Одинокий голубь

— Это вашего брата Джейк застрелил? — спросил он.

— Да, — ответил Джули. — Полагаю, это произошло случайно, но я должен вернуть его в город. Вот только найду Эльмиру.

Следующие миль семь или восемь они проехали молча по неровной местности. Август размышлял, какой все же странный человек этот Джейк Спун: у него украли женщину, а он продолжает играть в карты, или чем он там еще занимается.

Каждый раз, когда они выезжали на откос и видели вдалеке пламя костра, Джули старался убедить себя, что будет чудо, если Эльмира вдруг окажется там. И все равно он надеялся. Иногда его охватывала такая тоска, что он не верил, что сможет долго продержаться, не зная, где она.

Наконец, когда до лагеря осталось не больше мили, Август натянул поводья. Он спешился, чтобы получше прислушаться. В тихую ночь на открытой равнине голоса могли разноситься далеко, так что у него есть шанс узнать, сколько их там собралось.

Джули тоже спешился и стал ждать, чтобы Август посвятил его в свои планы. Они находились всего в сотне ярдов от реки и услышали ниже по течению какие-то всплески.

— Может, бизон, — прошептал Джули. — Мы виде ли нескольких.

— Больше на лошадь похоже, — возразил Август. — Бизоны не станут переходить реку так близко от лагеря.

Он взглянул на молодого человека, обеспокоенный взволнованностью, которую уловил в его голосе.

— Вы часто такими делами занимались, мистер Джонсон? — спросил он.

— Нет, — признался Джули. — Я вообще такими делами не занимался. У нас в Арканзасе самое худшее — грабители.

— Давайте-ка подведем наших лошадей слегка поближе, — предложил Август. — Не разрешайте им ржать. Если нам удастся подойти футов на сто к лагерю, это будет здорово. Затем я предлагаю броситься на них. Они услышат нас раньше, чем увидят, и это их испугает, так что мы сможем навалиться на них, прежде чем они разберутся, что к чему. Пользуйтесь пистолетом и поберегите ружье, тут работать придется с близкого расстояния. Если одним разом всех не убьем, придется вернуться и напасть еще раз.

— Надо постараться не затоптать женщин, — предупредил Джули.

— Не затопчем, — пообещал Август. — Вы когда-нибудь убивали?

— Нет, — сказал Джули. — Не приходилось. "Жаль, что ты не остался в лагере", — подумал Август, но промолчал.

57

Песья Морда умирал и знал это. Пуля попала в ребро и ушла в живот, где и застряла. Никто и не попытался ее вытащить. Он лежал на одеяле весь в предсмертном поту, а Синего Селезня интересовал только вопрос, сколько человек было в той группе, что стреляла по ним.

— Три лошади, — сказал один из индейцев-кайова, но Песья Морда не мог вспомнить, сколько их там было, две или три.

— Темнело, — объяснил он. Одна сторона его тела была влажной от крови. Ему хотелось смотреть на женщину, но Синий Селезень присел около него на корточки и загораживал ее.

— В Маккрае так и не попал? — спросил он.

— Он укрылся за лошадью, — объяснил Песья Морда. — Может, и попал. Не знаю.

— Мы его завтра прикончим, — пообещал Мартышка Джон. — У него нет лошади, да к тому же он, возможно, ранен.

— Сомневаюсь, — заметил Синий Селезень. — Думаю, завтра он придет и прикончит остальных, если только он не сделает это еще ночью.

— Мне очень больно, — пожаловался Песья Морда. — Пристрелите меня.

Синий Селезень рассмеялся.

— Не дождешься, чтоб я на тебя пулю тратил. Пусть Мартышка перережет тебе горло, если хочет.

Но Мартышка Джон не хотел к нему подходить. Он беспокоился, как, впрочем, и индейцы. Они постоянно щелкали курками своих пистолетов. Попросили виски, но Синий Селезень не дал.

Песья Морда смотрел на женщину. Она сидела, обняв колени руками. Синий Селезень пошел и оседлал свою лошадь. Возвращаясь к костру, он пнул женщину. Потом еще раз. Он пинал ее, пока она не упала и не свернулась в клубок.

— Что она сделала? — спросил Песья Морда. Синий Селезень подошел и пнул в бок, заставив его закричать от боли и скатиться с одеяла.

— Не суй свой поганый нос в чужие дела, — пригрозил он.

— Ты уезжаешь? — нервничая, спросил Мартышка Джон.

— Именно, — ответил Синий Селезень. — Поищу-ка себе команду получше. Вы на ту группу даже не напали. А там, верно, просто пара ковбоев.

Песья Морда снова попытался вернуться на одеяло, но сил не хватило. Индейцы уже забрали его пистолет и поделили между собой патроны, так что он даже не мог застрелиться. У него в сумке было лезвие, которым он мог бы перерезать себе горло, но сумка лежала с другой стороны костра, а он знал, что сил доползти до нее у него не хватит.

Синий Селезень еще дважды пнул Лорену.

— Нет смысла тебя продавать, — сказал он. — Пусть тебя забирают индейцы.

— А я как же? — спросил Мартышка Джон. — Я же здесь в доле.

— Я твою долю выиграл, — отрезал Синий Селезень. — Как, впрочем, и долю кайова.

— Тогда зачем ты отдаешь ее этим клятым индейцам? — спросил Мартышка Джон. — Отдай ее мне.

— Нет, я хочу, чтобы они ее хорошенько порезали, — возразил Синий Селезень. — Это придаст им смелости, и они завтра прикончат этого старика-рейнджера.

— Черт, да я еще злее их, — заявил Мартышка Джон. — Пусть приходит, он у меня получит.

Синий Селезень сел на лошадь.

— Ты и вполовину не такой злой, как они, — проговорил он. — И если Маккрае здесь появится, пошевеливайся, а не то схватишь пулю. Он достал Ермоука, а тот в бою троих таких, как ты, стоил.

Селезень открыл свою седельную сумку, достал бутылку виски и бросил ее индейцам. Потом сказал что-то на их языке и повернул лошадь к реке.

Лорена осталась лежать, где упала, слушая стоны Песьей Морды. Он стонал при каждом выдохе. В ране пузырилась кровь. Лорена встала на четвереньки, и ее от страха вырвало. Индейцы пили и не сводили с нее глаз. Ей надо бы убежать, но ноги не держали. Да они ее все равно сразу догонят. Она отползла немного в сторону от того места, где ее вырвало, и снова легла, слишком усталая и напуганная, чтобы двигаться. Мартышка Джон сидел у костра, сжимая ружье. Он да же не смотрел в ее сторону — от него помощи ждать не приходилось. Ей не на кого было надеяться.

— Помоги ей, Мартышка, — попросил Песья Морда слабым голосом.

— Черт, да не могу я ей помочь, — возразил Мартышка Джон. — Ты же его слышал. Он отдал ее им.

Один из индейцев понял, о чем они говорили, и разозлился. Он вытащил нож и угрожающе встал над Песьей Мордой, который продолжал стонать. Потом индеец уселся ему на грудь, и Песья Морда слабо вскрикнул. Остальные индейцы кинулись к нему. Он от слабости даже не мог поднять руки. Один из индейцев разрезал его ремень, а другие двое стащили с него штаны. Лорена не успела даже отвернуться, как они его кастрировали. Песья Морда снова закричал, но скоро смолк, потому что индеец схватил его за голову и за пихнул окровавленные гениталии ему в рот, пропихивая дальше в горло рукояткой ножа. Они также сняли с него скальп и привязали к копью. Песья Морда пытался дышать, между ног у него расползалась лужа крови. Но он не был мертв. Лорена охватила голову руками, но все равно слышала его стоны и бульканье, когда он пытался дышать. Она хотела, чтобы он умер, почему требуется так много времени, чтобы умереть?