Одержимость

Спустя мгновение он посмотрел на мужчину. Сукин сын сидел на пассажирском сидении, подбородок стиснут так, будто он знал, чем все закончится.

Дьюк выругался под нос. Нет, ничего он не расскажет парню… и он не мог игнорировать предчувствие, волочившееся за ним. К тому же, он так давно хотел покончить с этим дерьмом, даже сейчас, когда он по колено повяз в этом. Проблема в том, что от старых привычек, как и от горьких обид, легко не избавишься.

– У тебя нет особого выбора, – сказал мужчина. – Я нужен тебе, если ты хочешь выбраться из всего целым и невредимым.

Целым и невредимым? – подумал Дьюк. Поздно. Я уже сломан.

– Дьюк, тебе придется все мне рассказать. Придется.

Глава 40

Припарковавшись параллельно Торговой, не больше чем в квартале от театра «Дворец», Кейт нахмурилась, наклонившись к лобовому стеклу. Но не потому, что потерялась. По сравнению с тем, как она пыталась найти парикмахерскую пару ночей назад, сейчас она абсолютно точно знала местонахождение театра.

Проблема была в полиции.

Перед театром было припарковано шесть-семь автомобилей Колдвелловского отделения полиции, и примерно дюжина людей в форме сновали перед парадным входом.

Выйдя на солнце, она свела полы легкого пальто вместе и перебросила сумочку через плечо. Ей пришлось дождаться, пока рассосется поток машин, но потом выдалась передышка, и она перебежала улицу в неположенном месте.

Не самый умный поступок перед лицом стражей закона, но, казалось, униформы были заняты рыбой покрупнее.

Когда она подошла к столпившимся офицерам, несколько из них посмотрели в ее сторону.

– Здравствуйте! – сказала она, заморгав под взглядом значков. – Я пришла на встречу с другом…

Самый высокий, афро-американец со знаковым голосом, сообщающим, что с ним не стоит шутить, заговорил с ней: – С кем

– Джи-Би Холд? Он певец… участвует в мюзикле «Аренда»?

– Цель вашей встречи?

Внезапно все они сосредоточились на ней, без сомнений мысленно анализируя и делая отметки.

– Ланч? Мы договорились перекусить.

– Это происходит на регулярной основе?

– Эм, нет. Мы обговорили... ну, время встречи… прошлым вечером.

– Вы хорошо с ним знакомы?

– Почему вы здесь? Что-то случилось?

– Мадам, назовите свое имя.

– Кейт. Кейтлин Дугласс. – Может, они нарушали ее права, а она не знала. Но ей нечего скрывать. – Он в порядке?

– Мадам, мы не можем пустить вас внутрь, простите. Это место преступления.

Кейт почувствовала, как кровь отлила от лица.

– Кто умер?

– Молодая женщина.

Значит Джи-Би в порядке…и все же, информация не приносила облегчения.

– О… Боже. – Тот же случай, что и с Сисси. Или… – Несколько вечеров назад меня преследовали на парковке. Вы же не думаете, что это связано с…

– Мадам, когда это было?

Вокруг нее собралось еще больше полицейских, когда она пересказала все, что с ней произошло. А потом из стеклянных дверей театра вышел уставший на вид мужчина в расстегнутом костюме.

– Детектив? – позвал кто-то. – У нас здесь женщина.

Мужчина с темными волосами и слишком длинной трехдневной щетиной пересек мозаичную поверхность и протянул руку.

– Детектив де ла Круз. Как вы?

Встряхнув руку, она сразу же почувствовала себя комфортно в его присутствии.

– Здравствуйте.

– Вы собрали неплохую толпу. – Он кивнул на своих коллег. – Они слишком настырные… им платят именно за это. Мне тоже. Поэтому, не расскажите, что случилось?

Она быстро пересказала все, что случилось с ней той ночью, и пока она говорила, он карябал что-то в блокноте со спиралью.

– Мне жаль, что вы подверглись преследованию. – Он убрал блокнот. – Были новости о преступнике?

– Нет. Мне не звонили, никто не пытался со мной связаться.

– Я уточню в участке и так или иначе дам вам знать. Что до ланча, простите, но мы не можем вас впустить. Всех, кто работают в театре, сейчас опрашивают офицеры. Что до этого… – Он снова открыл блокнот и перевернул обложку. – До этого Джи-Би? Вы с ним должны были встретиться?

– Да.

– Ну, думаю, какое-то время он будет очень занят.

Она нахмурилась.

– Детектив, вы можете рассказать, что происходит?

– Простите, но нет. Но вы узнаете об этом в вечерних новостях, – сказал он сухо, когда минивен со спутниковой тарелкой на крыше припарковался через улицу. – Однако если вы захотите оставить Джи-Би сообщение, я с радостью передам его.

– Я просто хочу, чтобы он знал, что я приходила… и что я надеюсь, что с ним все в порядке.

И это глупо. Кто-то умер. О «в порядке» не может быть и речи.

Она вернулась к машине, завела двигатель и выехала. Она не знала, куда едет, но остановилась у светофора, чтобы написать Джи-Би, на случай, если детектив будет слишком занят или забудет.

Если повезет, он поделится информацией.

Проехав еще один сигнал, она повернула наугад. Еще раз. И еще, пока не осознала, что в прямом смысле едет в никуда. Остановившись, она обнаружила себя в деловом районе Колдвелла, глухая стена из небоскребов блокировала свет, пешеходы вокруг были в сером и черном, словно тени живых людей.

На самом деле ей просто нужно вернуться домой, подумала Кейт… но она припарковала машину и откинулась на спинку кресла.

Блин, самое отстойное во взрослении – появляется много ассоциаций с разными вещами. Пару лет назад, если бы она поехала в этот театр и узнала, что кто-то незнакомый ей был убит, возможно, она бы остановилась на мгновение. Сейчас? После жестокого убийства Сисси Бартен, она попала в ловушку домино, упавшие кости которого увели ее назад в прошлое, в больницу, когда ее брата отключили от аппарата жизнеобеспечения.

Он должен был надеть шлем. Будь он проклят, он не должен был кататься на скейте без шлема.

Но подростки всегда достаточно беспечны в своей уверенности, что их навыки прочнее асфальта.

Это стало трансформирующим моментом для нее, осознала Кейт. Если бы он подготовился… он бы выжил после столкновения.

Это лежало в основе ее зацикленности на порядке: мысль, что ты в безопасности, если все всегда аккуратно и подготовлено. Если ты всегда пристегиваешься в машине, регулярно проходишь медицинские осмотры, чистишь зубы щеткой и зубной нитью, и никогда никуда не идешь, предварительно не продумав подушку безопасности и спасательное оборудование…