Очерки истории Трапезундской империи

Попытаемся ознакомиться с каждой из упомянутых частей. В настоящее время в акрополь, или кремль, ведет одна дорога мимо церкви Богородицы Златоглавой по названной на русском плане Артиллерийской улице. Но это едва ли та главная царская дорога, называемая императорскою ромэйскою дорогою [17] , по которой поднимались из среднего города к царскому дворцу. Нынешний вход из средины города в кремль ведет через два пролома в стене внутренней, отделяющей кремль от среднего города [18] и кремля. На этом месте была, по-видимому, круглая башня, уже в турецкое время приспособленная для прохода. На обычных планах, а также на плане у Линча [19] , здесь большой недостаток. Именно здесь не совсем основательно проведена поперечная стена с востока на запад, в которой показываются и ворота, ведущие в кремль. Как стена, так и главные ворота были южнее обозначенного на плане места; это доказывается как свидетельством путешественника Евлия-эфенди, посетившего Трапезунд в 1648 г., так и личными моими наблюдениями. У турецкого путешественника находим категорическое указание, что на северной стороне кремля, т. е. там, где он соединяется со «средним городом, были одни ворота, вторые же секретные ворота всегда были закрыты [20] . При исследовании кремлевских стен выяснилось то обстоятельство, что поперечная стена, идущая от востока на запад и отделяющая кремль от среднего города, показывается не на своем месте, так как западная стена кремля продолжается еще далее до места, где заканчивались кремлевские укрепления. Кроме того, выяснилось другое обстоятельство, что большие заложенные ворота можно видеть на южной стороне кремля против площади «Эпифания», отделенной скалистым оврагом от квартала св. Евгения, именно в громадной башне, бывшей ключом позиции до постройки «кулы», т. е. башни Иоанна. Здесь, на южной стороне башни, наблюдаются признаки заложенных и обведенных каменной стеной ворот. Что касается открытого пути, таковым был именно тот, который соответствовал царской дороге, ведущей ко дворцу, и шел через северную стену кремля.

17

«Государева львиная дорога ромеев» .

18

Ориентируемся по русскому плану, составленному военными чинами во время оккупации. Для удобства будет присоединен и другой план турецкого Трапезунда, на котором будут показаны важнейшие имена, встречаемые в тексте.

19

Lynch. Armenia. London. 1901.

20

Evliya Efendi. Narrative of travels in Europe, Asia and Africa. London. 1880, p. 44: «on the north side a gate leads to the middle castle, which is the only open gate, a second secret gate is always kept closed».

В этом отношении обращает на себя внимание та угловая северная башня кремля, сохранившая в себе остатки церкви и живопись. Эту башню будем называть башней придворной церкви, она была предметом особенного нашего внимания [21] . Именно поблизости от этой башни отмечаются четыре арки весьма больших размеров; ясно, что здесь в кремле был или большой портал, или особая постройка; здесь найдены основания двух пилонов, которые служили базой для той лестницы или крыльца, что вело в царский дворец, как о том говорят писатели XV в., Виссарион и Евгеник. Неподалеку найдены обломки фриза хорошей работы. Следует еще заметить, что это здание кремля стояло на другом уровне, чем следующее за ним, и что в самом кремле наблюдаются три террасы, из коих каждая скреплена была контрфорсами. Занимающая нас местность любопытна в том отношении, что здесь же должны находиться теперь заложенные главные ворота, которыми из среднего города входили в кремль, здесь же было парадное крыльцо для входа во дворец. Направление всех построек в кремле располагается на западной стороне. Для ориентировки положения дворцов и жилых помещений следует отправляться от фундамента зданий, сложенных из громадных блоков, характерных для римской и византийской эпохи не позже Юстиниана. Пока считаем возможным наметить самое главное и существенное. Ключ архитектурного и археологического положения лежит в объяснении построек, ведущих к куле Иоанна, построек определенного рремени, которыми закончена была система укреплений кремля. Эта кула до сих пор недоступна для изучения, и проникнуть внутрь можно только через проломы стен или сводов, к чему уже делались попытки любителями. Она построена была, с одной стороны, для защиты кремлевских зданий, с другой — для охраны со стороны большой террасы, слывшей под названием «Эпифания», со стороны коей кремль мог считаться доступным для врага; с этой именно стороны нападали на Трапезунд готы, грузины и турки. Что касается восточной и западной стороны, здесь, кроме стен и башен, оборона состояла в самой природной твердыне в виде отвесной скалы и оврага, в глубине которого протекала горная речка. Исследование кремля представляет очень благодарную задачу. На пространстве площади, занимающей не более полутора десятин, сосредоточена была официальная, административная и казовая придворная жизнь любившей роскошь и довольство царской семьи, в которой было много красивых женщин, привлекавших в город иностранных владетелей и принцев. Большие каменные постройки с террасами и крытыми галереями, сохранившиеся в некоторых частях и до сих пор, дворцы царской семьи, палаты для приема иностранных послов, казнохранилище и библиотека, все подобные сооружения, о которых сохранилась память, с остатками живописи и с признаками изящного вкуса в стиле построек заключали в себе много подстрекающего к тому, чтобы подвергнуть кремль раскопке, благо требовалось снять не больше трех аршин в глубину на пространстве небольшой площади (об этом см. в Приложении). Выполнить эту задачу мне не удалось вследствие того, что русская оккупация преждевременно и неожиданно закончилась и Трапезунд стал уже недоступен для научных изысканий. Тем не менее были сделаны разнообразные мелочные наблюдения в кремле, в особенности близ кулы Иоанна, где сохранились следы множества больших сооружений, и в северной башне, где найдены следы дворцовой церкви с фресками.

21

См. Приложение.

Вообще можно заметить, что во время империи кремль был, может быть, даже более недоступен, чем в турецкое время, когда в нем предоставлялось жить и частным лицам из правоверных; только христиане лишены были права входить в него. Несколько раз отмечается в памятниках, что цари приходили в соборную церковь Богородицы Златоглавой не обыкновенной дорогой, а по кремлевским стенам, и спускались в среднем городе прямо у церкви. Так говорится о царе Андронике Гиде во время осады города султаном Конийским [22] .

22

Fallmerayer. Fragmenta, I, 76–77: изнутри крепости и по укреплениям города, спускаясь к красивейшему и божественному храму (1); ibid. 80: в другой раз через гористую часть крепости вблизи великого города напали ненавистные варвары.

Кремль, или великая крепость , отличается от среднего города или собственно крепости , который протяжением был больше первого и первоначально был достаточен для населения всего Трапезунда. Средний город, отделенй от кремля стеной, простирался с юга на север, частью в своих западных и восточных пределах ограничиваемый отвесными скалами и рвами, а с севера, далеко не достигая моря, глубоким оврагом, через который проведен каменный мост. Он был защищен стеной и с северной стороны, которая была неподалеку от храма Богородицы Златоглавой, где и по настоящее время можно еще заметить следы больших главных ворот, выводивших на морской берег. Когда понадобилось расширить город, император Алексей III раздвинул его именно в той части, которая находится у второго моста, включив в черту города обширное ровное пространство к западу и придав ему гораздо более площади, чем какая входила в кремль и средний город.

Евлия-эфенди продолжает в указанном выше месте: «Средний замок есть продолговатый четырехугольник, окруженный стенами. Восточные ворота, ведущие от крепости или внутреннего замка, называются воротами Ени-джума или Новая Пятница». Нужно думать, что так назывались те ворота, через которые в настоящее время происходит сообщение среднего города с кремлем и где выход на восточную часть с храмом св. Евгения, отделенным здесь от среднего города глубоким оврагом. Вторые ворота находятся в конце той же самой, т. е. восточной, стены. Против этих ворот кожевенные заводы, и потому название их — кожевенные ворота. В центре кожевенного рынка находится большой каменный мост, построенный Узун Хасаном, начальником крепости. Третьи ворота среднего города — на западной стене — называются тюремными воротами, потому что здесь место заключения для преступников и должников. От этих ворот переход по каменному мосту к воротам Иоанна Ооапиз). Четвертые ворота на северной стене, т. е. той, которая первоначально ограничивала средний город со стороны моря, прибавим здесь к словам нашего руководителя. Эти ворота ведут в нижнюю крепость и потому называются воротами нижней крепости.

Здесь описание так точно и ясно, что нечего к нему прибавить. Четверо ворот среднего города обозначены так хорошо, что их без труда можно указать и в настоящее время. Лишь по отношению к северным, отделившим средний город от южного, должно заметить, что в средневековую эпоху, когда они выходили на морскую сторону, они носили другие наименования.

Средний город, или крепость , составлял собственно обывательскую часть столицы. Здесь был храм Богородицы Златоглавой, митрополия Трапезундская, где большею частью венчались на царство императоры и где имели погребение митрополиты. В этой части города имели свое пребывание высшее духовенство и служилое сословие, купечество и рабочий класс. Нет сомнения, что не все жители могли помещаться в стенах среднего города, много обитателей жили и вне стен, подвергаясь опасности от врагов. Раз случилось, что горожанам был нанесен большой вред турецким нападением; тогда правительство решилось раздвинуть средний город, включив в него значительную часть территории на восток и на север и придав ему вдвое большие размеры. Новая часть была окружена стенами и укреплениями в виде башен по образцу Константинопольских.

Переходим к описанию нижнего города, имевшего в своей северной, расположенной к морскому берегу, части по преимуществу торговый характер. В нижнем городе было также четверо ворот. Прежде всего ворота Иоанна возле северо-восточной стены поблизости от тюремных ворот; далее Молочные (Suthkhane) у христианского квартала; Мевлуз по направлению к морскому берегу, получившие название от мелкого щебня на берегу; наконец, ворота Мум-хане или восковых лавок, потому что здесь выделываются и продаются восковые свечи. Такова еще страничка из описания Евлия-эфенди, которому нельзя не придавать большего значения в сопоставлении его сообщений с местными известиями. Правда, находимые там указания могут и не совпадать с теми терминами, которые дает кастильский путешественник, т. е. Вениамин из Туделы, но по следам последнего легко отожествлять показания первого. Таким образом, ворота Святой силы нужно искать на северной стороне среднего города; морские ворота самим именем обозначают свое местонахождение. Точно так же угловые ворота св. Георгия Лимниота [23] должны находиться на углу восточной стены среднего города, где поблизости впадает в море Деирмен-дере, или Пикситис. Понять места писателей, говорящих об осаде города врагами и называющих различные пригороды и части города, было бы весьма трудно без общих соображений о топографии стен и ворот.

23

Малые угловые ворота св. Георгия, называемого Лимниотом (М ).

Несколько слов о Молочных воротах, или Сут-хане. Первое напоминает Галату константинопольскую и вместе с тем возбуждает вопрос о странном термине русской первоначальной летописи: «внутрь Суду», «пожег весь Суд». Настойчиво выдвинут вопрос о недостаточном истолковании этого термина в сочинении проф. В. Д. Смирнова «Турецкая легенда о св. Софии» (СПб, 1898, с. 94 и след.), у которого предложено, по-видимому, весьма простое и естественное толкование. Ссылаясь на турецкого писателя Евлия-челеби, который в описании Константинополя Галату сближает с греческим словом «молоко» и объясняет это тем, что там была молочная ферма Константина и содержались дойные коровы, профессор Смирнов высказывает следующую мысль о происхождении русского термина: «Все дело заключается в том, что сопоставляемое с греческим турецкое слово произносится суд. Нет ничего удивительного в том, что морские народы, хотя бы те же комары или тюрки-сельджуки, обитавшие в Малой Азии, могли называть известную им передовую часть Константинополя Галату, в переводе на свой язык, Суд. А от них оно могло потом передаться и русским, обыкновенно также с моря совершавшим свои набеги на Константинополь и следовательно прежде всего нападавшим на прибрежья Галаты, как это сделал, например, Игорь, который пожег весь Суд, т. е. спалил всю Галату». В применении к первоначальной русской летописи, памятнику начала XII в., все же могут встретиться некоторые затруднения к тому, чтобы допустить в такое раннее время утверждение за окраиной Царьграда турецкого наименования. Но что касается Трапезунда, то ворота «Сут-хане» и «Молочные ворота» не могут не представлять солидного доказательства в пользу выраженной Смирновым мысли [24] .

24

Дополним свои наблюдения соображениями, изложенными в сочинении местного греческого ученого Иоанниди (, ; 1870, р. 230), который также говорит о 4 воротах: Юстиниановские на восток, так названные в надписи того же императора; Св. Силы на север; Иоанна на запад, и Кортиевы на северо-восток (неподалеку от храма св. Георгия Куртия).

Попытаемся ознакомиться с указаниями на главный характер населения нижнего города и на следы сохранившихся здесь построек. Следует предварительно отметить, что укрепления нижнего города в виде стен и рвов с водой устроены с большим искусством и имеют большую толщину, чем стены среднего города, так как отвесные овраги, защищающие кремль и средний город, заканчиваются, приближаясь к морю, и перестают быть защитой стен. Взамен того нижний город как с восточной и западной сторон, так и со стороны моря укреплен крепкими боевыми башнями, которые придавали всему укреплению характер недоступности. Главная часть сравнительно обширного пространства нижнего города была занята, как и теперь, торговыми площадями, базарами и торговым населением. За исключением нескольких церквей, как св. Анны, Василия и митрополичьей церкви новой постройки, здесь можно отметить, за воротами Мум-хане, базар и затем безестан на Туркестанской улице по новому распланированию города. Там же Frank-mahalla, или христианский квартал. Так называется импозантное и стильное сооружение средневековой эпохи, служившее во время русской оккупации складочным местом военного ведомства (главным образом колючей проволоки). Это — сооружение генуэзской эпохи, здесь были склады товаров этой торговой республики и вблизи был генуэзский квартал с надлежащей военной защитой. В середине высокого здания, лишенного кровли, стоят четыре пилона, на которые опиралась кровля или, лучше, своды. Это здание соединено ходами с находящейся поблизости базарной мечетью (чаршиджами). Главный вход с северной стороны носит следы рельефа, но вход довольно узкий, как, впрочем, и должен быть доступ в склады. Над воротами со всех четырех сторон квадратные доски с надписями, которые стерты. Поблизости к морскому берегу находятся хорошо сохранившееся здание, служившее прежде магазином для товаров, ныне же занятое конюшнями. Вообще вся эта улица расположена на месте венецианского и генуэзского квартала. Поблизости был мол и крепость, защищавшая иностранную колонию.

Выходя из стен нижнего города на морской берег, мы имеем перед собою значительную площадь незащищенного пространства, которая, по всей вероятности, прежде была еще больше, так же как и Маленький ручей, текущий вдоль крепостных стен по оврагу, а в особенности река Пикситис (др. Деирмен-дере) несут с собой много илу и песку и засоряют берег. Генуэзская и венецианская колония играла такую крупную роль в истории Трапезунда, что ей принадлежит значительное место в политической и торговой истории империи. Проходя по морскому берегу вне северных укреплений нижнего города, при хорошей погоде можно заметить в воде следы каменного сооружения, каким был окружен мол или пристань для стоянки кораблей. Здесь, на месте нынешнего Guselserai или на выдающемся в море куске у залива Дафны, следует искать крепость Леонтокастрон, бывшую предметом продолжительных споров и ожесточенных схваток между царями Трапезунда и генуэзцами.

Вне городских стен остаются замечательнейшие памятники Трапезунда. Прежде всего сюда относится храм св. Евгения, находящийся против кремля или цитадели, за рвом и стеной, с западной стороны. Этот храм имеет весьма большое значение в истории Трапезунда и представляет собой один из лучше сохранившихся памятников; с ним мы знакомим читателя в другом месте с необходимыми подробностями. Не менее того известный храм Св. Софии, расположенный на морском берегу по дороге в Платану и отстоящий в получасовом от города расстоянии, составляет также предмет особого внимания. Над городом господствует высокая гора, ныне называемая Боз-тепе, прежде гора Мифры. Эта местность примечательна и в археологическом отношении, потому что здесь в дохристианскую эпоху был культ местного божества Мифры, остатки святилища коего сохраняются по настоящее время. Во время империи здесь был дачный дворец, известный превосходным видом на город и море, благорастворенным воздухом и служивший иногда пребыванием почетных гостей, прибывавших к императору. В последнее время, т. е. в турецкую эпоху и во время русской оккупации, здесь было военное укрепление, на постройку коего пошли стены старых сооружений. Для будущих исследователей заметим, что эта местность заслуживает тщательного археологического изучения. При подошве холма Мифры находится женский монастырь Богородицы Богопокровенной ( ;), построенный в скале, в нарочно выбитой для того пещере. Фресковая живопись, украшавшая церковные стены, сильно пострадала от сырости; остались следы царских изображений строителя Алексея III и его супруги.