Один человек, две собаки и 600 миль на краю света. Опасное путешествие за мечтой
Шрифт:
Перед сном я делаю записи в журнале. Приходится писать в перчатках, потому что даже в палатке настолько холодно, что снять их и не отморозить пальцы просто невозможно. На мне три слоя термобелья и три пары шерстяных носков, толстый подшлемник и шапка из овчины. Даже в жилете и куртке с подкладкой из ворса мне все равно холодно. Собаки тоже одеты в теплые курточки, которые специально для путешествия сшила моя мама. В специальной спальной сумке им весьма уютно. Через несколько недель, когда потеплеет, я отдам ее кому-нибудь из жителей деревни, как и остальную зимнюю экипировку. Вход прикрыт двумя слоями ткани, чтобы не оставалось ни одной щели, через которую холод мог бы проникнуть в палатку. Когда стоят такие морозы, вопросы безопасности приобретают решающее значение. Даже от одного случайного дуновения ветра тело может потерять огромное количество тепла. Думаю, что сегодня ночью температура на улице опустится ниже -20 °F, а в палатке будет около 13–15 °F. Когда собаки ночью пытаются перевернуться на другой
Надеюсь, что благодаря путешествию Джимми с Уиллом станут сильнее и физически, и морально. Под моим присмотром они должны чувствовать себя свободно, им необходимо научиться ориентироваться на дикой пустынной местности. Я думаю, что, пройдя все предстоящие испытания, они станут еще более живыми и добродушными. Сидеть на одном месте мы не сможем — ни я, ни они.
Я пытаюсь зажечь горелку на улице, но у меня ничего не выходит. Холодный ветер задувает пламя свечи еще до того, как я успеваю поднести его к горелке. Пытаюсь воспользоваться охотничьими спичками, которые не должны затухать от ветра. Чиркаю одной из них, подношу к конфорке, но она даже не загорается. Я беру еще одну спичку, и потом еще одну, и еще, но мои усилия так и не увенчались успехом. Потратив на это бесполезное занятие около часа, пришел к выводу, что моя горелка никуда не годится и не стоит полагаться на нее в дороге. Было огромное желание сломать ее и выбросить куда подальше, но все же рассудок взял верх над эмоциями, и я вернул ее в палатку. Пришлось идти в город, чтобы позвонить Джулии и попросить прислать мне новую горелку с зажигающим противоветровым устройством, напоминающим маленький паяльник. Подобное приспособление в условиях суровых холодов просто необходимо, чтоб я мог зажечь горелку и согреться. Механизм довольно прост: пламя загорается от простого соприкосновения с воздухом, точнее с содержащимся в нем кислородом.
Вся организационная работа лежит на Джулии. Она делает для меня то, что сам я сделать не могу. Вообще даже в своих самых смелых мечтах я не мог представить, что мне посчастливится встретить такую женщину. Джулия для меня словно огонек надежды. Она — цель моего путешествия, которую я достигну, когда преодолею опасности, стоящие на моем пути. Без Джулии мне будет трудно завершить экспедицию. Я не могу отправиться в путь, пока у меня не будет двух газовых горелок. Их потеря или поломка будет означать конец, так как я лишусь источника воды и тепла. Выжить без огня, когда дует такой пронизывающий ветер, невозможно. Тем более, что первоначально на моем пути не встретится ни одного дерева, поэтому единственное место, где я смогу согреться и перетерпеть суровые условия Арктики, — это моя палатка.
На почте я немного согреваюсь, делаю жизненно важный для себя телефонный звонок и медленной походкой направляюсь к выходу. Здесь тепло, и торопиться мне совсем не хочется, но, с другой стороны, потеть тоже нельзя. Влага рано или поздно замерзнет, и холод проберет меня до костей. По-прежнему чувствую тепло в пальцах ног, значит, я могу идти медленно и не замерзнуть. Но выйдя на улицу, первые 20 минут мне приходится идти быстро, чтобы мои конечности не замерзли, и только после этого я смог перейти на медленный шаг.
Зная, что этой ночью вновь будет ужасно холодно, вытаскиваю спальные мешки, чтобы проветрить их на сухом арктическом воздухе. Пока дует ветер, влажность воздуха достаточно низкая, и благодаря этому мешки высохнут, даже несмотря на отрицательную температуру. Вообще низкая влажность дает немало преимуществ. Влага на одежде и коже быстро испаряется, а я не становлюсь очень грязным. Мои очки не запотевают, спальные мешки остаются сухими, и внутри моей палатки не так много испарений. К тому же ветки деревьев, когда я начну с их помощью разводить костер, будут достаточно сухие и легко загорятся.
Разломав ящики из-под еды, укладываю доски на пол и под подушку, чтобы создать еще одну преграду между собой и покрытой льдом землей. После этого сооружаю вокруг палатки снежную стену высотой в два фута и кладу глыбы снега с той стороны, где, судя по флюгеру, дует ветер. Это поможет защитить палатку от ветра и, кроме того, подарит пять дополнительных градусов тепла.
— Просто рай! — хвалю себя, заканчивая работу.
Одиннадцать лет назад я завел Джонни, чтобы вместе с ним совершить этот или подобный поход. Он прилетел из Алабамы, молчаливый и угрюмый, оттого что его разлучили с семьей. Вообще мне нужно было самому поехать за ним на машине и провести с ним несколько дней, чтобы как следует познакомиться, перед тем как забрать его из тех мест, где все было ему так близко и знакомо. Ему исполнилось всего одиннадцать недель, и он весь был почти
черный, но по мере роста его шея и лапы постепенно приобретали желто-коричневый цвет.В те годы, пока со мной был Джонни, я сменил не одну работу и предпринял несколько дальних поездок в те места, где природа еще сохранила свою дикую первозданную красоту. Отправляясь на север, брал Джонни с собой, а при путешествии на юг, в жаркие тропики, приходилось оставлять его в Орегоне у родственников или друзей. Я побывал в тех местах, о которых до меня мало кто слышал, например, на хребте Тама Абу в штате Саравак на острове Борнео и в горах МакКензи на севере Канады. Главная трудность заключалась в том, что, достигая цели своего путешествия, приходило осознание, что мне этого недостаточно. Места, в которых я побывал, не казались мне по-настоящему дикими и неизведанными. Лесных обитателей там не столь много, а люди были слишком зависимы от капиталистической экономики. Традиционный способ добывания пищи — собирательство — уходил в прошлое. Три раза был в Перу, сплавлялся по Амазонке в районе Икитоса [4] , путешествовал в районе реки Мадре-де-Диос в поисках индейцев Йора.
4
Порт на левом берегу Амазонки, на северо-востоке Перу (прим. пер.).
Я пытался найти кочевое племя индейцев Пенан на острове Борнео, для чего в течение нескольких недель в одиночестве ходил по горам, по девственным, первобытным лесам, которые чуть было не изменили мое отношение к природе. Вьющиеся лианы с острыми шипами цеплялись за одежду, а когда я пытался вырваться, множество пиявок впивались в кожу. Идя по следам индейцев Пенан, видел заросшие тропы, по которым они ходили, заброшенные жилища мне так и не удалось найти. На следующий год я вернулся сюда, чтобы отправиться в еще более отдаленный район в горах Борнео. Пробыл там три дня, скитаясь по горам, покрытым густыми, непроходимыми джунглями, недалеко от истоков реки Аданг. Чтобы понять, где я нахожусь и хорошо осмотреть местность, приходилось забираться на высокие деревья (так я делал еще в Орегоне). Иногда я настолько дезориентировался, что даже казалось, будто мой компас сломан.
Я отправился в Венесуэлу, чтобы побродить по высокогорьям Гвианы, втайне надеясь встретить представителей кочевого народа Хоти. Но насилу добравшись до реки Ориноко, повернул назад. Я плыл на лодке по Бразилии, от Перу в сторону океана, надеясь в конце путешествия найти племя Ава, но в Белеме на меня напали двое молодых людей. Это стало последней каплей. Вообще в путешествии по джунглям Амазонки в компании назойливых бразильцев и так было мало приятного, а тот факт, что мне не удалось достичь намеченной цели и вовсе привел меня в бешенство. Обычно я очень спокоен, но тогда был словно бомба, готовая взорваться в любой момент. Одного из нападавших я ударил кулаком в челюсть. Тогда-то они и потеряли всякое желание грабить меня, ну а я в свою очередь потерял всякую охоту продолжать путешествие по Бразилии, где так много «гостеприимных» и непредсказуемых людей.
Несколько раз мы с Джонни путешествовали по Аляске. В конце концов, я решил, что однажды отправлюсь туда надолго, буду покорять дикие земли и пытаться выжить самостоятельно, как это делали наши далекие предки миллион лет назад. Я хотел ловить рыбу в реках и озерах, собирать ягоды летом, но больше всего я мечтал бродить по неосвоенным дебрям, день за днем, куда захочу и когда захочу. Мне казалось, что Аляска — это моя последняя возможность познать красоту земли, с головой окунуться в дикую природу. В течение двадцати лет в общей сложности я провел там около двадцати месяцев, и предстоящая экспедиция должна будет подвести своеобразную черту моим приключениям.
Слишком холодно, чтобы ждать
В 1980 году Джимми Картер подписал Закон об охране национальных богатств Аляски, согласно которому двадцать миллионов акров земли должны находиться под защитой государства. Это огромнейшая территория, равная по площади нескольким маленьким штатам или даже государствам. Чтобы преодолеть все это расстояние, мне понадобились бы годы. Я собираюсь путешествовать по национальным паркам «Ворота Арктики», «Кобук-Валли» и национальному заказнику «Ноатак», которые входят в число охраняемых территорий. Закон, принятый Картером, был весьма спорным. Конечно, развитие региона принесло бы неплохую прибыль, но статус государственной собственности означает, что эта земля принадлежит каждому гражданину США и единственный способ обеспечить заботу о ней — призывать к ее охране. Я свято верил, что Аляска — это первозданная территория, не тронутая цивилизацией, и не важно, находится она под защитой закона или нет. Однажды мне пришла в голову мысль, что если отъехать от Анкориджа, Фэйрбэнкса и основных трасс подальше, то куда бы я ни отправился, вокруг меня будет прекрасная непорочная земля. Таким было мое мнение, когда мне исполнилось всего восемнадцать, и мне было абсолютно все равно, какая ее часть охраняется законом, а какая нет. Я считал, что Аляска прекрасна везде. В принципе, никакая защита ей не нужна была, это всего лишь своеобразная дань моде, последним тенденциям развития современного мира.