Одарённый гомункулами

— Кратос! — громко воскликнул Иссей, поднявшись на ноги. — Т-ты…

— Да-да, я в курсе того, что ты мне хочешь сказать, — грубо отрапортовал Призрак Спарты, блеснув в темноте янтарным цветом своих глаз. — Перестал навещать, на долгое время замолчал и вообще исчез. Знаю! Просил же оставить меня одного!

Бывший демон не верил своим ушам и глазам. Бледный спартанец с красной татуировкой на теле — это он, вот он, живой, говорящий и по-прежнему грубый. Иссей уже и потерялся в количестве времени, когда в последний раз видел или хотя бы слышал его.

— Но почему? Почему ты так внезапно взял и пропал?

— Я не обязан перед тобой отчитываться, пацан!

Хёдо был шокирован, услышав эти слова. Почему? Бледный воин ведь сам согласился помогать ему в дальнейшем. Ещё при первой встречи в подсознании они объединились, и Иссей регулярно проходил тренировки. Что так повлияло на поведение Кратоса?

Иссей только сейчас заметил эту странную большую картину над золотым сундуком, сияющим ярко-голубым огнём. Он видел незнакомую ему деревню, дома которой были сделаны из дерева с соломенной крышей, а рядом с ней стоял каменный храм со странным символом на дверях из красного дерева. Символ был очень знакомый, и Иссей поднапрягся, чтобы вспомнить его.

Оракул!

Хёдо не особо разбирался в древнегреческой истории, но этот момент он хорошо запомнил. Древний храм, где прятались беженцы и люди, пытающиеся хоть как-то защититься от жестокого мира за пределами священных стен.

Картина перелистнула несколько фрагментов, и теперь Иссей видел вооружённых до зубов спартанцев, предводителем которых был… Кратос?! Генерал Спарты держал в одной руке острый клинок, в другой — горящий факел.

— Война — это война: в ней либо выживают, либо погибают, — говорил Кратос, воинственно размахивая факелом. — В моей армии не место трусам, только неустрашимым бойцам и войнам, выполняющим волю Лорда Ареса. Мы прибыли в эту деревню, чтобы сжечь здесь всё дотла и уничтожить. Приказ не давать никому пощады! Приказ убить всех, кого встретите в этой деревне! Сжечь всё дотла!!!

С этими словами Кратос размахнулся и бросил факел на соломенную крышу одного из домов деревни.

Дальше началась кровопролитная бойня. Люди с криками выбегали из домов, пытаясь спастись от смерти, однако были убиты спартанцами. Армия не жалела никого: когда мимо одного спартанца пробегала ещё совсем молодая девушка, воин без всяких колебаний проткнул её живот, а затем нанёс смертельный удар лезвием по горлу. Бойцы сжигали дома, убивали ни в чём неповинных жителей этой деревни, наводя ужас и насилие.

От увиденного Иссея бросило в дрожь. Как так можно? Эти люди… Что они сделали? Лишь пытались спастись от яростного натиска спартанской гвардии. За что их убили? Воины не жалели ни детей, ни женщин, ни стариков. Повсюду проливалась кровь, горели доски и рушились апартаменты горящей деревни. Повсюду слышались крики, дети кричали со слезами на глазах, прижимаясь к матерям, а безжалостные монстры в доспехах спартанцев решали все проблемы ударом мечей. Парень был в ужасе!

Сам Кратос стоял напротив Храма Оракула и с интересом рассматривал его, разминая пальцы на руках и готовясь ворваться внутрь. Путь ему преградила пожилая жрица Оракул, на груди которой сиял знак святого храма. Генерал посмотрел на неё с презрением.

— Лучше остановись, Кратос, — с хрипотой в голосе, однако без страха и тревоги, попросила она. — Если ты войдёшь в эти двери, то будешь об этом жалеть всю свою жизнь.

Кратос презрительно хмыкнул и оттолкнул старушку в сторону, быстрым шагом двинув к Храму. Двери он вышиб с удара ноги, после чего выхватил из-за спины Мечи Хаоса и принялся рубить беззащитных людей внутри сооружения. Некоторые пытались атаковать агрессивного генерала Спарты, другие пробовали убежать — ничего у них не получилось. Кратос был как с рук клинками, так и отправлял их вдогонку за беглецами. В священном соборе пролилась свежая кровь, поднялся пар от ударов огненных клинков и слышались крики. Рычание Кратоса ничто не могло заглушить…

— КРАТОС! КРАТОС, НЕТ… А-А-А-А-А-А!!!

Иссей услышал не только это, но и тонкий голосок маленькой девочки и заметил в испарении два силуэта: один был маленьким, другой напоминал фигуру молодой женщины. Озверевший и обезумевший, впавший в ярость, Кратос ничего не слышал и лишь размахнулся Мечами Хаоса, двойным ударом атаковав два силуэта, выпуская им кровь. Сердце в груди Хёдо предательски стукнуло.

С последним ударом пар рассеялся, и Кратос увидел всех, кто был убит им в Храме Оракула. Но больше он ничего не сделал. Его брови дрогнули, глаза закрылись, и Кратос упал на колени около убитых женщины и маленькой девочки.

Иссей не понимал действий генерала Спарты, но дальше смотреть он не мог. Столько всего горящего было, столько убитых, столько красных штрихов на картине и многочисленные осколки. Хёдо не мог смотреть на то, как Кратос сжигает обеих павших вместе с храмом, затем обращается к Аресу… Дальше Иссей уже не смотрел: это было самое тяжёлое, что он когда-либо видел в своей жизни.

— Ну как, интересный калейдоскоп получился, да? — с сарказмом промолвил Кратос, следивший всё это время за эмоциями бывшего демона.

— Это… я… Т-ты… К-как… З-за… — от шока Иссей не мог вымолвить ни слова. — Я же… П-почему?

Призрак Спарты мрачно усмехнулся и поднялся на ноги, скрестив руки на груди. Хёдо сделал шаг назад и едва не свалился в воду, однако с края островка не ушёл. Теперь он прекрасно понимал, кто такой Кратос и уже не мог говорить спокойно, как раньше. Иссей понял, насколько опасен этот человек, и что его прежние угрозы насчёт уничтожения бывшего демона отнюдь не пустые слова.

— Я себя не оправдываю, — говорил Кратос, тяжёлым взглядом смотря на юношу. — Что сделано, то сделано, и оправданий себе не ищу.

— К-кто… Кто они все? — тихо спросил Иссей.

— Обо всех говорить не буду, не знаю их имён. А двое из них — моя жена и моя любимая дочка Каллиопа.

Бывший демон и вовсе запутался в своих рассуждениях, не понимая, что теперь ему говорить. Внутри себя он почувствовал внезапное отвращение к бледному воину, но с другой стороны, в нём пробудилось и понимание к нему. Иссей не знал, как ему сейчас поступить: обвинить его в злодеяниях или… или…

— И ты… Ты не винишь себя в их смерти?

— Виню, — вздохнул спартанец, после чего непроницаемая маска вздрогнула. Теперь уже задумался Призрак Спарты. — Выгоднее, конечно, всё спихнуть на кого-нибудь другого, но… В том храме был один я, и Мечами Хаоса размахивал тоже я. Я сжёг Храм Оракула, и я же уничтожил эту деревню. С меня начались первые смерти Богов, после которых мир погрузился в хаос. Я прикончил свою мать, чтобы она не стала чудовищем, и я отнял жизнь у своего маленького счастья, Каллиопы, чтобы убить Персефону. Я уничтожил прежний мир, обратив всё живое в ничто. За многочисленные столетия я уже понимаю, что прощения мне нет и что грехи так не отпустят меня.