Одержимая тобой. Часть 2

– Здравствуйте. Могу я услышать Екатерину Власову?

– Слушаю.

– Вас беспокоят из офиса Сергея Гордеева. Соединяю.

Напряжённо слушаю фоновую музыку. Кто бы мог подумать, что я буду испытывать облегчение от звонка этого человека. Всё лучше, чем Олег.

– Почему не на связи весь день?
– сходу нападает на меня Гордеев.

– Готовила документы для подачи жалобы!
– огрызаюсь я.

– Чтобы была у меня в офисе через час!

Не успеваю даже рот открыть, как на другом конце трубки уже звучат короткие гудки. Вот ведь козёл! А ведь когда-то он меня только Катюшей называл! С сожалением поднимаюсь с кровати и плетусь в душ, но замираю в гостиной от неожиданности. На столе из темного тонированного стекла стоит огромный букет алых роз. Их так много, что я даже не могу обхватить эту красоту руками. Достаю бархатистый конвертик и нетерпеливо раскрываю его:

" Я должен тебе ужин. Будь готова к семи часам. Егор за тобой заедет. P.s. Люблю тебя".

Записка явно добавила мне реактивной скорости и настроения в придачу. Я пулей принимаю душ, наношу макияж, параллельно сушу волосы и быстро ныряю в лёгкое белое платье до колен. А пока надеваю белые сандалии, раздается звонок в дверь. Бросаю взгляд в видео-звонок, но не узнаю гостью. Вид у дамы довольно статный. Может соседка? Пытаюсь вспомнить снились ли мне кошмары, пока я спала крепче спящей красавицы и открываю дверь.

– Здравствуйте, - женщина дарит мне приветливую улыбку.
– Я могу войти?

Я некоторое время удивлённо разглядываю её. Высокая дама. Густоте её каштановых волос, длиной до плеч, позавидовали бы многие. Сложно понять возраст особы, которая ухожена и вылощена до кончиков ногтей. Она смотрит в моё растерянное лицо уверенным взглядом светло-серых глаз.

– Здравствуйте, походите! – немного обескуражено лепечу я, пуская наконец гостью.

– Рада наконец познакомиться с вами, Катя. Меня зовут Татьяна.

Продолжаю удивлённо смотреть на женщину. Она чуть склоняет голову, изучая меня некоторое время, затем наигранно строго произносит:

– Мой сын невежа. Мало того, что совсем перестал появляться дома, так ещё и не познакомил нас до сих пор! Всё приходится делать самой!

Моя ответная улыбка медленно исчезает с лица, когда я понимаю, что передо мной стоит мать Дмитрия. Месяц назад я уже познакомилась с его отцом, вышло не очень удачно. Женщина будто не замечает перемен в моём настроении, опускает взгляд на мои обутые ноги и делает вполне логичный вывод:

– Я не вовремя. Вы торопитесь?

– К сожалению, да.

– Я не займу у вас много времени.

Женщина уверенно минует огромный холл, оставляя на диванчике сумочку из крокодиловой кожи, и я вынуждена сбросить обувь и поспешить за ней.

– Я заварю нам свежего чаю, или может кофе, какао, сок или… честно сказать я не помню всего, что хранится на кухне…

– Спасибо, но как я уже сказала, не стану вас задерживать.
– Татьяна присаживается на диван в гостиной, и некоторое время любуется роскошным букетом роз.
– Надеюсь, вы не посчитаете моё поведение чересчур своевольным?

– Нет, что вы, - я растеряна и сбита столку. – Чувствуйте себя как дома.

Нервно сглотнув, я встаю напротив. Где же взять силы и справится с очередной перепалкой? В этот раз с матерью Дмитрия. Стараюсь набраться смелости и вести себя как девушка, достойная своего сильного и влиятельного возлюбленного. Дима мой навсегда. Все кто против, могут остаться при своём мнении. Татьяна улыбается, встретив мой решительный взгляд.

– Вот теперь, кажется, я вижу ту самую девушку, которая смогла послать к чертям моего сурового мужа, - тихо высказывается она. – Честно сказать, я думала вы постарше.

– Ваш муж собрал на меня полное досье, странно, что вы не ознакомились.

Татьяна немного напрягается, но всё же сохраняет невозмутимый вид.

– Давайте сразу проясним - я вам не враг, Катя. Мне нужно поговорить с вами.

– Да, я поняла это.

– Тогда присядьте, пожалуйста. Неловко начитать разговор, когда вы стоите передо мной, скрестив руки, и будто ожидаете нападения.

Не возражаю, послушно плюхаюсь рядом.

– Вам крепко досталось. Мне жаль, - говорит она.

– Сама виновата, - бурчу я.

Татьяна подается ближе ко мне и мягко сжимает мне руку.

– Вы слишком строга к себе. Ведь в ситуации, подобно вашей, может оказаться любая девушка. Или вы думаете, что в силах приказывать сердцу кого полюбить?

Я удивленно моргаю.

– Нет, не подумайте… Я, ни в коем случае, не одобряю ни ваших поступков, ни поступков моего сына. Но и осуждать – не намерена, - говорит она торопливо. – Прошло то время, когда я вмешивалась в личную жизнь своего сына, он – голова нашей семьи. И я всегда буду уважать его выбор. Жаль, не могу похвастаться, что моё мнение совпадает с мнением моего мужа.

– Я… - не нахожу ответа. – Значит ли это, что вы не против наших отношений?

– Против ли я? Мой сын полюбил, а я должна быть против этого?

– Ваш муж считает, что Дима не любит меня.

– Я не согласна. Дима очень вас любит. А что считаете вы?

– Я… я боюсь… - честно призналась я. – Боюсь, что Дима возненавидит меня из-за давления Гордеева. Сломается и решит, что я ему не нужна.

– Напрасно. Диме не впервой держать удар, поверьте. И в первый раз, когда мой муж попал в аварию и больше четырех месяцев был в коме, у Димы было гораздо меньше опыта. Он совершал ошибки, падал в глубокие ямы, но упорно и целенаправленно из них выбирался. Поднял компанию на такой оборот, о котором Александр лишь мог бы мечтать. В этом весь Дима. Ещё в детстве он разбивал колени в кровь, но рвался вперед за своей целью.

Совсем как я.

– Катя, я уверена, что мой сын, как вы выразились – не сломается от финансовых потерь. Но я хочу знать, можете ли сломаться вы? Я видела его состояние, когда вы лежали на грани жизни и смерти в больнице. Его боль, его страх потерять вас. Вот это может сломать его… отнюдь не Гордеев. А я… - она запинается и закрывает глаза. – Не хочу терять второго сына…

Господи, сколько горечи слышится в последней фразе. Я ощущаю почти болезненный озноб. Поворачиваю ладонь и мягко сжимаю её руку в ответ. Она едва заметно вздрагивает и открывает глаза.

– Не беспокойтесь, я люблю Диму больше всего на свете. Я ни за что от него не откажусь и никогда не позволю вам потерять второго сына…

– Спасибо. Я надеюсь на вас, Катя.
– Улыбается она мне.
– Впрочем, вижу, вы сплотили моих сыновей, и собственно я пришла поблагодарить вас именно за это.

Не понимаю о чем речь и отрицательно качаю головой:

– Вы ошибаетесь, я ничего такого не делала...

– Разве? Вова явно занят делом, почти не выходит из своего кабинета. Честно сказать я не помню, чтобы он брался хоть за одну бумагу за последние четыре года, и меня распирает любопытство, о чём же таком серьезном вы его попросили, что он штрудит законодательство как перед сдачей экзаменов?