Один шаг до перемен
Шрифт:
– У каждого свои заботы, – указала себе со строгостью. – Мне, к примеру, надо сконцентрироваться на собственной жизни. Был рядом со мной уже один выдающийся спортсмен, – воскресила в памяти предательство Глеба. – Хватит разочарований.
Думала ли я только о том, что должна снова в скором времени найти приличную работу? Нет, конечно. Я не ставила крест на личном счастье и любви к мужчине. Только считала теперь, что желала бы связать свою судьбу с обычным парнем, который был бы предан мне, жил схожими заботами, и чтобы никаких расстояний между нами. Так сказать, мечтала, но по минимуму, строго призывая себя быть скромнее. Всякие там мысли, чтобы был красавцем, из интеллигентной и обеспеченной семьи и носил меня на руках, упорно гасила даже в зародыше.
У меня же начались трудовые будни. Сразу с того момента, как вернулась от ворот к дому, проводив Ткачева. А как иначе? За времяпровождение здесь мне платили зарплату. Немаленькую. Больше, чем получала на прежнем месте. Вот и решила отнестись к происходящему серьезно. Подошла к тем самым ротанговым креслам, где состоялась первая встреча и знакомство с теперешним моим работодателем, раз он именно там и теперь изволил сидеть, и с готовностью взглянула ему в лицо.
– Какие у вас планы на сегодняшний вечер, Леонид Павлович? Имею в виду время до ужина. Заплыв? Теннис? Я готова приступить к работе.
– Что, даже не взгрустнете, Ириша, что Дмитрий только что улетел от вас в Москву?
Отчего это мне показалось в тот момент, что смотрел на меня не Селиверстов, а Ткачев, собственной персоной? Взгляд был точно его. Разница лишь в том, что глаза у Дмитрия были много темнее. А так, тоже серые и проникали глубоко в душу. И еще держали меня в напряжении, и отделаться от них было довольно трудно.
– Нас не связывают чувства, если вы на это сейчас намекаете, знакомы, это да. Но ничего другого.
– Жаль. Вы подходите друг другу. И у вас были бы красивые дети, – сказал это вполне серьезно, но потом как устыдился и тона, и поднятой темы. – Простите. Мне не следовало… Но сделайте уступку моему возрасту, и не сердитесь за подобное вмешательство в вашу личную жизнь, Ирочка, – и как бы встряхнулся, поднимаясь из кресла. – Спрашивали о дальнейших планах? Что же…мне нравится поплавать в море. Через полчаса будете готовы? Тогда встречаемся около бассейна. Рядом с ним, как раз, находится лестница к частному пляжу.
И потекли мои трудовые будни. Надо было признаться, что Селиверстов открыл мне глаза на некоторых «отставников», как назвал его Ткачев. Дядечка был просто неутомим. И физически, и духом. Узнав его еще ближе за многие совместные тренировки, я уже затруднялась дать ему и пятьдесят пять. Самое большее, пятьдесят лет, так определила бы его возраст. Но в разговоре как-то точно услышала, что шесть десятков он уже разменял. Вот вам и пенсионер! Три километра он пробегал без существенной одышки. Его реакция и сила удара в большом теннисе постоянно оставляла меня в проигрыше. Стол и ракетки для малого тенниса Леонид Павлович тоже приобрел, и мы с ним теперь состязались за ним с большим азартом и почти каждый вечер. Правда, там и мне удавалось побеждать и довольно часто. А вот в плавании мы с ним оказались точно на равных, хоть он и предпочитал скромничать на свой счет.
Как-то раз Селиверстов попросил меня прыгнуть с вышки. Я не посмела отказаться и побрела сдаваться. Сначала все делала без энтузиазма, но потом рассмотрела интерес в глазах Леонида Павловича и решила его порадовать более сложными прыжками. А дальше и сама не заметила, как увлеклась, и вот мы с ним уже наперебой обсуждали обороты, винты и вращения. Его очень заинтересовала акробатика, и я начала серьезно опасаться, как бы ни решил приобрести батут. Правда, до этого дело все же не дошло.
А вот поздними вечерами мы часто проводили время в библиотеке. Читали, обсуждали прочитанное. Селиверстов, бывало, увлекался воспоминаниями, и я слушала их не потому, что это входило в мои обязанности, а оттого, что было интересно. Еще, случалось, сидели на балконе его дома или в тех самых ротанговых креслах и смотрели на море. Время текло, разговоров не требовалось, просто наблюдали за волнами и садящимся в них солнцем.
Красиво, спокойно, жизнь, казалось, состояла сплошь из желто-оранжево-красных тонов, и хотелось быть оптимистом, вот такой получался настрой.– Вы так молоды, Ирочка, – нарушил как-то тишину вечера Леонид Павлович. – А выглядите одиноко, почти так же, как я.
Голос его я слышала, а смысл сказанного еще не коснулся мозга, так как была очень расслаблена, и приятную вялость стряхивать с себя ничуть не хотелось. Поэтому между нами долго висела пауза. Нарушил ее снова Селиверстов.
– Это неправильно. И я не должен забирать себе все ваше время, все двадцать четыре часа в сутки. Поэтому решил пересмотреть режим вашей работы. С завтрашнего дня можете вечерами покидать меня, чтобы встречаться с друзьями. У вас есть подруги или молодой человек?
– Нет. Ни подруг, ни мужчины. Поэтому и надобности, посещать город, особенно нет.
– Как же так? Это противоестественно. Ваш возраст, привлекательность…
За две недели, что я жила в его доме, это был первый разговор про меня. До того эту тему не трогали. Правда, был момент, когда Леонид Павлович не удержался от нескольких вопросов подобного рода, и случилось это, когда оказался свидетелем моего телефонного разговора с Ткачевым. Дмитрий в тот раз позвонил только лишь удостовериться, что у меня все нормально, да сообщил, что новую работу мне пока предложить не мог. И вот снова Селиверстов удрученно качал головой, что, мол, не дело замыкаться и не искать развлечений и новых впечатлений.
– А знаете, что, берите завтра выходной. На весь день. Как зачем? Во-первых, заслужили отдых. Во-вторых, я вами очень доволен и готов выдать аванс, чтобы прошлись по магазинам, там, посидели в кафе, побыли среди людей и своих сверстников, одним словом.
И отказываться было бесполезно. Единственное, что получилось, так не брать пока предложенный аванс. Деньги у меня еще оставались от прежних накоплений. И наличных немного, и на банковской карте тоже. С этим своим богатством и направилась назавтра в город. Встала поутру, завела свою машину и покатила по прямой как стрела дороге за развлечениями.
Первая моя остановка была рядом с кафе на центральной площади. Там с удовольствием выпила кофе. А после этого меня потянуло посетить старое место работы. Чего ждала от этого, сама толком не понимала. Захотелось, и точка. Припарковала свой Мерседес по привычке на площадке для персонала и вошла в прохладу здания. Лучше бы я этого не делала. Встреча с бывшими сослуживцами подействовала на меня удручающе, хоть они и продемонстрировали большую радость от встречи, и было похоже, что искренне. Еще предлагали воспользоваться бассейном и вышкой, если бы пожелала. Но не стала я им говорить, что подобным «развлечением» в последнее время никак не была обделена. Конечно, были вопросы по поводу моей новой работы. Где устроилась? И как? Здесь я напустила туману – не захотелось что-то откровенничать. И вот, на общение с бывшими коллегами ушло примерно с пару часов. Оставался вопрос: куда девать остальное свободное время. Его у меня до вечера, когда надо было возвращаться к Селиверстову, оставалось с воз и тележку.
Где убивается время лучше всего? Серьезно задумалась над этим и быстро себе же и ответила: « Правильно, в магазинах». Вот туда и решила заглянуть, причем основательно. И идти было недалеко. Самые интересные торговые заведения города располагались по соседству со спортивным комплексом. Почти. Но все едино в центре. А там улицы были короткими, не то, что на окраине. Вот я и решила прогуляться. Бросила машину на стоянке и на своих двоих пошагала в сторону скопления бутиков.
Первым делом зашла в спортивный магазин. И как иначе? Я же каждый день и утром и вечером занималась спортом. Вот поэтому без жалости оставила в магазинной кассе почти всю свою наличность. Только и приберегла на кармане самую малость деньжат, и совсем от этого не расстроилась, помня, что мне грозились, хоть сегодня вечером, выдать в два раза больше, чем потратила.