Очерки истории российской внешней разведки. Том 2

Якушев Александр Александрович после завершения операции «Трест» продолжал работать в Наркомате путей сообщения, постоянно опасаясь мести со стороны боевиков РОВС. Однако опасность пришла с другой стороны. В 1934 году он был осужден на 10 лет и в 1937 году умер в лагере. Впрочем, такая судьба постигла и тех, с кем он так успешно работал. Артузов Артур Христианович и Пиляр Роман Александрович стали жертвами репрессий в 1937 году.

Удачнее сложилась судьба некоторых других участников операции «Трест»: генерал-лейтенант Потапов Николай Михайлович 9 мая 1938 г. был уволен в запас по возрасту. Скончался в Москве в 1946 году.

Ланговой Александр Александрович скончался в Москве 26 февраля 1964 г.

14. Роман Бирк

В 1921 году в миссию Эстонии в Москве на должность атташе прибыл некто Роман Бирк. ВЧК было установлено, что Бирк родился в 1894 году в России, в 1916 году окончил офицерскую школу в Иркутске, участник Первой мировой войны, которую закончил в чине капитана. После предоставления Эстонии независимости служил в 1918–1920 годах в эстонской армии, работал в Генеральном штабе. Именно с заданием от штаба он и был направлен в Москву.

ВЧК, занимавшаяся в это время организацией каналов нелегальной переписки для организации «Трест», обратила внимание на кандидатуру Бирка. В ноябре 1921 года с ним установили контакт члены этой организации Колесников и Опперпут и договорились о переправке с почтой миссии писем для представителя «Треста» в Таллине Щелкачева.

С этого времени они стали постоянными посетителями миссии. Одиндва раза в месяц Бирк получал от них письма для переправки в Таллин. Переписка вначале носила частный характер, а с января 1922 года пошла разная военная и экономическая информация. Такая же информация поступала в ответных письмах, главным образом из Парижа. Колесников вскрывал в присутствии Бирка отдельные пакеты, и тот видел их содержимое: приказы по Красной Армии, другие военные документы.

Одновременно проводилось глубокое изучение Бирка с целью привлечения к сотрудничеству В конце концов Колесников убедился, что Бирку можно доверять. Вскоре после соответствующих проверок, доказавших это, Колесников открыл Бирку, что является сотрудником ВЧК Кияковским Виктором Станиславовичем. С этих пор началось сотрудничество Бирка с российскими органами безопасности, продолжавшееся 15 лет.

Бирк связывал Кияковского с представителями польской и английской разведок в Москве, которых снабжали специально подготовленной «информацией».

Бирк также передавал для вскрытия почту военного атташе Польши в Таллине Дриммера, направлявшуюся через эстонскую миссию. По словам Кияковского, от представителей «Треста» за границей и Бирка он получал такой объем разведывательной информации, что от нее ломились сейфы. С помощью Бирка осуществлялся нелегальный переход финской и эстонской границ руководителем «Треста» Якушевым и его курьерами. Бирка принимал А.Х. Артузов, другие руководители российских спецслужб. За операцию «Трест» он был награжден золотыми часами.

В связи с предательством участника этой операции Стауница-Опперпута дальнейшая работа с Бирком была временно прекращена, и в 1927 году он выехал в Вену, где поступил на учебу в Консульскую академию.

Из-за разоблачений Опперпута за Бирком тянулся «трестовский» след. В секретном меморандуме дирекции венской полиции от 7 декабря 1927 г. отмечалось, что за Бирком с середины ноября велось наблюдение, однако его связи с советскими кругами не были установлены. Далее в этом документе приводились следующие слова Бирка: «В 1922–1924 гг. состоял атташе эстонской миссии в Москве. Служил в Генштабе и в последние годы выезжал как курьер. Имел связи с советским Генштабом в интересах Эстонии, что облегчалось прежней службой в царской армии. Не сотрудничал с Советской властью».

Заявление же Опперпута о том, что Бирк — агент ОГПУ, подхваченное газетами в Эстонии, по иску Бирка эстонским судом не было признано достаточным доказательством, и суд потребовал от газет извинений.

За границей до начала 1930 года Бирка продолжал опекать ИНО. В 1929 году в Вене Бирк вместе с профессором Консульской академии Патцелем и одним из своих друзей Талером открыл представительство Американо-Европейского информационного агентства (АМЕИА). Оно получило через Нью-Йорк выход на разведотдел Госдепартамента США. По предложению Кияковского корреспондентом АМЕИА в Москве был назначен бывший царский дипломат Лаврентьев.

Бирк выехал в начале 1930 года под крышей АМЕИА в Гамбург. Однако американцы вскоре потеряли интерес к этому представительству.

Тогда Бирк устроился корреспондентом в представительство Агентства Херста в Берлине и в этом качестве мог выступать от имени американцев. Он давал также понять своим контактам и связям, что неофициально представляет генштабы Эстонии и Финляндии.

В Берлине он возобновил разведывательную деятельность в пользу Советской России под руководством местной резидентуры по линии внешнеполитической разведки. 13 апреля 1930 г. он так писал в Центр о своей первой встрече с берлинским резидентом: «Он предлагает мне в срочном порядке наладить здесь получение секретных сведений из штаба, мининдела и дипкорпуса».

Школа «Треста» очень много дала Бирку как разведчику. Он умел завоевывать доверие и расположение весьма искушенных профессионалов. Бирк не «вытягивал» из источника информацию, а терпеливо ждал, когда тот сам начнет ее давать. На предложения представителей западных спецслужб о сотрудничестве он никогда не отвечал немедленно, говорил, что должен подумать, ссылался на трудности, просил считать себя только «резервистом на случай войны».

Он отказывался от денежных и других авансов, говоря, что не уверен, сможет ли достать нужный материал.

Бирк твердо придерживался того правила, что для успеха в делах надо стоять в моральном плане выше своих контрагентов. В нем они видели надежного партнера, доверяли ему. Участвуя в их «пирах и забавах», Бирк не терял головы. Доверие к Бирку испытывали и жены его источников. Один из них, например, направляясь к любовнице, говорил жене: «Посижу в ресторане с Бирком», и это было веским алиби.

Бирк быстро становится одним из активнейших помощников берлинской резидентуры. В частности, ему удается установить деловой контакт со старым агентом абвера Эгоном Гесслингом.

Гесслинг сразу же после знакомства предложил Бирку связаться через него напрямую с абвером. Бирк отклонил это предложение, заявив, что он не желает заниматься разведкой, так как уже «пострадал в этом деле из-за провокации других», но что он будет рад услужить Германии как своей второй родине. Бирк и в дальнейшем придерживался этой легенды, заявляя, что он «еще сумеет доказать Германии свою преданность, став в случае войны в ряд активных разведчиков».