то тепло сегодня вечером.

– Давай просто полежим рядом и попробуем забыть мир настолько, насколько он нам позволит это сделать.

И это - то, что мы делаем. Просто тихо лежим, пока сон не окутывает нас обоих.

Прошла неделя с тех пор, как Син убил сына Грива. Они еще не приняли ответные меры. Но мы знаем, что примут, и мы готовы к этому.

Син свыкся со своим положением. Первые дни было трудно, но сейчас он по-немногу возвращается к самому себе. И я пытаюсь помочь ему в этом. Иногда я ловлю его озабоченный взгляд. Должно быть он переигрывает события той ночи в своей голове. Но я стараюсь как можно быстрее отвлечь его каждый раз, когда его окутывают воспоминания. Сегодня все намного проще. Я рада, что у нас есть нечто настолько важное, что может занять все его мысли.

Мы едем в Центр Бесплодия в Лондоне, для нашей первой консультации. Мы собираемся встретиться с доктором Пэшаллом. Я нервничаю, но не о том, что мы услышим сегодня от врача. Я уже слышала все это прежде. Однако услышать доказательства моего неутешительного диагноза от ведущего специалиста по бесплодию будет кое-чем новым для Сина. Я боюсь его реакции. Боюсь, он еще не осознал этого, или может быть он думал, что если он заплатит правильному доктору достаточно денег, то все наладится. Но как только подтвердится, что есть очень реальная проблема, которая, вероятно, неисправима, это может разрушить наши отношения.

Я упаковываю вещи, когда Син входит в нашу спальню. Он становится позади меня и оборачивает руки вокруг моей талии, прижимая губы к шее.

– Здравствуй, миссис Брекенридж.

– Привет, мистер Брекенридж. Я как раз собиралась сложить твою одежду для нашей поездки, поскольку ты этого еще не сделал. Хочешь взять этот костюм, этот или… этот?

– Ахх. Моя жена - комик.

Я оборачиваюсь в его руках.

– Но ты постоянно носишь одни костюмы.

– У меня есть имидж, который нужно поддерживать. Как думаешь, я буду достаточно авторитетно выглядеть, если буду одеваться в поношеные джинсы и кроссовки?

Полагаю, его братьям будет трудно рассмотреть в нем лидера, если он будет носить повседневную одежду.

– Я понимаю твой пунктик, но странно, что ты не можешь позволить себе другую одежду. У тебя должно быть хоть какое-то разнообразие в шкафу.

– Ты забываешь, что я не сплю в костюме.

Верно. Я обожаю его низко сидящие штаны для сна, даже если они, как правило, не остаются на нем надолго.

– Не пойми меня неправильно. Я люблю видеть тебя в твоих костюмах с иголочки. Ты выглядишь сексуальным и влиятельным в них, но было бы хорошо, если бы ты иногда носил что-то другое. Вот например, ты бы наверняка устал видеть меня в платьях каждый день?

– Никогда, - Он просовывает руку между моими ногами.

– Платья дали бы мне легкий доступ сюда в любой момент. Думаю, мне бы это очень даже понравилось.

Я закатываю глаза и отпихиваю его руку.

– Боюсь, у нас нет для этого времени. Мы должны скоро выезжать в аэропорт, а мне все нужно упаковать наши вещи.

– Возьми с собой что-нибудь сексуальное, - он касается губами моего уха и рычит, - И приготовься к тому, что мы будем очень много времени проводить в постели.

Консультация с доктором Пэшаллом начинается, как и ожидалось — с обсуждения моей истории болезни, сопровождаемой ультразвуком для оценки всех моих частей матки.

Мы ждем в его офисе, чтобы услышать его мнение о том, что нам предстоит делать в такой ситуации. Я не могу перестать смотреть на фотографию на стене с правой стороны от меня. Красивый маленький мальчик с карими глазами в синем с кремовым свитере и в подходящей круглой шапочке.

– Независимо от того, какой вердикт мы услышим, я люблю тебя.

Син привлекает мое внимание, когда он поднимает мою руку к губам и целует костяшки.

– Мы пройдем через это, даже если новости будут плохими. Вместе.

Я была обеспокоена его реакцией, но сейчас я понимаю, что он справится. Мы справимся.

– Я верю тебе.

– Гарри не любил тебя меньше из-за того, что ты не была его биологическим ребенком. Я уверен, что если нам суждено будет пройти через такое же, мы станем хорошими родителями.

– Я знаю. Я могла бы легко полюбить и усыновленного ребенка. Это не было бы проблемой для меня.

В этот момент Доктор Пэшалл входит в офис. Он не тратит впустую время, и сразу же начинает работу, начиная с обследования моего оставшегося яичника. Он настраивает картинку ультразвука и показывает ручкой область на экране. Я уже знаю то, на что я смотрю; я сотни раз проходила через это.