Один темный трон

Его слова пропали, когда вошла Ро. Она пронеслась мимо него вихрем белого, чтобы встать на колени и попытаться найти пульс у Натали, хотя знала, что не увенчается успехом. Шея её была сломана, а глаза — покраснели от крови.

— Убери её, — прошипел материковец. — Убери и найди мне кого-то, с кем можно иметь дело.

Ро встала. Посмотрела ему в глаза. И, не произнеся ни слова, ударила своим зубчатым ножом его между рёбер. Выражение на его лице, когда вырезала его сердце, так восхитительно напоминала о его старом даре войны. Если б не клятвы храму, что заставили отречься от дара, она убила бы его мысленно. Швырнула бы его к стене с такой силой, что он бы сломался.

— Ты… — выдохнул он. — Ты…

— Ты не должен был прикасаться к ней, материковец.

Она освободила свой нож. Он отшатнулся, его рука попыталась зажать рану, а после он рухнул на ковёр, умерев даже до того, как его жалкое тело соприкоснулось с землёй.

Ро отёрла клинок об одежду. Кровь будет здесь долго — её невидимый знак. Она призвала помощь, и пришли две посвящённые.

Они застонали, отшатываясь к двери, зажимая рты.

— Заверните его в ковёр, — промолвила Ро, — и выбросьте его в реку.

Они слишком долго слышали её приказ, но новички есть новички, и она оставалась терпеливой.

— А… Госпожа Аррон… — спросила одна из девушек, когда обрела голос.

Ро посмотрела на тело Натали. Столько неприятностей и бед… Но Натали была на острове такой же верной Богини, как и Ро, а умерла, оставаясь её союзницей.

— Идите и найдите её сестру. Приведите её сюда, расскажите, что произошло. Но постарайтесь сделать это как можно мягче.

Камеры Волроя

— Не понимаю, — прошептала Мирабелла. — Значит, Катарина правда попала в тебя отравленным болтом?

— Да, — Арсиноя всё ещё лежала на полу камеры, мёртвая.

— Но ты не умерла от яда, потому что не можешь умереть от яда. У тебя правда были толстые кожаные доспехи под одеждой?

— Нет.

— Тогда как ты не умерла от раны?

— Радуйся, — прошептала Арсиноя. — И плачь

Мирабелла оглянулась. В отличие от Арсинои, Мирабелла не была актрисой. Её поддельный крик звучал жалко.

— Не так громко! — прошипела Арсиноя, предполагая, что это могла заслышать даже Джулс. — Не хочу, чтобы они прорыдали всю ночь. Пусть просто услышат. И поверят, что я умерла.

Мирабелла на сей раз сыграла получше, и Арсиноя закрыла глаза. Терпение. В конце концов, первые слёзы Мирабеллы были реальными, пока она не посмотрела вниз и не увидела улыбку Арсинои.

Мирабелла отклонилась, и Арсиноя приоткрыла глаза.

— Они её короновали… — пробормотала Мирабелла. — Не верю…

— И собираются тебя казнить, — добавила Арсиноя. — Светлая Богиня, они правда хотели заставить тебя быть королевой? Корона была призом.

— Я злюсь за твою казнь, — нахмурилась Мирабелла. — Но должна быть причина у Луки…

— Мы не оставили им выбора, — Арсиноя сжала руку сестры. — Но теперь тебе надо быть храброй. Без тебя я отсюда не выберусь.

— Куда выбраться? — горько спросила Мирабелла. — В Ролансе, в храме я мертва. Они бы пленили меня, даже если б отпустили.

— О да… — пробормотала Арсиноя.

Они беглянки. Изгнанницы. Арсиноя не могла вернуться к Волчью Весну, Мирабелла — в Роланс. Она не могла повесить на Милонов ещё больше бед…

— Остров короновал свою королеву, — промолвила Арсиноя. — Опять отравительница… — она вздохнула. — Не хочу иметь с ними ничего общего.

— И я, — кивнула Мирабелла. — Но что делать? Стоять рядом завтра во время казни?

— Нет. Ты совсем не бунтарка! — Арсиноя приподнялась и откинулась назад, ударив головой о соломенный пол.

— Остров короновал королеву… — пробормотала Мирабелла. — Ты права. Может быть, потому он нас и отпустит.

Арсиноя надеялась, но надежда была скоротечна.

— Я дважды пыталась.

— Ты не пыталась со мной.

Это было правдой. Дар Мирабеллы был столь силён, что мог прорвать туман. А умирать в море лучше, чем в лапах Арронов.

Мирабелла протянула руку.

— Да, — Арсиноя приняла помощь.

Она улыбалась, пока не услышала шаги, после захромала, ступив вперёд. Столько всего придётся сделать, чтобы сбежать… Но другого шанса не было.

Ключ повернулся в замке, распахнулась дверь, стража вошла внутрь, бормоча извинения. Для них и для каждого стражника, что Арсиноя и Мирабелла встретят, они ещё королевы, и они воспользуются этим.

— Прости, королева Мирабелла, но надо забрать её!..

— Нет! — воскликнула Мирабелла. — Ещё минуточку…

Арсиное хотелось открыть глаза и увидеть стражу. Но она знала, что не больше троих.

— Прошу, будет только хуже…

Мирабелла так взвыла, что Арсиноя почти рассмеялась. Но теперь это получалось куда лучше.

— Отведите королеву Мирабеллу в сторону, — промолвил стражник, и Мирабелла принялась биться, бесконечно шумя. Они подняли Арсиною за руки, и она запрокинула голову, пока её не подняли достаточно высоко, чтобы можно было встать, а потом воспользовалась возможностью.

Она выдернула свою правую руку, освобождаясь, и ударила стража в лицо. Бедный упал, как мешок с картошкой — Джулс была бы горда. Арсиноя вывернула левую руку, готовясь к боли, но она была удачлива. Шок от её воскрешения ослабил втоого стража. Арсиноя ударила и его тоже.

Последний стражник, державший Мирабеллу, застыл в изумлении. Он был не намного старше младшего брата Джозефа…

— Что? — задохнулся он. — Как? — он выпустил Мирабеллу, отступая назад.

Арсиноя заставила себя сражаться, прежде чем он заорёт на всю тюрьму.

Но к её удивлению Мирабелла сама вывернулась и ударила его. Он пошатнулся и упал на пол.

— О! — тихо воскликнула Мирабелла.

— Да, — Арсиноя протянула руку, добывая ключи, подхватила фонарь возле двери. — А теперь избавься от этой гадкой юбки, и пошли отсюда.

Последняя еда Джозефа и Джулс была хорошей. Стража принесла жареную утку, хлеб и мягкий сыр. Даже сахарные орешки от торговца.

— Не могу есть, — промолвила Джулс, слыша, как звенел металл тарелки у Джозефа.