Один миг жизни

– Меркуукх?...
– с сомнением проговорила Кээрт.
– По характеру... Да, он подходит. Больше, чем другие.

– Он сам мог спрятать Жезл куда угодно!
– увлекаясь, продолжал Кэноэ.
– Он воспользовался капсулой и в ней же вернулся обратно! И сам же подкинул отмычку! И у него была бездна возможностей попасть в каюту Гвиэнт через технический коридор и оставить там открытую дверь! Он мог сделать это в любое ее ночное дежурство! Он, наверное, просто подгадал время к тому моменту, когда он смог дать ей "Анти-Д"! Ведь это мог быть обычный аэрозоль! Она, наверняка, даже ничего и не заметила!

– Нет, Кэно!
– запротестовала Кээрт.
– Этого не может быть! Его ведь назначили ответственным за нашу безопасность. Причем, одновременно Оонк и Суорд! Они не могли ошибиться!

– Человеку, который работает одновременно на двух хозяев, не сложно взять и третью работу, - хмыкнул Кэноэ.
– И откуда мы знаем, может, кому-то из них нужен не успех нашей миссии, а, наоборот, провал?! Это политика, а там нет морали, есть только целесообразность.

– Нет, мне все-таки кажется, что это не он, - возразила Кээрт.
– Просто если Меркуукх играет против нас, мы вообще ничего не сможем сделать. Но надо, наверное, как-нибудь проверить...

– А ты можешь видеть правду?
– спросил Кэноэ.
– Ты ведь не зря расспрашивала Гвиэнт?

– Я, скорее, могу чувствовать ложь, - аватара Кээрт не шевельнулась, но Кэноэ живо представил, как она поводит плечами.
– Но не всегда и не со всеми людьми. Когда я говорила с Гвиэнт, я видела, что она не лжет. Но она более откровенная, прямолинейная. А вот с Хаорном было труднее. Он какой-то... извилистый, что ли? Он что-то скрывает, но я не вижу, что. Хотя вряд ли что-то по-настоящему важное для него.

– А каким ты видишь Меркуукха?
– поинтересовался Кэноэ.

– О, в нем сплошные тайны. Он вообще глубокий и темный, как колодец. Но он нам не враждебен. Я это чувствую.

– Будем надеяться, что ты права, - с сомнением в голосе произнес Кэноэ.
– Но я вот что думаю. Давай завтра попробуем опросить людей. Возможно, с нами они будут более откровенны, чем с Глэасом. И ты, наверное, что-то сможешь почувствовать.

– Да, это хорошая идея!
– поддержала Кээрт.
– Вот с утра и начнем. А сейчас как - погуляем немного или будем выходить?

– Знаешь, мне что-то не хочется играть, - подумав, заключил Кэноэ.
– Я понимаю, нам надо отвлечься, но давай лучше сделаем это другим способом! В реале!

Кэно, я тебя просто обожаю!
– Кэноэ услышал ее мелодичный смех.
– У тебя единственное лекарство на все случаи жизни!

– А тебе что-то не нравится?
– осторожно спросил Кэноэ.

– Все в порядке, оно на меня тоже действует, - услышал он в ответ ее смеющийся голос.
– Ладно уж, выходи из игры, герой-любовник!...

Утреннюю встречу с Глэасом Кэноэ решил назначить в спортивном зале - там, по крайней мере, можно было не бояться прослушивания. Кажется, паранойя Меркуукха все-таки была немножко заразной.

– Пока никаких серьезных успехов, ваше высочество, - сухо отрапортовал Глэас.

Вид у него был еще более изможденный и бледный, чем обычно. "А ведь у него это должна быть уже вторая бессонная ночь подряд", - подумалось Кэноэ.

– Вы говорили, что нет серьезных успехов. А как насчет несерьезных?

– спросил он, чтобы немного приободрить Глэаса.

– Несерьезных?
– старший-один слабо улыбнулся.
– Мы начали интересоваться тем неизвестным, который заблокировал следящую камеру в жилом коридоре позавчера от 23.22 до 23.29. Нам так и не удалось идентифицировать его, зато мы выяснили, откуда он взялся и куда ушел.

– И что?

– Он прибыл в соседний коридор на транспортной капсуле!
– с удовольствием сообщил Глэас.
– Камера уловила в 23.21 открытие выхода из перехода, затем она была заблокирована до 23.29, после чего на экране в течение полутора секунд был заметен закрывающийся люк. Мы опросили всех, кто имеет допуск на пользование капсулами, но ни один из них не признался в этой поездке!

– А сколько всего капсул?
– поинтересовался Кэноэ.

– Четыре. Одной из них, очевидно, воспользовался злоумышленник. Вторую задействовал вчера около 0 часов 6 минут старший помощник капитана, чтобы поскорее попасть в главную рубку с церемонии в Храме Звезд. Третья находилась в двигательном отсеке, четвертая - на одном из продовольственных складов, об ее использовании позавчера днем сообщил ревизор корабля. Обыск, проведенный на складе, ничего не дал.

– Я так понимаю, капсулами пользуются не слишком часто?
– предположил Кэноэ.

– Совершенно верно, ваше высочество. Я сам не делал этого ни разу. Слишком экзотично, по-моему.

– Получается, старпом вызвал именно ту капсулу, которой воспользовались до этого в двенадцать?
– задала новый вопрос Кээрт.

– Мы пришли именно к такому выводу, блистательная, - слегка наклонил голову Глэас.
– В настоящее время мы пытаемся выяснить, где находился и что делал в интересующее нас время каждый человек на корабле. Так, возможно, мы сможем выявить злоумышленника... или злоумышленников.

– Вы полагаете, у вора был сообщник?
– насторожился Кэноэ.

– Да, по-другому нам не удается реконструировать картину преступления. Предположим, что вор попал в технический коридор, проник в каюту господина Меркуукха, вскрыл сейф и извлек Хрустальный Жезл. В это время второй прибыл в соседний жилой коридор на капсуле, заблокировал камеры, дождался выхода своего сообщника, запер за ним дверь своим ключом либо отмычкой, и они вместе отправились куда-то в капсуле в неизвестном направлении.

– Да, весьма правдоподобно, - кивнул Кэноэ.

– Увы, эта версия тоже содержит в себе трудноустранимые противоречия. И главное из них - связь между злоумышленниками.

– Разве это так сложно?
– удивился Кэноэ.
– Есть же коммуникаторы!

– Дело в том, что все переговоры по коммуникаторам внутри Императорской Яхты прослушиваются и записываются. Я не слишком силен в технических деталях, но, как объяснил мне инженер Таахел, обойти эту систему невозможно. Это одно из основополагающих требований к системе безопасности корабля. А мы не обнаружили никаких подозрительных переговоров.