Одаренная
Шрифт:
Каждые продолжает рассказывать, водя рукой по карте от севера к югу.
— Канада и Мексика придерживаются строгой демилитаризации на своих территориях как по отношению к Республике, так и к Колониям. В Мексике есть свои Патриоты. А здесь все, что осталось от Южной Америки. Знаешь, раньше все это было одним большим континентом. А это Бразилия, — она показывает на большой треугольный остров, расположенный далеко на юге от Республики, — Чили и Аргентина. — Каэде весело рассказывает об этих континентах о том, что они из себя раньше представляли. То, что сейчас называется Норвегией, Францией, Испанией, Германией и Британскими островами раньше были частью единого целого, Европой. Она говорит, что то, что осталось от европейского
— Хай Чэн, — добавляет она. — Города морей. — Я узнаю, что Африка не всегда была процветающим государством с высоко раз витыми технологиями, постепенно там появлялись университеты, небоскребы и межнациональные беженцы. Антарктида раньше была полностью необитаема и покрыты ледниками. Но теперь, также как Китай и Африка, она стала высоко развитой столицей, привлекающей огромное число туристов. — По сравнению с ними, технологии Республики и Колоний в очень плачевном состоянии, — добавляет Каэде. — Когда-нибудь я поеду в Антарктиду. Скорее всего, там просто потрясающе.
Она говорит, что Соединенные Штаты раньше тоже были сверхдержавой.
— А потом пришла война, — добавляет Каэде, — и все их великие мыслители в буквальном смысле бежали со всех ног, чтобы не потерять свое положение. Знаешь, из-за Антарктиды все время были угрозы наводнения. И, кажется, что дела и так хуже некуда, но внезапно солнце прямо свихнулось и растопило весь лед в Антарктиде. Такого наводнения мы с тобой никогда не видели. Миллионы людей погибли, не выдержав резкого изменения температуры. То наверное еще зрелище было, да? В конце концов, солнце вернулось к прежнему состоянию, а вот климат нет. Тогда вся пресная вода смешалась с морской и все изменилось.
— Республика никогда об этом не рассказывала.
Каэде закатывает глаза.
— О, да перестань. Это же Республика. Зачем им это? — Она указываем на небольшой экран в углу комнаты, на котором транслируются новости. — Хочешь посмотреть, что о Республике думают иностранцы? Смотри.
Я присматриваюсь к заголовкам и понимаю, что новости транслируются на незнакомом мне языке.
— Антарктийский, — отвечает Каэде на мой вопросительный взгляд. — Мы поймали родин из их каналов. Читай заголовки.
На экране появляется континент вид с воздуха вместе с поясняющим текстом Республика Америка. Женский голос что-то говорит, а в правом нижнем углу появляется перевод, —…можно найти новые способы переговоров с этим воинствующем государством особенно сейчас, когда вся власть перешла к новому Электору. Африканский президент Нтомби Оконджо предложил сегодня приостановить помощь Соединенным нациям Республики, пока не будет достаточно доказательств создания мирного договора между этим изолированным государством и его восточных соседом —
Изолированный. Военное положение. Я внимательно смотрю на эти слова. Республика всегда казалась мне воплощением силы, безжалостной, машиной убийств. Каэде ухмыляется, увидев мое выражение лица и, наконец, отводит меня от мониторов. — Внезапно Республика перестала быть всемогущей, да? Ничтожное крошечное государство, поддерживающее свое положение на чужой помощи? Я скажу тебе Дэй — они просто промывают всем мозги, убеждая их, что реальности не существует.
Мы подходим к столу, на котором стоят два компьютера с плоскими экранами. Молодой человек, сидящий за одним из них, это тот же самый парень, который показал Каэде пальцами знак V, когда мы шли по железной дороге, парень с темной кожей и светлыми глазами. Каэде дотрагивается до его плеча. Он не сразу реагирует. Вместо этого он печатает несколько последних строк, а затем плавно садиться на стол. Я ловлю себя на том,
что с восхищением наблюдаю за его движениями. Без сомнения он Беглец. Он скрещивает руки на груди и спокойно ждет, пока Каэде представит нас друг другу.— Дэй, это Паскао, — говорит она мне. — Паскао — бесспорный лидер среди наших Беглецов, и он с нетерпением ждал встречи с тобой.
Паскао протягивает мне руку, его бледные глаза неотрывно смотрят на меня. Он улыбается мне белозубой улыбкой.
— Приятно познакомиться, — говорит он взволновано, слегка сбиваясь на словах. Он заливается румянцем, когда я улыбаюсь в ответ. — Мы все много слышали о твоих великих делах Я твой большой фанат. Самый большой.
Я не помню, чтобы кто-то раньше также открыто флиртовал со мной, за исключением может того парня из сектора Блюридж.
— Приятно встретить еще одного Беглеца, — отвечаю я, пожимая ему руку. — Уверен, что смогу научиться у тебя пары новых трюков.
На лице у него появляется дьявольская ухмылка, когда он замечает, как взволновано я выгляжу.
— О, тебе понравится то, что будет. Поверь мне, ты не пожалеешь, что присоединился к нам — мы ознаменуем начало новой эры в Америке. Республика даже не поймет, кто именно нанесет удар. — Теперь он перешел на серию восторженных жестов, сначала раскинув руки широко перед собой, а затем, делая вид, что развязывает узлы в воздухе. — Наши Хакеры провели несколько недель, заменяя проводку в Денверской Башне. Теперь нам всего лишь нужно подключиться к любому громкоговорителю и бам, мы уже транслируемся на всю Республику. — Он хлопает один раз, а затем щелкает пальцами. — Все услышат тебя. Ты же у нас Революционер, да?
Звучит, как более сложная версия того, что я делал в аллея в месте десяти секунд, когда я впервые противостоял Джун, чтобы достать лекарство от чумы для Идена. Когда я похимичил с проводами на громкоговорителях по всей аллее. Но переделать проводку на главном здание, чтобы транслировать на всю Республику?
— Звучит забавно, — говорю я. — И что же мы будем вещать?
Паскао удивленно смотрит на меня.
— Конечно же убийство Электора. — Он быстро переводит взгляд на Каэде, та кивает, и он достает из кармана маленькое треугольное устройство. Щелчком он открывает его. — Нам нужно будет записать все доказательства, все до малейшей детали, начиная с того как мы вытаскиваем его из машины и заканчивая тем, как мы всаживаем в него несколько пуль. Наши Хакеры будут наготове и смогут сразу же прокрутить запись убийства на всех Информщитах. Мы расскажем о нашей победе по громкоговорителям всей Республике. Посмотрим, как они смогут нас остановить.
У меня мурашки бегут по кожи от такой дикости. Я вспоминаю, как солдаты записали и транслировали смерть Джона — то есть мою смерть — по всей стране.
Паскао наклоняется ко мне, прикладывает руку к уху и шепчет:
— И это даже не лучшая часть плана, Дэй. Он отодвигается достаточно далеко, так, что я снова могу видеть его зубастую ухмылку. — Хочешь узнать, в чем заключается лучшая часть?
Я напрягаюсь:
— Что?
Паскао удовлетворенно скрещивает перед собой руки.
— Рэйзор считает, что именно ты должен застрелить Электора.
Глава 9
Джун
ДЕНВЕР, КОЛОРАДО.
НА ЧАСАХ 19:37
24 ГРАДУСА ПО ФАРЕНГЕЙТУ.
Я ПРИБЫВАЮ В СТОЛИЦУ НА ПОЕЗДЕ (СТАНЦИЯ 42 B) в самый разгар метели, где на платформе собралась толпа, чтобы посмотреть на меня. Пока мы медленно останавливаемся, я, через замерзшее окно, вглядываюсь в толпу. Несмотря на то, что на улице очень холодно, эти жители собрались позади временно огораживающего барьера, толкая и отпихивая друг друга, будто приезжает Линкольн или другой знаменитый певец. Людей сдерживает не менее двух военных патрулей. До меня доносятся их приглушенные крики.