Ода чуждых земель

Я каменею, когда тексты переходят к сказкам из Царства Фауны, а точнее, Карнону. Согласно словам автора, он был «мягкосердечным» юношей.

— Страх тешится в груди королевства. Добрые души обеспечивают бедных правителей, особенно в обители зверей, — читает Дес.

Подсознательно большим пальцем провожу по чешуйкам на предплечье.

— Но Карнон рос одновременно и мягким, и сильным, по тому, как медведица может быть ласковой со своими медвежатами и злой с посторонними. Под его правлением, он принес истинную гармонию царству, в котором вспыхивало много гражданских войн многие века.

Дес закрывает книгу. Мой взгляд мечется между ней и ним.

— Стой, это все? — спрашиваю я. — О нем больше ничего не написано? О его безумии?

— Безумие Карнона объявилось слишком поздно, чтобы его запечатлели в такой старой книге.

— Как они могут писать, что он был добрым правителем? — возмущаюсь я. Он изнасиловал и заключал в тюрьмы множество женщин.

— Калли, — произносит тихо Дес, — мы с тобой в курсе, что монстрами не рождаются, они таковыми становятся.

Я это прекрасно знаю, но сейчас от этого появляется вкус горечи на задней стенке горла.

— История должна помнить, каким он был. — И указываю на предплечье; написанное в книге сильно западет в голову.

— Так и будет.

Вспышка гнева немного тает от его убеждения, но не могу все еще выкинуть безумные глаза Карнона из головы.

Славная, милая птичка, его голос эхом отдается изнутри.

Теперь думаю, что тайна, связанная с ним, начинает всплывать наружу. Карнон не единственный виновный; есть кто-то еще причастный к исчезновению мужчин. И что насчет Короля Фауны, что случилось с ним и его почерневшим сердцем? Что дала нам его смерть? Женщины все еще спят, а дети продолжают терроризировать других фейри. Какое бы темное заклинание не произнес Карнон, смерть не разорвала его.

— Смерть же разрушает чары? — спрашиваю я у Деса. Он изучает мое лицо, вероятно, пытаясь выяснить, что у меня на уме. Потому что только несколько секунд назад я готова была орать с вилами и факелом.

— Конечно, — наконец произносит он.

— Смерть Карнона их не разрушила.

— Не разрушила, — подтверждает он.

Мы вернулись к тому, где были неделю назад, когда я разглядывала глаза тех детей из гробов и не увидела в них ничего схожего с предполагаемым отцом. Только сейчас, зная, что тут замешен не один преступник и услышав о кротком нраве Короля Фауны…

Что, если Карнон не причастен к заклятию? Простая мысль о том, чтобы снять с плеч вину Карнона, вызывает тошнотворное ощущение. Я отодвигаю на задний план ненависть и все перевернутые воспоминания о времени, проведенном в заключении, и пытаюсь посмотреть на все свежим взглядом.

Когда я пришла к Королю Фауны, казалось, что со мной было два Карнона; один — безумный и как ни странно нежный, а другой — расчетливый и зловещий. Первый любил трогать мою кожу и шептать обещания насчет крыльев и чешуи, а второй же силой направлял темную магию мне в горло. Карнон мог перевоплощаться из одного типа в другого в мгновение ока, будто снимает или надевает куртку.

Меня, возможно, беспокоил дикий Карнон, странный чуткий правитель, который все еще был безумцем, но я боялась злобного Карнона, жестокого и предельно ясного.

Я всегда предполагала, что эти две стороны являлись двумя обличьями одной и той же феи, но вероятно… вероятно, здесь замешано что-то еще. Может ли быть, что в одной плоти Карнона уживались две разные личности, но как два таких различных начала оказались в одной плоти? Может, Дес убил изначального, безумного мужчину, который дал мне когти и чешую, но не того, кто пытался подчинить меня темной магией…

Я сама едва могу уловить идею мыслей, потому что, в большей степени, идея о двух разных существах в одном теле кажется для меня невозможной.

Но невозможно не тот термин, что описывает жизнь фейри.

Я пялюсь вниз на чешую и когти. Черт, эти самые черты не могут быть возможными. Люди просто так не могут превратиться в такое.

Чем больше смотрю на свои животные черты, тем больше в голове пробиваются предательские идеи. Чешуя, когти, и крылья соответствуют образу сирены. И эта сущность внутри меня никогда не ненавидела все это. Она ощущала себя более могущественной, чем когда-либо. И этот мужчина, который дал мне эти черты, не был королем, который истощал меня магией, а тем, кто гладил мою кожу и бормотал ерунду про скрытые крылья.

Мое дыхание замедляется.

— Что такое? — спрашивает Дес, читая мое выражение лица.

Я поднимаю на него взгляд.

— Что если… что если Карнон не пытался как-то наказать меня в тот день в тронном зале? Что если… — Не могу поверить, что говорю это, — он пытался спасти меня?

Безумное предположение.

Дес подается вперед, убирая ноги со стола, и упирается предплечьями на бедра.

— Поясни, — командует он.

— Я тогда была близка к смерти. Могла чувствовать это.

Весь день как-то перестраивается, чтобы соответствовать такой новой возможности.

— Карнон изменил меня, и это почти убило меня… но также это и привело тебя к нему. Что если он знал, что делает? Если прекрасно осознавал, что что-то не так с ним? Что, если он намеренно тебя заманил?

Дес суживает глаза.

— Не улавливаю мысль.

Я пробегаюсь рукой по волосам. Мысли скачут туда-сюда.

— Мне всегда казалось, что было две версии Карнона, но, может, это не так? Что, если внутри него была совершенно отдельная сущность?

Хорошо, такая идея, произнесенная вслух, звучит более смехотворнее, чем в голове.

Дес откатывается назад. Секунды тикают. Он ничего не говорит, а я начинаю думать, что теория была первоклассным дерьмом.

— Ты думаешь, эта причина тому, почему заклятие не снято? — поясняет для себя он. — Что-то или кто-то жил внутри Карнона и сбежал после его смерти?

Когда он это так излагает… Я поднимаю плечо, чувствуя себя снова наивным подростком. Мне неизвестно о возможных силах фей и ее пределах.

Нерешительно Дес кивает головой, хмуря брови.

— Это возможно.

Даже не знаю, чувствую облегчение или же испуг от его согласия. Потому что, с одной стороны, я рада, что он не считает идею сумасшедшей, но, с другой… если то, что я предположила, является правдой, тогда существует какое-то злобное фейское существо, которое может запрыгнуть в тело… и оно все еще где-то там.

Все еще охотится, убивает, все еще живет.

ГЛАВА 20