Один шаг до перемен

– Сколько? – сумма была явно завышена для подобного жилья, да еще и на окраине, но другой вариант искать не хотелось, и моя зарплата, все же, была немаленькой, легко могла все вынести. – Согласна. Когда подпишем договор?

Сговорились встретиться через два-три дня. Это устраивало и ее и меня. А пока, надо было заниматься упаковкой вещей, которыми успела обрасти за последние годы беспечной жизни. И еще пора было возвращаться на работу, и так я там отсутствовала довольно долго.

– Ирина Николаевна, зайдите к директору, – встретило меня распоряжение главного администратора на пороге собственного кабинета. Делать было нечего, пришлось быстро развернуться и отправиться на другой этаж.

А там, уже в директорском кабинете, «грянул гром с ясного неба». Высшее руководство встретило меня, мягко говоря, неласково.

– Полякова, пишите заявление об увольнении по собственному желанию.

– Ничего не понимаю… – от нахлынувшей растерянности без предложения со стороны хозяина кабинета и спросу опустилась на ближайший ко мне стул. – Почему так? И, главное, совершенно неожиданно…

– Вот и я не понимаю, почему вы позволили себе не являться на работу неделю?!

– Но…я же предупреждала…я с Юлией Евгеньевной говорила… она…а разве, нельзя теперь все уладить…– покаянно опустила голову.

– Нельзя! Совершенно никак! И вы знаете, почему.

– Нет, – тут я голову подняла и непонимающе уставилась в лицо директора. Нормальный же был дядька, отчего сейчас-то изображал из себя зверя?

– А я думаю, что знаете, – с осуждением закачал на меня своей круглой лысой головой. – Думаете, посетители нашего комплекса не были оскорблены вашим вызывающим поведением? Я вот нисколько не удивился, когда прочитал эти их заявления. Нате! Держите! Ознакомьтесь! – подтолкнул ко мне по крышке стола несколько листов бумаги, что достал из синей пластиковой папки, которая до времени лежала под его рукой. – Это жалобы. На вас, милочка! Разве же так можно…

Я придвинула листы к себе и принялась изучать. Сначала вчитывалась основательно, потом только бегло скользила глазами по новым жалобам. В мозг как впивались отдельные их слова: аморально, халатно, безнравственно.

– А вам не показалось, что они все идентичны, то есть хочу сказать, что…

Закончить фразу он мне не дал – ударил ладонью по столешнице.

– Вы еще и сомнение намерены высказывать?! Да знаете ли, на чей стол легли все эти жалобы?! После этого мы уже не можем не отреагировать. И будьте уверены, нам еще аукнется тот вопиющий случай, когда вы учинили в коридоре раздевалки чуть ли не… – он осекся, крякнул и пододвинул к себе стакан с чаем, глотнул из него, и только тогда смог продолжить. – Вы, впрочем, и сами знаете, что были неправы, когда позволили себе…вольности с посетителем бассейна.

– Да с моей стороны…

– Довольно. Должны же вы, Ирина Николаевна, понимать и мое положение, – он принялся говорить много тише, и выражение глаз его тоже поменялось, уже не было только укоряющим, а сделалось утомленным и расстроенным. – Ну, ничего здесь уже поделать нельзя. Когда дело дошло до самого высокого начальства, то…одним словом, радуйтесь, что напишете заявление по собственному желанию.

– Даже так?

– Так, милочка, так, – вынул он из кармана брюк носовой платок, встряхнул его и только потом тщательно протер вспотевшую макушку. – Мне, знаете ли, из-за вас должность терять…

Вот так я потерпела провал по всем статьям. И было странно вспоминать, что недавно считала себя вполне успешной, сложившейся и защищенной личностью. На что там я упирала мысленно? Мужчина, квартира, работа?! Жизнь удалась?! Теперь уже ни в чем не могла быть уверена. Даже в том, что лето вдруг не возьмет и не сменится на зиму, например, в два дня. А что? Вон и тучи сплошь небо заволокли, и ветер северный задул.

– Не распускаться! – приказала себе, когда брела после увольнения со службы по лужам под холодным дождем и без зонта, следуя знакомым маршрутом домой, будто на автопилоте.

А там меня ждало новое сообщение и гонец от американских хозяев квартиры. Выходило, что мне надо было в самые кратчайшие сроки съезжать. Куда, интересно?

– Да… Пришла беда, открывай ворота, – пробубнила себе под нос, прежде чем прикрыть дверь за то ли племянником, то ли еще кем, присланным хозяевами по мою душу.

– Что вы сказали? – притормозил он на пороге.

– Ничего особенного. Я исполню требование ваших родственников. Не сомневайтесь.

Говорила вполне спокойно. Но внутри у меня все так и кипело. И на кого бы, вы думали, решила выплеснуть гнев свой нешуточный? Правильно! На Ткачева! Если бы меня спросили, то я ответила бы так: «Это все его рук дело! Это он мне мстит! Вот, ведь, гад!» И следующим моим шагом была обыкновенная бабья истерика. Только отсутствие свидетелей моим страданиям не устроило. Подскочила к дамской сумочке, вытряхнула все ее содержимое на стол в кухне и яростно схватилась за выпавший среди прочих предметов мобильный телефон.

– Где тут был его номер? – тыкала трясущимся пальцем в экран. – Ведь, был же. Где, где? Где?! Ага! Вот! – приложила к уху и ждала, скрипя зубами. Отклика не было. Я оторвала аппарат от уха, отключилась и уставилась на экран. – Какое сегодня число? Ага! Больше недели прошло. Но ничего! Возьмешь трубку, как миленький! – уверенность чувствовала в себе яростную.

Не уж-то она и повлияла на ход событий?

– Да! – рявкнул мне в ухо Ткачев на какой-то там, не помнила, какой по счету, звонок. – Это кто?

Я, аж, подпрыгнула. А потом сгруппировалась и выдохнула ему свое обвинение. На одном дыхании и без раздумий. Правда, речь мою яркую немного прерывали рыдания. И это было понятно! Столько-то всего навалилось! А я, все же, женщина, создание слабое.

– Ира, это ты? – выдал он, когда силы мои иссякли, и я опустилась в изнеможении на табурет. И хорошо, что тот оказался рядом.

– Ничего не понял. Уж извини. Но повтора мне не надо, – и помолчал с минуту, словно все же не рассчитывал на мое ответное безмолвие. – Можешь толком сказать, что ты от меня хочешь?

– Ах ты!.. – у меня перехватило дыхание. Возмущена была всем. Его спокойствием, в первую очередь. И многим еще. Да, что там говорить, даже голос его нервировал. – Ты мне жизнь разрушил, – прошипела в ответ.

– Даже так?! – я прямо видела его ухмылку, могла поклясться в этом. – Ну, ладно. Опустим. А хочешь-то от меня, что?

– Ничего! – и нажала отбой.

И хотелось бросить телефон об стену, только здравый смысл не совсем покинул мою воспаленную голову и напомнил о близких финансовых трудностях, помимо прочих, уже присутствовавших в моей жизни. И я аккуратно, опустила аппарат на кухонный стол. А как это сделала, так тот ожил и высветил мне номер Ткачева.

Брать – не брать?! Вот ведь, дилемма! Решила, все же, ответить.

– Да. Слушаю тебя. Чего надо? Я позвонила просто…

– Завтра я занят, – прервал он меня. – Прилечу послезавтра. Жди и не делай никаких глупостей. Ты меня хорошо расслышала? Тогда, до встречи.

Вот такой короткий получился разговор. Теперь он первым отключился, а я второй и пошлепала увязывать коробки и пакеты, чтобы приготовиться покинуть это жилье, одним словом. А в назначенный срок ждала его приезда. Действительно ждала. С замиранием сердца, с метанием мыслей, с какой-то непонятной надеждой на будущее. И еще с волнением и, пожалуй, страхом.