Один спящий бог
Шрифт:
— Да боже упаси.
— Тогда зачем с ним возишься? Скучно жить?
— Ну… Просто захотел помочь, вдруг толк выйдет.
— Ну, посмотрим.
Добромир выходил положенный месяц. На первой неделе похудел и осунулся, а потом вдруг выпрямился, начал набирать массу. В движениях появилась гибкость, в глазах начал разгораться огонек самоуверенности. Говорить он стал меньше, а слушать больше. Даже одежда висела на нем иначе.
И всегда старался держаться рядом со мной поближе.
Пока это вреда не приносило.
Дома же у меня прочно обосновалась
Сначала я тут тоже проблемы не видел.
Места достаточно, просыпается она поздно, ванну долго не занимает, волосы не разбрасывает, ест что дадут… Ну, даже польза есть, вот, одела красиво! Отдельную комнату ей выделили, жить не мешает, так и пусть живёт!
Кира к сирене относилась равнодушно.
Наталья сирены сторонилась поначалу. Но потом любопытство победило. Девушки болтали о чем-то за чашкой утреннего кофе, сирена улыбалась, Наталья заулыбалась в ответ… Супер же!
То, что у Натальи изменилось нижнее белье, я заметил ночью.
— Нравиться? — Наталья покрутилась передо мной. Одета девушка была в черные трусики-стринги и лёгкий, прозрачный халатик.
«Классная Попка одела классные трусы!» Восхитился Миро.
— Мне Мила посоветовала. Ну красиво же? — Настойчиво спросила Наталья.
— Эм? Конечно красиво! — Вынужден был ответить я.
Утром меня на кухне встретила Кира, одетая только в узкие трусики и ошейник.
— Доброе утро! — Приветствовала меня она, ставя на плиту турку с кофе.
Кира так меня раньше никогда не встречала, девушка предпочитала ходить по дому в футболке и штанах.
Нет, дело не в том, что ей не шло, линия трусиков подчеркивала изгиб бедер и стройные, спортивные ножки… Но?
— Мила? — Спросил я.
— Да. — Призналась Кира, наливая мне кофе. — Мы вчера по магазинам прошлись… Я немного денег взяла, не страшно?
— Нет, конечно. — Вздохнул я.
Наталья, позевывая, вышла из спальни, одетая только в трусики.
— Кира, сделаешь мне кофе? Пожалуйста…
— Конечно, я и на твою долю варю. Мирослав, я костюм твой погладила, в коридоре висит!
— А где моя куртка?
— Мила сказала, что у тебя есть красивая одежда.
Нет, конечно, я мог приказать. Только вот не хотелось это делать, в глазах Киры застыло обожание пополам с восхищением. И мне совсем не хотелось её обижать.
В коридоре показалась Наталья, одетая в легкое белое платье, открывающее вид на стройные ножки. В руках девушка держала изящную папку, украшенную золотистым шитьем. И платье, и папка выглядели новенькими.
— Я красивая? — С робостью спросила Наталья, заметив мой взгляд.
Платье необычайно шло девушке. Фигурка у неё постройнела, ушла небольшая полнота, которая была во время экспедиции, мышцы приобрели пластичность и упругость. Ладное, идеальное тело, которое только подчеркивало легкое шелковое платье. Лифчика у девушки не было, соски натягивали ткань, а на бёдрах угадывались тоненькие трусики.
Интересно, откуда такая красота?
«Догадаешься?»
«Мила!»
«Что-то наша новая вещь раздает
много советов, нет?»«Ну… Получается же?»
«Надо держать под контролем».
«Буду».
Довез Наталью до института, посидел в столовой, ожидая начало пар. С утра у нас было обращение с оружием, мне можно и прогулять.
Там-то меня нашла Снежана.
— Доброе утро, Мирослав. — Голос девушки не предвещал ничего хорошего.
— Доброе утро. — Отозвался я.
— Нам надо поговорить.
— Давай говорить.
Снежана уселась за стол напротив меня.
— Какие у тебя дела со смердом? — Спросила резко девушка.
— С кем?
— Добромир, будь он неладен. Парень изменился, я это вижу. Что мне ожидать?
— Да ничего. — Пожал я плечами. — Занимается спортом, за голову взялся. Что плохого-то?
— Его отношения с Пересветом.
«Началось».
— Снежана, пойми меня правильно. — Я сложил ладони домиком. — Мне не нравиться, как себя ведет Пересвет. Я не очень понимаю, почему ты это не прекратишь, как староста группы. Такие отношения вредны для учебы.
— Мирослав, у вещей есть свой порядок. — Парировала Снежана. — Кто такой Добромир, и кто такой Пересвет Морозов? Многие поколения предков Добромира жили под защитой таких, как Морозовы, Милорадовичи, Смагины, Бельские, Гагарины… Да, Пересвет позволяет себе некоторые вольности. Но он имеет на это право.
— Кто такая Снежана Милорадович, и кто такой Мирослав Трегарт? — Поймал девушку на слове я.
— Снежана Милорадович дочь воеводы Ивана Милорадовича. Мирослав Трегарт личный ученик Гранд Леди Джелит. Если Мирослав Трегарт не закончит заниматься глупостями, вроде личных рабынь… — Её глаза сверкнули. — То он добьется большего. Я бы советовала тебе избавиться от компрометирующего тебя… Имущества. И не заводить шашни с простолюдинками.
Я ощутил, как мне в лицо бросилась кровь.
«Спокойно». Возник Миро.
«Спокоен». Ответил я.
«Выслушаем внимательно, что она говорит».
— Некий воевода подходил ко мне с просьбой продать… — Я холодно посмотрел на девушку. — Компрометирующее меня имущество. Значит, такое имущество не всех… Компрометирует? А только меня? Почему?
«Ой дурак!»
— Дурак. — Припечатала меня Снежана. — Ты такой дурак…
— Я думал, что мы друзья. — Произнес я растерянно.
«А Снегурочка думала, что мы перспективный для спаривания самец».
«Миро, у тебя все мысли крутятся вокруг ширинки».
«Я в этом не виноват, они сами приходят». Ответил Миро.
Щеку мою обожгла пощечина. Разговоры в столовой затихли, все смотрели на нас. На прямую, как кипарис, Снежану, выходящую за дверь, и на меня, с растерянными видом сидящего за столом.
«Не стал самку блокировать. Это выглядело бы подозрительно».
«Правильно».
«А фигурка у неё ничего, да?»
«Да пошло оно все».
На парах Снежана демонстративно не общалась со мной. Девушка обиделась, обиделась всерьез. Я попытался подойти на перемене, встретил ледяной взгляд, и отступился.