Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Одинокие женщины
Шрифт:

— Не может быть, чтобы ты говорила всерьез.

— Если тебя беспокоит щекотливость ситуации, то можешь не обращать на нее внимания, милый. Сейчас тысячи женщин помогают мужьям получить образование. В конце концов это своего рода способ обеспечить себе будущее.

Он порывисто вскочил и выпалил:

— Пойду прогуляюсь.

Его внезапный уход ошеломил Диану. Она была вправе ожидать если не немедленного поступления в адвокатскую школу, то хотя бы радости, облегчения и, конечно, признательности за то, что она не покладая рук трудится во имя их брака. Через десять минут он вернулся, источая запах табака. Аврам позволял себе курить только в минуты стресса. Его лицо показалось Диане необычно

суровым.

— Наверное, эту глупость с адвокатской школой придумал твой отец?

— Ну почему же глупость, — обиделась Диана. — Это моя идея, и, честно говоря, мне показалось, что тем самым мы решим твои проблемы.

— Какие проблемы? — холодно осведомился Аврам. — У меня их нет, Диана. А вот у тебя есть. Ты все еще веришь, что может быть нечто более ценное, нежели простые плоды человеческого труда. Или труда, обеспечивающего насущные потребности человека. На протяжении последних четырех месяцев я только и слушаю бесконечные истории про то, как здорово учиться в адвокатской школе, и как почетно ее окончить, и какие отборные у тебя клиенты. Я вижу, как ты проводишь на службе по двадцать часов в сутки и приползаешь домой без сил. Крысиные бега — это ты назвала так свою жизнь, а не я. И вот теперь предлагаешь мне заниматься тем же?

— Ну хорошо, если тебе так отвратительно правоведение, выбери другую карьеру. Или получи хотя бы докторскую степень.

— Зачем? — Он потушил сигарету и тут же зажег другую. — Чтобы ты наконец-то получила право величать меня «доктором»? Ради этого вся суета?

— Но, Аврам, сделай наконец хоть что-нибудь, вместо того чтобы вот так прожигать жизнь! Ты можешь стать кем-то, Аврам! Или хотя бы попытаться стать!

Он вскочил и гордо выпрямился:

— Я давно стал кем-то, Диана. Я — Аврам Гиттельсон, и я верил, что ты полюбила меня таким, какой я есть. Но, судя по всему, я ошибся, тебе нужен кто-то другой, и стань я таким — кто знает, не возненавидел бы я себя? Ты разочаровала меня до глубины души, — он грозно взмахнул, отсекая ее возражения, — до самой глубины! Я никогда не думал, что в тебе таится такой сноб, что ты готова плясать под чужую дудку. Если бы я подозревал в тебе такое, то ни за что бы не полюбил. Что же получается: достаточно одного слова твоего отца — и ты готова превратить меня в то, что мне всегда было ненавистно. Но этому не бывать, ни за что, ясно?

Такая отповедь оскорбила Диану. Ей и так пришлось выдержать нелегкую битву в Бостоне, и вот теперь еще и сражение с Аврамом. Она почувствовала, как в ней закипает гнев, подогретый пережитым дома унижением. В воздухе пахло поражением и дымом «Голуаз». И то, и другое одинаково отвратительно.

Упрямство! Злоба! Можно подумать, перед ним враг, а не возлюбленная. И в чем ее преступление? В том, что она сделала ему невероятно щедрое предложение — и получила за это по башке. Диана попыталась взять себя в руки.

— Я стараюсь быть рассудительной, Аврам, а ты упрямишься. По-моему, если мужчина любит женщину, он хочет нравиться ей во всем. Я ведь не требую, чтобы ты поразил дракона или повторил подвига Геракла, мне просто хочется видеть в тебе хоть капельку честолюбия, хотя бы малейшее усилие. Ради всего святого, обдумай мое предложение.

— Я уже его обдумал, — отвечал Аврам, — и не изменю свой ответ. По-твоему, ты одна имеешь право на чувство собственного достоинства, Диана. Но у меня оно тоже имеется. — И тут ей был предъявлен целый список обид. Он познакомил ее со своими однокашниками, с теми родственниками, которые жили в Нью-Йорке, и ни разу она не ответила тем же. Как раз напротив: старательно избегала вводить его в свой круг. Разве он уголовник? Прокаженный? Она без конца носится со своей семьей, со своими мечтами и чаяниями. — Ты хоть

раз задумалась над тем, как я должен буду рассказать про тебя моим родителям? — возмущался Аврам. — Ты же понятия не имеешь, кого они хотят себе в невестки!

— Ты не мог рассказать про меня? — не поверила она своим ушам. — Собираешься извиняться за то, что станешь членом одной из самых старинных бостонских семей?!

— Для них — я женюсь прежде всего на иностранке, — не обращал на нее внимания Аврам, — то есть перееду навсегда в Америку, а к тому же моя жена будет иной веры! Вряд ли они обрадуются.

— Ну ничего себе! — ахнула Диана. А она-то вздумала предлагать свою щедрость, свои дары. Много ли найдется таких дур, которые оплатят три года обучения в самой престижной школе и не спросят ничего взамен, кроме искренней любви! — Это уж слишком! — фыркнула она.

— Для кого — для нас с тобой? — ошеломленно спросил он.

— Да… нет! — Диана никак не ожидала лобового вопроса. Ситуация становилась абсурдной, безнадежной. — Я больше не верю, — с удивлением услышала она собственный голос, — что у нас есть какое-то совместное будущее. Тебе не суждено обрести счастье в моем мире, Аврам. Ты к нему не приспособлен. По крайней мере в данный момент.

— Ну так войди в мой мир! — «Наконец-то… наконец-то!» Он обнял ее и покрыл лицо поцелуями. — Забудь о своей семье и об их глупых предрассудках. Давай завтра же поженимся, и черт с ними со всеми! Мы можем жить лишь друг для друга, Диана. И быть счастливыми.

Однако момент был безвозвратно упущен, реальность беспощадно заглянула ей в глаза. Аврам, наделенный невероятной силой духа и верой в себя, никогда не изменится, никогда не унизится до приспособленчества. Поняв это, можно было только отказаться от его любви.

— Я не могу, — прошептала она, глотая слезы. — Все правильно. Ты — тот, кто ты есть. Но и я тоже, Аврам. И с этим ничего не поделаешь.

Диана, затаив дыхание, вопреки здравому смыслу ожидала услышать слова примирения, мольбы, хотя бы малейший признак раскаяния. Но Аврам надел куртку и направился к двери:

— Я ни о чем и не прошу. — И с этими словами вышел.

Захлопнулась дверь. В квартире воцарилась тишина — мертвящая тишина.

Она уязвила Аврама до глубины души. И даже если бы они поженились, ничего бы не изменилось. Том Саммерфильд прав: их союз невозможен — «просто любви» для него явно недостаточно. Аврам — независимая личность. И пока он остается независимым, ему не суждено принадлежать Диане.

Глава 21

— Кошелек… авиабилеты… кредитные карточки… — проверяла Розмари обычный список.

— Да, милая, я все это взял. — Алекс подхватил брифкейс и чемодан. — Из Чикаго обязательно позвоню.

— …зубная щетка… витамины…

С подъездной дорожки раздался автомобильный гудок.

— Душа моя, если я даже что-то забыл, то куплю там. Пора ехать.

— Чмок, чмок.

— Да, и мы поболтаем по телефону вечером.

— Желаю удачи на презентации! — крикнула она вслед, но Алекс уже сидел в такси.

— Спешка, спешка, спешка, — бормотала Розмари, возвращаясь в кухню и готовя себе свежий кофе.

Ох, Алекс! Какой же ты самоуверенный тип! Она с укоризной покачала головой. На кухонном столе остались его ключи от дома. Правда, они ему вряд ли понадобятся в Чикаго, а в среду вечером, когда он вернется, Розмари будет ждать его.

Она налила себе кофе и уселась за стол, не в силах отделаться от неясной тревоги. Последние недели Алекс ведет себя как-то странно. Пожалуй, даже последние месяцы, если быть точным.

А теперь еще эти ужасные телефонные звонки. Звонили три раза: один и тот же голос с одним и тем же сообщением.

Поделиться с друзьями: