Один шаг до перемен

– Что имеешь в виду? – подошел ближе, а мне так и хотелось попятиться. Еле сдержалась.

– Мне кажется, что лучше было бы тебя покинуть сейчас.

– Это как? Запереться в одной из комнат?

– Можно и так. А вообще-то я хотела сказать, что…

– Бежать от меня без оглядки собралась? Так? Без паспорта? – и заглянул мне в глаза. Мне показалось, что с ехидством. Или с превосходством? Не разобрала, но внутренне вздрогнула. – А еще без денег. И в город, где тебя никто из друзей не ждет. Где машину твою обстреляли, а саму чуть не сцапали два бугая сомнительной наружности.

– Ты…ты запугать меня хочешь? Что ты вообще от меня хочешь, Ткачев?

И тут его глаза почернели. И смерили меня с ног до головы. А я чуть язык себе не прикусила и пообещала впредь со словами быть поаккуратнее. Все же, находилась на его территории. И кроме нас двоих никого в этой необъятной квартире не было. Захоти он меня обидеть, кто ему помешал бы? И призыв о помощи просто потонул бы в пространстве и толще железобетонных стен. Да, следовало быть осмотрительнее.

– В глазах твоих сейчас читаю, что снова причислила меня к лагерю врагов. Угадал? А, может, хватит уже твоих неуемных фантазий?! – снова схватил за руку, теперь за предплечье, и развернул лицом к гостиной. Потом был толчок в спину, и вот я уже там. Усадить меня на диван было еще проще – чуть толкнул в плечо. Это что, была демонстрация силы? – Еще скажи опять, что все, с тобой произошедшее, спланировано целиком мною.

– Мне кажется, что мы это уже обсуждали, – смотреть на него дала себе слово нейтрально, без страха или вызова. Вроде, получалось.

– Это точно. И ты тогда, мне казалось, согласилась со мной. Почему же сейчас вижу одно сплошное недоверие?

– Э, э… Моральный твой облик несколько…

– А что с ним? – тоже мне, театр одного актера! Брови вскинул так, будто и не был дважды за один день уличен в связях и последующем их обрыве, сугубо по собственному усмотрению.

– Не удивлюсь, что в скором времени познакомлюсь с еще несколькими твоими «детками».

– Вот оно что. Приревновала.

– Я?! И зачем оно мне? Я же и не планировала серьезно связать с тобой свою судьбу.

– Не планировала, значит? – как бы кивнул мне утвердительно. – Просто приняла мою руку помощи. Так? Угу. А что же теперь занервничала? Мчаться в свой город собралась без оглядки. Не отрицай. Я уже научился читать по твоему лицу.

– Я осознала, что наши отношения зашли слишком далеко. И хотела…

– Далеко, значит! Угу. Согласен. Они действительно уже зашли. И что же делать дальше? У тебя есть решение? Только не начинай снова лопотать про возвращение к морю.

– А как иначе? Не могу же долго злоупотреблять твоим гостеприимством?

– Допустим, ты за него уже частично расплатилась.

– Вот, подонок! – сжала кулаки и зубы.

– Не забываешься ли ты, детка? – он, как ни странно, тоже изобразил оскорбленное достоинство.

– Не смей меня так называть! – голос не удержала, получился гневный вскрик.

– Вчера и сегодня в первой половине дня тебе такое обращение нравилось, – противно так на меня прищурился.

– Не смей, сказала! – снова получилось очень гневно, но уже успела опомниться, так как разум вернул мысли о нашем уединении в квартире и его силе против моей беспомощности.

– Так! Вижу, что ты переутомилась, – встал он вдруг резко из кресла. – Решим так: отправимся немедленно спать.

– И не подумаю! – закрутила, упрямо набычившись, головой.

– Я имел в виду, что выделю тебе теперь другую спальню, гостевую. Раз, тебя так раздражает мой аморальный облик. Пойдем, покажу комнату. А вещи свои завтра туда перенесешь. Что сидишь на месте? Что еще за новая акция протеста? Даже по коридору ходить со мною рядом не хочешь? Принято. Тогда запоминай. Твоя комната находится слева от библиотеки. Поняла? Спокойной ночи, детка!

Утро я ощутила всем организмом и резко распахнула глаза, проснувшись. Оказалось, что это я прочувствовала чужой взгляд на себе спящей, так как на краю моей новой кровати заметила Ткачева, наблюдающего за таким экстренным пробуждением.

– Напугал? Извини. Не хотел. Зашел сказать, что уеду на пол дня на фирму. Не писать же было записку, в самом деле. А что буду отсутствовать некоторое время, так, может, оно и к лучшему. Ты спокойно займешься своими вещами, пока меня не будет дома, потом поразмышляешь над своим вчерашним вызывающим поведением. Что так смотришь? Считаешь, нормально кусать протянутую тебе руку помощи? В общем, мне некогда тут сидеть с тобой. И так запустил дела прилично. Вставай. И да, с тебя готовка. Вернуться планирую часам к пяти. Пока!

Я не успела ничего придумать в ответ, как он уже вышел из комнаты. А потом уже хлопок входной двери подтвердил тот факт, что и в квартире осталась одна. И снова последнее слово осталось за ним. Это было обидно, однако. Но Ткачев был прав, мне надо было хорошенько подумать над всем, что творилось вокруг меня, со мной и, что творила я сама. До вечера времени было достаточно, надеялась со всем этим разобраться, пока же, стоило заняться утренними водными процедурами и завтраком. Решено – сделано.

Чашечка кофе отлично меня взбодрила, прибавила организму энергии и повысила настроение. По всему, утро началось вполне неплохо. Если еще повезет не получить никаких раздражителей, как телефонные звонки, то могла бы, наверное, пожить здесь с недельку. А там что-нибудь должно было и проясниться. Например, очень рассчитывала, что объявится Селиверстов. Должно же было такое произойти? Должно, раз его персона не зарегистрирована ни в одной тревожной сводке происшествий за все эти дни. Кстати! Надо было проверить сообщения по интернету за вчерашние сутки. С такой мыслью я и проследовала к компьютеру Ткачева. Уселась перед ним, и следующий час моего времени пролетел, как один миг. И результат поисков радовал, так как получила подтверждение, что с Леонидом Павловичем все должно было быть в порядке.

– Плохие известия, говорят, приходят много быстрее, чем хорошие. А времени уже прошло немало. Возможно, все же, улетел или уехал куда-нибудь отдыхать. Странно, конечно, что так неожиданно покинул коттедж, – зашептала еле слышно, увлекшись новыми соображениями. – А что, у богатых свои причуды… Вот и Дмитрий сказал тогда, что подобное очень даже в духе его отца. Но если Селиверстов получает удовольствия где-то в заграничном отеле или каком-то другом своем владении, то сколько следует ждать его возвращения?

Так я пыталась придумать разумные сроки ожидания хороших вестей от него или возвращения. Хотя, мог бы и просто позвонить, мне бы и этого было достаточно для успокоения. И если не со мной связаться, то со своим сыном. Неужели не догадывался, что о нем могли волноваться? И в каком положении оставил меня? А Дмитрия? Я же просто обязана была связаться с его сыном и сообщить Ткачеву об исчезновении Селиверстова. Это как дважды два равно четырем. Нет, если улетел на отдых вот так, никого не предупредив, то поступил, все же, по-свински.