Одержимость

Я оттолкнула ее.

– Для нас?? Какие равные условия? Я никогда не хотела быть тобой. Ты же провела большую часть своего жалкого существования, пытаясь быть мной. Тебе всегда приходилось меня обманывать или саботировать, потому что ты боялась, что я добьюсь успеха. Ты крала идеи; бросалась доделывать дерьмо раньше меня; кралась вокруг, чтобы убедиться, что ты ничего не пропустила. Все, чего я когда-либо хотела, это чтобы ты убралась к чертовой матери. Нет никакого чистого листа, потому что никогда не было гребаного листа.

Она схватила меня за руку.

– Да ладно, Редж. Просто успокойся. Ты всегда так драматизируешь.

Я вскочила и отпрянула от нее с такой силой, что чуть не бросилась сама в камин. В этот момент я потеряла самообладание. Я откинула голову назад и расхохоталась. Это было бы уместно, если бы я умирала в огне, в то время как дьявол сидел там и наблюдал.

– Как тебе такое для драматизма? У тебя была семья, Сильвия. У тебя был муж и две красивые девочки. У тебя был художественный талант. Ты могла бы сделать со своей жизнью все, что захочешь. Но ты — ТЫ — выбросила все это из-за своей одержимости мной. Это безумие в лучшем виде.

– Потому что у нас был договор. Мы сделали это и пообещали всегда быть рядом друг с другом. Это сильнее, чем семья. После того, как я ушла отсюда раньше, я, наконец, поняла, что должна была сделать широкий жест, чтобы показать тебе, насколько я тебе предана.

– Прекрати так говорить!
– мои руки вцепились в волосы на макушке.
– Я никогда не просила тебя убивать ради меня. Я даже не могу понять, почему ты решила, что я вообще могла об этом подумать. Это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышала.

Я издала еще один маниакальный смешок, увидев растерянное выражение на ее лице.

Она потянулась ко мне.

– Теперь мы можем заключить новый договор и всегда защищать друг друга.

Я глубоко вздохнула и отошла от нее. Я размахивала руками, как сумасшедшая.

– Новый договор? Ты хочешь нового договора?

Она кивнула, не понимая моего психического состояния в данный момент.

– Ну, да. Теперь, когда мы обе убили друг за друга, это имеет смысл. Теперь у нас есть точки соприкосновения, и я хочу сделать все возможное, чтобы ты чувствовала себя комфортно.

– Ты невежественная ублюдина. Я просто хочу, чтобы ты убралась подальше от меня. Мы совсем не похожи, и уж точно у нас нет ничего общего.

– Но мы обе убили.

– ЗАКРОЙ РОЙ!
– мой голос достиг уровня, которого я никогда раньше не слышала.
– Просто. Бл*ть. Закрой. РОТ!

Ее глаза расширились, и она начала что-то говорить, но я подняла руку. Теперь я была главной. Я слишком много раз склонялась перед ней, просто, чтобы сохранить мир, но теперь, теперь все зашло слишком далеко.

– Вспышка новостей. Я застрелила Джо, потому что он насиловал тебя. Я защищала тебя. Как ты можешь даже сравнивать это с тем, что ты только что сделала? Ты хладнокровно убила человека, который не имел никакого отношения к тому, что было между нами.

Она рассмеялась тем же сумасшедшим смехом, что и в ту ночь.

– Насиловал меня? Ты застала нас за сексом. Мы занимались сексом целую вечность, никакого изнасилования не было.

У меня отвисла челюсть, когда способность говорить исчезла.

– И ты можешь винить себя за то, что втянула в это дело Хита. Тебе не следовало заходить так далеко, чтобы нанимать телохранителя, хотя, каким бы дерьмовым он ни был, тебе, вероятно, следовало бы вернуть ему деньги, - она пожала плечами.

– И я признаю. Я соблазнила Джо в первый раз, чтобы отвадить его от тебя. Так что, технически, я защищала тебя. Но потом я узнала, что он был довольно хорош в постели, так что мы просто продолжали встречаться. Иногда я не могла дождаться встречи, чтобы хорошенько потрахаться. Разве ты не была счастлива, что он наконец оставил тебя в покое?

– Я… ты хотела…

– Да ладно, Редж. Это не так уж трудно понять. То, что ты была ханжой и не выходила из себя, не означало, что я этого не сделаю. Некоторые вещи предназначены для того, чтобы ими наслаждаться.

– Он изнасиловал меня, Сильвия. Это не имеет ничего общего с тем, чтобы быть ханжой. Инцест, растление малолетних, так много других терминов, но ханжа не входит в их число.

– Ну, ты забрала лучший кусок задницы, который у меня когда-либо был. Пол - отстой в сравнении с ним.

– Тогда почему ты позвала меня той ночью?
– все встало на свои места, как только я задала этот вопрос. Так много вещей внезапно обрели смысл. Загадочное сообщение о том, что я ей нужна. Пистолет на ее тумбочке. Незапертая дверь.
– Ты меня подставила.

Она смотрела, как я собираю пазл, но ничего не сказала.

– Ты знала, что произойдет, когда я увидела вас двоих. Ты дала мне все инструменты, чтобы отреагировать именно так, как ты и предполагала.

– Ты пыталась ускользнуть от меня и проложить свой собственный путь. Я не могла этого допустить и должна была втянуть тебя в это дело.

– Я была твоей марионеткой. Все это время.

– Это циничный взгляд на вещи.

Я потерла лицо.

– А какой еще есть взгляд?

– Ты получила почетную племянницу из сделки.

Мое сердце оборвалось, когда стон сорвался с моих губ.

– Ханна?

– Единственная деталь, которую я не предусмотрела заранее в ту ночь. Я понятия не имела, что беременна, или, возможно, держала бы тогда старину Джо при себе. По крайней мере, я бы вытянула из него алименты.

Я едва успела выйти за дверь, как меня вырвало. Моя рука вцепилась в перила крыльца, чтобы не упасть, пока все, что осталось - это сухие вздохи. Как только эта мысль пришла мне в голову, я сразу поняла, что была права, но услышать, как невменяемый сумасшедший подтверждает мой наихудший сценарий, было выше моих сил.

Она сидела у камина, как будто ей было до смерти скучно, когда я вернулась в дом.

– Ханна знает?

– Что она на самом деле твоя родственница? Ни малейшего понятия. Пол предположил, что я залетела от Томми; я позволила этому случиться. Ханне ты и так нравилась больше, чем я, так что я не хотела давать ей больше причин выбрать тебя.

Весь стресс от того, что она провела ту ночь у меня над головой. Все страдания, которые моя мать терпела столько лет с Сильвией, только чтобы уберечь меня. Что-то глубоко внутри меня щелкнуло, и я двинулась на нее, как хищник.