Один континент

лицом. В ее пальцах блеснул осколок стекла.

– Что ты делаешь?

Сестра никак не хотела умирать. Джейк слышал, как она плачет, как заведенная повторяя “где

они? где они? где они?!”, потом кричит “есть” и продолжает копаться в красном месиве его

лица.

– Теперь ты!
– его лица коснулось что-то холодное и влажное.
– Ты слышишь?!

Нет! Он не хотел никуда ползти. Джейк хотел, чтобы его оставили в покое, но Карен не

желала отступать, продолжая хлестать его по лицу.

– Ты не должен! Не должен умереть! Кто защитит меня от него?! Кто? Он убьет меня! Не смей

оставлять меня.

Ему было все равно, мир терял краски и становился темным. Все началось с его глупости и

закончилось ею же.

– Что ты делаешь?

Карен похоже обезумела, она вцепилась в его руку зубами, дергала за мизинец пытаясь

оторвать его.

– Все будет хорошо, Карен!

– Ты обещаешь?

Она рычала и продолжала кусать его.

– Ты защитишь меня от него?

Им уже ничто не поможет, никто не придет и не спасет.

– Да, Карен, только успокойся.

Он понятия не имел о чем она. Ему хотелось спать. Он ужасно устал. Хотелось увидеть свет и

наконец пойти к нему, увидеть маму и просить у нее прощения. Он не выполнил обещанного.

– Ты обещал, вспомни, что ты обещал маме?

Джейк присмотрел за сестрой, но позаботиться о том, чтобы она не вляпалась в историю так и

не смог, сам не заметил, как вляпался по самые уши. Он так и не разбогател, зато смог

поступить в университет, но большей частью наплевал на все.

– Да, обещал.

Джейк потерял сознание, тогда, когда Карен все-таки затихла. О чем он думал в тот момент?

Джейк думал, что зря ввязался во все это. Не надо было.

– Ты обещал!
– голос ее раздавался где-то вдалеке.

Лучше бы он продолжал работать грузчиком в порту, ходить на лекции в университете,

определился бы наконец со специальностью. Теперь же он умирал и отец остался один. Он так

и не дождется никого из них.

– Я готова!

Джейк как раз вошел в один из номеров. Сестра выплыла в гостиную во всем своем

великолепии, платье из блестящей серой ткани облегало ее фигуру, демонстрировало красивые

изгибы, полную грудь и несколько угловатые бедра.

“Раньше она стыдилась этого, а сейчас ничего!”

– Привет.

Он прошел в гостиную, повертелся на месте, а потом обернулся к Карен, что так и продолжала

стоять в проеме двери, приняв эффектную позу: одну ногу обутую в красную туфельку она

выставила вперед, другую так и продолжила прятать под серой тканью платья. Кружевная

резинка чулков, ремешки красного пояска.

– Ты ничего не сказал.

– Я поздоровался.

Ее появление не возымело на него того эффекта на который рассчитывала эта женщина. Он

видел ее всякой: в одежде и без нее, человеком и вампиром, в своей крови и в чужой, но

пока картинка вызывала у него лишь отвращение.

– Я про платье, - она откинула волосы назад и повела обнаженными плечами, словно

предлагала рассмотреть то, что у нее на груди.
– Про то, как я выгляжу.

Джейк только сейчас обратил внимание на то, что она перекрасилась. Наоборот, она не стала

красить их сегодня. Затем он опустил взгляд на обнаженную едва ли не до самых сосков

грудь, а потом вновь взглянул ей в лицо.

– Отлично выглядишь.

Ей и правда лучше быть брюнеткой, а не строить из себя чёрте что. Ей уже не быть

кинодивой. Но сестра ждала чего-то еще.

– Так не пойдет, - рассмеялась она неожиданно легко и весело.
– Что бы я не сделала с

собой, ты всегда говоришь мне одно и тоже.

– Потому что ты ждешь только этого ответа.

– Твоя правда.

Она махнула перед собой рукой, предлагая ему сесть, но он покачал головой.

– Я ненадолго.

Здесь только с виду все чисто и опрятно, однако обоняние говорит ему об обратном.

– Даже не выпьешь?

Карен наконец пришла в движение, подошла к столу, взявшись за графин с вином.

– Нет, -ответил и замолчал.

Карен, как раз откупорила графин и вместо ожидаемого аромата перебродившего виноградного

сока по комнате разлился аромат крови, такой легкий, такой невозможно приятный. Сознание

услужливо напомнило ему, как давно он не пил, не утолял жажду по-настоящему.

– Уверен?

– Да, - он не узнал собственного голоса и не нашел в себе сил разозлиться.

Карен только делала вид, что не замечает его реакции. Она продолжала разливать кровь по

стаканам, как ни в чем не бывало.

Преувеличенно медленно.

Женщина пару раз ойкнула, когда промахнулась и капли “напитка” попали на лед,

превратившись из ярко-алых в розовые разводы. Джейк не мог отвести взгляд от этого

зрелища. Это была самая обыкновенная человеческая кровь, неиспорченная вирусом,

несвернувшаяся и не пахнущая так, как будто уже побывала в чьем-то желудке.

– Тогда что привело тебя сюда?

Она не предложила ему стакан, оставила его на блестящем подносе, среди ярко

поблескивающего льда. Джейк все смотрел и смотрел. Все что ему оставалось. Нет, все на что

он был способен пока так это замереть, задержать дыхание, но аромат точь-в-точь, как в

мультиках Уолта Диснея упорно и коварно лез в нос, раздражал обоняние и... Хорошо, что он

не бросился вперед, отталкивая ее от стола. Она ведь ждет этого. Проверяет.

– Мы кажется договаривались с тобой, - начал он осевшим голосом.

– О чем? О том, что верхний Манхэттен твой?

Карен взяла со стола свой бокал и направилась вместе с ним в другую часть комнаты,

прямиком к бару.

– Все договоренности в силе.

Карен делает “кровавую Мэри” только вместо водки у нее бурбон, а часть томатного сока