Одиннадцать друзей Лафейсона

– Мне так больно. Очнись, прошу, помоги мне.

Такое бывает, когда сложный механизм долго находится в остановленном состоянии. Первая попытка открыть глаза понесла за собой жуткую головную боль, вторая принесла резь в районе горла и груди, на третью у Тора получилось. Где-то сбоку от себя он слышал тяжелое и сиплое дыхание человека, который просил помощи. Хотя нет, он не просил, он умолял. Мозг включался гораздо медленнее тела и предоставлял лишь несвязанные между собой факты. Сухие, ненужные, глупые факты. Душно, кто-то есть рядом, этот кто-то нуждается в помощи, хочется пить, переодеться и есть. Кому сейчас это нужно?

– Мне не встать, Тор. Не встать! И так больно… Ты должен уже проснуться, прошу тебя.

Обращение по имени помогло, реальность настигла Одинсона врасплох. Несколько минут для успокоения сердечного ритма, счет до ста для принятия ситуации, несколько глубоких вдохов и выдохов для прочищения разума, сжать и разжать пальцы на руках и ногах, чтобы понять возможности тела. Все более, чем в норме. Стресс, не больше, даже депрессией сложно назвать. Пара таблеток обезболивающих, отдых, хорошее питание, сон, спокойствие. За неделю Тор сможет восстановиться, но сейчас есть кое-что поважнее.

– Что я должен сделать?

– Тор? – Локи сидел на полу около кровати и держался за правый бок. Нужно было обернуться, посмотреть в глаза, но сил уже ни на что не было.

– Мне повторить вопрос? – Лафейсон содрогнулся от холодного тона Одинсона.

– Кухня, вторая комната прямо по коридору. На столе лежит черная маленькая сумка, там темно-серая упаковка, достань оттуда две колбы по три миллилитра, сиреневая упаковка – одна на два миллилитра и шприц десятка. Желательно быстрее.

Узкий темный коридор с холодным полом, что выложен деревянным покрытием, такие же стены, обычные белые ничем непримечательные двери, с тонкими резными линями косяка, а после кухня. Светлая, с окном от самого пола до потолка и во всю стену с видом на мощный лесной массив, который уходит вниз, а что происходит дальше, за этим самым массивом, неизвестно, настолько нескончаемой и широкой кажется эта громада. На миг Тор затаил дыхание и тут же вернулся к своему заданию. Лучше всего в ситуациях, подобной этой, вновь стать солдатом. Сильным, непреклонным, бесчувственным, и главное не думать. Ни при каких условиях и обстоятельствах. Не думать.

– Я помогу, - отвергнув дрожащую руку Локи, Тор опустился на колени рядом с ним. – Мышцы? Вена?

– Вена, - выдохнул Лафейсон и протянул правую руку. Игла вошла медленно и мягко, словно в подтаявшее масло, и Локи даже не скорчился. Лафейсон смотрел прямо, пытаясь поймать взгляд Тора на себе, но тот не обращал на это никакого внимания.

– Не надо, - большей отрешенности Локи не слышал даже в момент их самой суровой ссоры. – Не выводи на эмоции, - Тор прижал к сгибу руки Лафейсона ватный диск, пропитанный противно пахнущим медицинским спиртом. – Погоди немного. Не говори.

Закончив, Одинсон уселся напротив Локи и прижался спиной к стене. На счастье, Лафейсон действительно молчал. Молчал и практически не двигался. Возможно, анальгетик подействовал таким образом, а возможно он решил послушаться Тора. Часы на запястье Одинсона, которых не было на нем ровно четыре недели, слишком громко тикали, хотелось остановить это и побыть в абсолютной тишине, где даже шум леса не будет слышен. А ведь высокие деревья действительно хранили молчание, и даже птицы не пели свои жизнерадостные трели. В голове Тора не было ни одной мысли, и происходящее в ней можно было сравнить с бескрайней пустыней, где раз в пару часов пролетает перекати-поле. Больше чем через полчаса Локи все же поднял голову и, задержав взгляд на одной точке с несколько секунд, опустил обратно. На странность ожидаемого давления не было, и Тор, окончательно успокоившись, поднялся на ноги и направился в сторону кухни. Нервы нервами, но жажда от успокоения никуда не денется. Открыв рот, Локи хотел было что-то сказать, но осекся и только сильнее обнял себя руками.

– Держи, - Лафейсон даже не заметил, как вернулся Тор и вложил в его руки большую кружку с приятно пахнущим чаем. – Нашел его в одной из сумок. Подумал, что тебе не помешает.

– Тор, я…

– Не надо, - Одинсон подобрался ближе и сел рядом с Локи. – Мне нужна информация. Ответишь?

– На все, что угодно, - кивнул Лафейсон и отпил из кружки, стараясь спрятать лицо.

– Мы в безопасности?

– В стопроцентной.

– Это может измениться?

– Не буду философствовать на тему, что все меняется, и скажу – да.

– У нас есть средства к существованию?

– Лет на пять шикарной жизни хватит с головой, - Локи вновь уткнулся в кружку и начал просто дышать парами травяного напитка.

– С тобой все хорошо?

– Со мной? – Лафейсон явно не ожидал такого вопроса, так как внутри появилось впечатление, что Тору за четыре недели, проведенные в тюрьме, стало абсолютно на него наплевать. – Не могу ходить без чьей-либо помощи, - Локи кивнул на гипс. – Его можно будет снять только через две недели, а еще… - отпустив руки от своего тела, Локи приподнял футболку, и Тор увидел перебинтованный живот, где на правом боку красовался внушительный и толстый компресс. – Прошла насквозь, рана один раз открывалась. Жжется. Поэтому я и не мог встать.

– Так это не было игрой? – холодное лицо Тора в момент поменялось на шок. – В тебя действительно стреляли? И ты… Выжил после этого?

– Выжил, - от накативших эмоций и воспоминаний руки Локи сжались в кулаки. – Но лучше бы я этого не делал.

– Не надо, не объясняй, - аккуратно, словно в первый раз, Тор положил свою ладонь на руку Лафейсона и придвинулся еще ближе, но Локи резко отдернулся.

– Марк. Он помог мне. Помог тебе, помог всей команде, - в спальне повисла тишина. – А теперь его нет.

– Локи, мне очень жаль… - начал Одинсон спустя некоторое время.

– Я изменил тебе, - перебив, отрезал Локи. – Честно сказать, даже в первое время я частенько думал о нем, когда был с тобой. Все это время, пока ты был в тюрьме, я практически каждую ночь засыпал рядом с ним, и, прости, мысли о тебе не приходили так часто, как должны были. Не могу сказать что то, что произошло между мной и Маркусом поменяло мое отношение к тебе, но я посчитал, что ты должен знать.

– Продолжай, - сухо проговорил Тор, когда Лафейсон закончил.

– Я изменил тебе в самом начале наших с тобой отношений. Именно отношений, потому что это было во время нашего первого свидания, - Локи невидяще смотрел в одну точку и говорил, словно зомбированный. – Хотя… Это не измена, а просто… Срыв. Жесткая прелюдия.

– И что помешало тебе продолжить? – в отличие от Лафейсона, Тор смотрел прямо на него, отчего Локи съеживался и зрительно стал меньше.

– Он отказал мне, а ведь я просил… Нет, я умолял его.

– Не думаю, что ты спал с ним в таком состоянии, как сейчас. А ведь было хуже, да? – Локи не понял, к чему Тор задал этот вопрос.