"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6

– Джина, - скалясь от боли, прохрипела бедная Барсова, - Я тебя люблю, не бей меня больше!

– Сачкуешь, дорогая моя, - в тон ей ответила Джина, присаживаясь рядом на корточки.
– Будет тебе наука. Включай регенерацию уже.

Альбина с облегчением вызвала нужного «демона», коснувшись «узора» имплантов и тут же почувствовала, как боль отступает. А так, пока инструктор не разрешит, будешь хоть кровью истекать, хоть в обморок падать, но терпеть. А Джина сегодня добрая, сразу разрешила подлечиться. Теперь ссадины и ранки заживут уже через десять минут, а ребра будут как новые через полчаса.

Альбина с кряхтением поднялась на ноги, уцепившись за протянутую руку Джины. При этом она отметила про себя, что эта двухметровая машина для убийства, ставшая вдруг мягкой и нежной, даже не взмокла. Давно такого не было.

– Да что с тобой такое?
– переспросила Джина, осторожно придерживая все еще слабую подругу за плечи.
– Уже три дня прошло, а ты все еще никакая.

– Вот и не надо было добивать, раз никакая, - огрызнулась Альбина, прекрасно понимая правоту инструкторши.
– Я бы все равно тебя не достала. Не знаю, как объяснить. Не чувствую ничего, словно онемела. Надо, наверно, поработать, а там видно будет.

– Тебе бы в душ, - хмыкнула Джина.
– Не очень по-рабочему выглядишь.

– Сама из моей красоты отбивную сделала, - упрекнула Альбина, массируя локоть.
– Вот покажусь сейчас Вэю в таком виде, может он, наконец, от меня отстанет? Или захочет в отместку тебя побить?

– За что и пострадает, - пообещала Джина, подталкивая подругу в сторону душевой.
– И он сам это знает, не волнуйся так.

– Ты что, со мной в душ собралась?
– цинично поинтересовалась Альбина.
– К чему такая забота после кровавой бани?

– Ну, во-первых, мне все-таки совестно, до какой-то степени, - призналась Лаваль.
– А во-вторых, с меня тоже на сегодня хватит, надо смыть вашу кровь и слезы, перекусить и поспать. Набраться сил.

– Конечно, без дела нас не оставят, - проворчала под нос Альбина и морщась, стала сдирать с себя то, что недавно было похоже на легкий тренировочный костюм, а сейчас напоминает какие-то видавшие виды тряпки. Ранки на коже нестерпимо чешутся, это эффект регенерации. Про паршивое настроение можно и не упоминать.

Избавившись от упомянутых тряпок и скинув их в мусорный приемник, она влезла под ближайший блок распылителей и включила средний напор воды, без всяких силовых щеток. Пока шкурка не зажила, лишний раздражитель ни к чему. Подумав, она сделала воду чуть погорячее и закрыла глаза. Ребра и локоть все еще мерзко ноют. До чего же паршивый день сегодня! И еще неизвестно, когда он закончится.

– Ты сейчас куда?
– просто спросила Джина, пристраиваясь под соседний распылитель и врубая максимальный напор плюс комплексный массаж.
– Если не секрет, конечно.

– Я как раз думала, как тебе об этом сказать, - не открывая глаз, отозвалась Альбина.
– Но при такой адской помывке, какую ты себе поставила… Не уверена, что тебе будет до меня и моих объяснений в следующие минут пять-десять.

– Хорош завидовать, - отмахнулась Джина, но напор уменьшила.
– Говори уже, что вы там придумали.

– Сначала политинформация, - начала Альбина, решив в отместку позанудствовать.
– Расскажу об обстановке. Кризис закончился, но «наверху» все еще ничего не поняли и не решили. В Четверке каждый сам по себе, общей линии нет. Стовер и Клатт делают вид, что все идет по плану, и стараются ни во что не лезть. Меня посчитали морально травмированной, поэтому решили сплавить подальше, так что завтра еду с Альваресом в Будапешт, собирать какой-то компромат на местных. Нартова, как всегда, с переменным успехом пытается быть голосом разума, и ее даже выслушивают, но делают все по-своему.

– Весело там у вас, - оценила Джина, незаметно, по чуть-чуть возвращая регулятор напора к максимуму.
– А что во всей этой чехарде требуется от меня? Кроме мордобоя, конечно.

– На мордобой некоторые просто напрашиваются, - вздохнула Альбина, жалея о несбыточных вещах.
– Но пока что, в повестке дня другой вопрос. Сегодня ночью, то есть, часа через три, к нам приезжает новенькая. Поэтому, взбодрись и забудь про сон. Будем встречать, знакомиться и все показывать.

– Новенькая?
– заинтересовалась Лаваль.
– Это вместо...

– Ну, разумеется, - невесело кивнула Альбина, - Нас должно быть сто двадцать восемь. У нас сейчас одного не хватает, так что выбор уже сделали. Девочка, вроде, ничего, но я только досье читала.

– А почему ночью-то?
– задала логичный вопрос Джина.
– Почему не дождаться утра? Или это опять нестандартная ситуация?

– Да, задолбали!
– посетовала Барсова.
– Рьялхи уже давно повторяются со своими проверками! Нюх, что ли, потеряли? Или это тоже такая проверка на фоне проверки? Короче, Нартова сейчас с нашей новенькой сидит, ночью привезет ее сюда, и тогда будем знакомиться.

– Я-то с удовольствием, - пожала мощными плечами Джина, откровенно млея от бьющих с разных сторон струй воды и прикосновений щеток.
– Мне все равно с ней придется спортом заниматься. Но в «комитете по встрече» я зачем нужна?

– Затем, что Нартова так сказала, - отрезала Альбина и неслабым усилием воли заставила себя закрыть воду.
– И я даже не стала вытягивать детали, потому что Варвара просто так ничего не говорит. Наше дело не уснуть и дождаться. Вылезай уже! Пойдем, перекусим.

Подождав несколько секунд, пока закончила работать сушилка, Альбина вытащила из шкафчика свои вещи, не спеша оделась и по возможности привела свою внешность, в первую очередь волосы, в надлежащий вид. Никаких следов насилия на лице, шее и руках уже не осталось, регенерация завершилась и даже зуд пропал. Она еще раз заглянула в зеркало и чуть улыбнулась своему отражению. Настроение немного, самую малость, улучшилось. Выглядишь умопомрачительно, Бина, сказала она себе, стараясь не вспоминать, кто именно и по какому поводу ее так называл.

А Лаваль, что удивительно, вне спортзала выглядит совсем непривычно, ее атлетическое сложение почти не бросается в глаза и даже рост отчасти скрадывается. Просто милая и красивая подруга. Сколько десятилетий они рядом! Ближе, чем сестры, между ними теснейшая дружба, понимание и чувство.

Но и прочие ей не чужие! Все-таки, они одна семья, и даже намного больше, чем семья. Среди них может быть какая-то ревность или небольшие раздоры, но настоящей вражды и подлости никогда. Даже этот увалень Вэй Тьяо для Альбины вроде влюбленного одноклассника пополам с непутевым младшим братцем. Но все равно, свой. По крайней мере, до сих пор был.