Одинокий демон. Тетралогия
Шрифт:
– Может, рассказать эльфам, кто он такой на самом деле, и они его сами грохнут? – предложил Марсус.
– И кто будет этот смельчак? Тот, кто расскажет?
Тишина…
– Тогда придется признать, что мы никак не влияем на события и становимся просто сторонними наблюдателями, – резюмировал Коин.
– Я начал подготовку к войнушке… против империи… – как бы возражая ему, произнес Марсус.
– Смысла в этом, – махнул рукой Коин. – Только торговлю всю порушишь…
– И смертных побьешь… – сказала Диная.
– И любви меньше станет… – вздохнула Мирана.
– А мне все
Все присутствующие дружно уставились на нее.
– Чем больше хаоса в настоящем, тем больше вариантов будущего, – несколько расплывчато пояснила богиня смерти.
– Правильно! – обрадовался Марсус.
– Ну я бы не стал утверждать с такой уверенностью… – задумчиво протянул Коин.
– А когда он будет превращаться из одной ипостаси в другую? – секунду спустя задал он вопрос Динае, видно продолжая раздумывать над проблемой.
– Не знаю, – покачала головой та, – таких оборотней в нашем мире отродясь не бывало!
– Отлично! – с сарказом произнес Коин. – Просто отлично!
Эри
Не торопясь отвечать на прозвучавший вопрос, я молча смотрел в светло-карие глаза древней эльфы. Глаза, в которых светилась радость и надежда. Почему-то фантазировать не было никакого желания. Уж слишком эти глаза «верили». Это, пожалуй, как со щенком. Он так рад тебе, так доверяет, так искренен… Но и правду сказать я тоже не мог. А она не могла не спросить.
– Какую весть ты принесла нам, вестница? – задала вопрос Таурэтари, просительно заглядывая мне в лицо. – Богиня вернулась?
– Мне нечего сказать тебе, – ответил я, пожимая плечом и максимально излучая в ментал правду. – У меня нет ответа на твой вопрос.
– Как же так? – растерялась она, неверяще всматриваясь в мое лицо, – но ты ведь вестница… Ты не можешь не знать!
Я вновь пожал плечом и принялся перечислять задумчиво-припоминающим голосом:
– Помню, я спала… Потом проснулась. Я летела. Над облаками. Долго. Я устал… Спустился на землю… И попал в капкан.
Я печально смотрел на эльфийку, надеясь, что она все объяснит себе сама, а потом объяснит мне. Судя по сосредоточенному выражению ее лица, отражающему усиленный мыслительный процесс, шансы на это были неплохие.
– Спала?
– Да.
– Значит, богиню ты не видела?
– Нет. Только облака.
Таурэтари разочарованно прикусила губу, напряженно размышляя. Несколько секунд тишины.
– А почему ты говоришь о себе, словно ты мужчина? – наконец поинтересовалась она.
А я уж думал, не заметила, придется еще раз повторить…
– Почему? – переспросил я и надолго задумался, уставившись в пол.
На самом деле все просто. Я был совершенно не уверен, что смогу четко отследить правильное завершение окончаний. Я ведь всегда был мужского рода! Забудусь, и как пить дать где-нибудь «ла» не добавлю! Буду потом глупо выглядеть. Поэтому я придумал объяснялку, которую сейчас и озвучивал, прикрывая свой возможный будущий прокол.
– Почему? – еще раз задумчиво повторил я, поднимая свой взор. – Может, потому, что я когда-то была мужчиной?
Смотрю прямо в глаза Таурэтари. Секунда, другая… Они становятся круглее
и в них появляется понимание.– Элендиэль? – тихо-тихо, почти шепотом и с каким-то ужасом произнесла она, поднося пальцы к губам.
Наклонив голову к плечу, сделал вид, что размышляю, словно звук этого имени для меня что-то значит.
– Я вспомню, – тряхнув головой, честно-честно сказал я. – Вспомню и скажу.
– Телувиль? Лилендай? Эльтювень? Элиаранара? Альтитувель? – забросала она меня именами. – Ты… их воплощение? Наши великие воины и воительницы вернулись в мир, чтобы вернуть своему народу богиню?
А что? Неплохая легенда! А не помню, потому что их всех много и в голове пока не утряслось… И отсюда ход – всплывающие в памяти отрывочные воспоминания, которые требуют пояснения и толкования. Например, мне что-то нужно вспомнить о порталах…
– Великие… – благоговейно смотря на меня, трясущимися губами произнесла Таурэтари, – спасибо… Спасибо, пресветлые… Даже в смерти вы сражаетесь за нас, своих детей…
В глазах ее стояли слезы. Она низко-низко поклонилась мне.
«А все же, как насчет совести? – поинтересовался внутренний голос. – Бабушке столько лет, а ты ее обманываешь. Даже мне… гм, неудобно».
«Так сложились обстоятельства. Да и потом, кто сказал, что я ее совсем обманываю? Будет мне выгодно, найду я ей их богиню… При случае».
«Ну да. Конечно. Я так сразу и подумал».
– Прошу простить меня, светозарная, – выпрямилась Таурэтари, вытирая слезы на щеках прямо так, ладонями, – просто столько сразу вспомнилось… Столько жертв… Столько достойнейших…
– Бабушка, ты плачешь?!
Отправленная переодеваться Амалира пулей влетела на открытую веранду, где мы с эльфийкой коротали время, пока нам накрывали завтрак.
– Что случилась? – испуганно округлив глаза, она сначала посмотрела на меня, потом на бабушку. – У тебя что-то болит? Тебя кто-то обидел?
– Нет, внученька, это от радости… – растирая слезы, шмыгнув носом, слабо улыбнулась Таурэтари. – Теперь все будет хорошо. Все будет хорошо. Наши предки помнят о нас. Богиня вернется!
Несколько дней спустя, столица
– Нет, вы только подумайте! – со злостью громко произнесла Эстела, глядя на лист бумаги. – В три дня обернулись! Гад-ды…
Произнеся это вслух, начальница тайной стажи Этории перешла на внутренний монолог:
«Я месяц ходила! А эти… в три дня все оформили! Дарг, как их после этого назвать?! Проклятье! Уехать не успела, а они уже замену Аальсту нашли! Да не одного, а трех! Трех, за те же деньги. Да нужны они мне! Мне Аальст нужен, а не замшелые архивариусы, которые будут копаться в наших архивах! Ага, прямо так мы их и пустим в Цитадель! Разбежались! И ведь успели все документы сделать! За три дня! Со всеми подписями. У-у-у, твари Дарговы! Когда, значит, им нужно, то проблем нет, а когда, значит, я прошу… У-у-убила бы! Дарг, но что же теперь с ними делать? То, что им в нашем хранилище делать нечего, это не вызывает никакого сомнения. Но как теперь мне отказаться? Ведь сама же просила! Вот… и дали! Если я их привезу в Эторию, совет меня не поймет. Умм…»