Одаренный: кадет

— Ну так что, дадите лошадей? — с трудом оторвав взгляд от камня, спросил я: — Мы заплатим?

— Дык поздно, — ответил старик. — Я уже распряг кобылок своих. Да и кто в гости по ночам ходит? Оставайтесь у меня на ночь? У меня комнатка есть, не дорого возьму. Могу и баньку протопить, но за дрова проплатить придется, Сами понимаете. А с утра и выдвинетесь в путь.

— Спасибо, но нам бы сейчас надо.

— Да что же вы все городские куда-то спешите? Ну куда вы по ночи? Темно тут у нас по ночам, хоть глаз выколи.

— У нас фонарики есть, — ответила Харуко, демонстрируя на сотовой телефоне фонарь.

— Ну как хотите, — пожал плечами старик. — Только имейте ввиду — за лошадей придется заплатить полную стоимость.

— Почему?

— Потому что кто мне будет возмещать убытки, если лошаденку мою съедят?

— Кто съест? — не понял я.

— Известно кто — волки. Их тут полным полном. Тем более ночью.

От этой информации стало не по себе. Рисковать жизнью Харуко не хотелось, и я уже раздумывал о том, что принять приглашение остаться на ночь, но девушка меня опередила:

— Ничего страшного, волков мы не боимся.

— Фонариком своим их отгонять будете? — едко усмехнулся старик.

Харуко хотела ответить ему что покрепче, но я остановил ее.

— Ну так что, дадите лошадей? Мы заплатим, сколько будет нужно.

— Ну пошли, коль вам так неймется, — ворчливо произнес старик.

И вышел на улицу, в чем было — трусах и майке.

Косолапя, он прошмыгнул между нами, двинул в сторону конюшни. Мы пошли за ним.

В конюшне было темно, пахло сеном — сухим, травяным запахом, навевающим сон. Харуко, никогда такого раньше не видевшая, выросшая в городе, глядела во все глаза на животных, стоящих в углу, фыркающих на незнакомцев. Лошади вблизи казались огромными, мощными и девушка даже вопросительно посмотрела на меня — как на них забраться?

— Вот они, мои красавцы! — с гордостью произнес старик, похлопывая одну из лошаденок по мощному крупу. Потом повернулся к нам, пригрозил пальцем: — Смотрите, не загоните их!

— Все будет в порядке, — пообещал я.

— Знаю, — растянулся в улыбке старик. — Эти лошаденки знают свое дело. Повезут не быстро, но с комфортом. К тому же путь до Коха они знают — там, у этого дурика, самый вкусный и сладкий клевер растет, коняжки мои часто туда заглядывают.

Он вновь похлопал лошадей, деликатно кашлянул. Повисла неловкая пауза.

— Вот, держите, — быстро понял я намек и достал деньги.

Не жадничал, дал больше. Старик внимательно пересчитал деньги, кивнул:

— За надбавку спасибо. Вот, держите.

И протянул Харуко длинную палку с железным крюком на конце, похожим на серп.

— Зачем это мне? — не поняла девушка.

— От волков отбиваться, — просто ответил старик, пряча деньги в карман.

Глаза Харуко округлились.

— Вы тоже возьмите, — сказал старик, протягивая и мне странное оружие.

Чтобы не терять времени, я не стал возражать и взял палку.

Старик отвязал лошадей, вывел их на улицу. Там довольно ловко запряг, дав нам вполне неплохие седла.

— Умеете садиться? — улыбаясь, спросил старик, поглядывая на Харуко.

Та сомкнула губы в одну едва заметную ниточку, в один прыжок оказалась на коне.

— Неплохо, — кивнул тот.

И перевел взгляд на меня.

Пришлось тоже постараться, чтобы не упасть в грязь лицом.

Старик махнул нам рукой, побрел к себе в дом, попутно пересчитывая полученные деньги. Мы же двинули в путь.

Лошади и в самом деле никуда не спешили, шли лениво, но пробирались через такие густые заросли, что я мысленно поблагодарил Смит за такую подсказку насчет животных — на своих двоих мы бы точно здесь не прошли.

Но это было только начало. Вскоре лес стал еще гуще, темней. Вдали, на пригорке, завыл волк, послышалась жадная грызня. От этих звуков сразу стало не по себе. Мы начали погонять лошадей, но тем, казалось, было безразлично абсолютно все. Они шли степенно, не обращая внимания ни на что.

Харуко перехватила выданную стариком палку крепче.

В дали, в черноте густых кустов, вдруг загорелось два красных глаза.

Волки! — с ужасом понял я.

Еще одна попытка подогнать лошадей увенчалась успехом — животные тоже почувствовали зверье и прибавили ходу.

Мы рванули сквозь кусты и ветки.

За спиной завыли волки. По спине у меня пробежался холодок. Я взял удобней палку с крюком, готовый наотмашь ударить, если вдруг хищник начнет атаковать.

Но нам повезло, лошади вышли к поляне, а потом и вовсе миновали опасный лес. Они чувствовали, где безопасно и безошибочно ушли от стаи. Повезло еще и то, что волки не решились нападать — видимо мы показались им добычей не по зубам. А может быть, уже были сыты.

Лошади вывели нас к низине, в которой располагалась деревенька. Дом Коха стоял на самом отшибе. «Зеленый дом с флюгером в форме обезьяны», — вспомнил я слова Смит вглядываясь в полутьму.

Сама же деревня была мертвой, все дворы заросшие полынью и колючками, окна домов заколочены, двери закрыты на амбарные замки. Мы прошли по центральной дороге, остановились у покосившегося забора.

— Здесь? — с сомнением спросила Харуко, поглядывая на едва не разваливающийся дом. — Что-то не похоже, что здесь кто-то живет.

Я был с ней согласен, дом и в самом деле был не обжитый. С виду. Но вот мелкие детали говорили об обратном.

Здесь жили, причем хотели сделать именно так, чтобы сложилось впечатление, что жилище заброшенное. Едва я подошел ближе к ограде, как почувствовал холодный укол силы. Пригляделся, но никаких ловушек не увидел.

Вспомнились слова Смит о том, что Кох был весьма хорошим геммологом, то есть специалистом по камням. И особенно в камнях, служащих артефактами — то есть предметами, с помощью которых можно преобразовывать силу и ее потоки.

— Ну что, будем заходить? — спросила девушка, приближаясь к забору.

— Нет! — почти выкрикнул я, остановив Харуко.

— Что такое? — растерялась та.

Но назад все же отошла. И весьма вовремя. На том месте, где она секунду назад стояла вдруг вспыхнуло пламя. Свернувшись в спираль, оно прожгло воздух, рассыпалось на искры.

— Это еще что такое? — удивленно произнесла девушка.

Она явно не ожидала такого поворота событий.

— Ловушка. Посмотри на камень.

— На какой?