Одинокий голубь

— Мистера Бута? — спросил Джули.

— Ага, Ди Бута, этого подонка, — подтвердил служащий.

— Как же он мог жениться на обеих сразу? — удивился Джули, не уверенный, что он жаждет получить эту информацию, но боящийся остановить человека, который может сообщить ему что-нибудь об Эльмире.

— Да что тут, Ди Бут и опоссума в койку затащит, если тот будет женского пола. Он баб обожает.

— Разве он не умер от оспы? — спросил Джули. Служащий отрицательно покачал головой.

— Насколько мне известно, нет. Он где-то в Огалла ле или Дедвуде, или еще где, где полно шлюх и не слишком строг закон. Полагаю, у него сейчас на привязи пяток шлюх, это уж точно. Конечно, он мог и умереть, но он мой племянник, а никаких новостей на этот счет я не получал.

— Спасибо, что одолжили мне карандаш, — поблагодарил Джули. Повернувшись, он вышел. Он направился прямиком к платной конюшне и взял своего нового коня, которого звали Пит. Раз Эльмиры не было в Додже, она могла быть в Абилине, так что не чего ему засиживаться. И все же он не сразу пустился в путь. Он уже почти выехал из города, но потом вернулся и подъехал к салуну, третьему по счету от почты, и спросил женщину по имени Джейни. Там ему сказали, что она перебралась в другой бар, дальше по улице, один ковбой даже показал ему заведение. В то утро продали стадо, и коров грузили в специальные вагоны. Джули подъехал и некоторое время наблюдал за работой — она продвигалась медленно, в основном из-за длинных рогов коров, которые переплетались друг с другом, когда скот гнали по узкому проходу для погрузки. Ковбои орали и щелкали арапниками, лошади тоже вели себя профессионально, но все равно требовалось много времени, чтобы загрузить вагон.

Джули любил наблюдать за ковбоями, всегда любил, несмотря на то что они иногда становились грубоватыми, как это случалось в Форт-Смите. Они все были молоды, приветливы и беззаботны. Во всяком случае, так казалось. Они ездили верхом так, будто родились в седле. Любопытно было наблюдать, как дружно они работали, когда скот вел себя плохо и старался вырваться. Он однажды видел, как ковбой заарканил бегущего быка за рога и так его подсек, что тот упал. Когда животное поднялось, оно уже больше не выказывало неповиновения, и его вскоре тоже погрузили.

Пронаблюдав некоторое время за погрузкой, Джули повернул к салуну, где, как ему сказали, работала эта Джейни. Он спросил о ней в баре, и тощий бармен сказал, что она занята, спросив, не желает ли он виски. Джули редко пил виски, но из вежливости согласился. Раз уж он занимает место за стойкой, нужно платить, так он рассудил. Он взял виски и потягивал его, пока стакан не опустел. Тогда он заказал еще. Вскоре он отяжелел и вряд ли смог бы идти быстро, возникни такая нужда, но нужды такой не возникало. В салун то и дело входили женщины, но наливавший виски бармен уверял его, что Джейни спустится с минуты на минуту. Джули продолжал пить. Ему казалось, что он стремительно прибавляет в весе. Если вздумает встать со стула, ему это не удастся, таким отяжелевшим он себя чувствовал.

Бармен все подливал виски, и счет, наверное, уже сильно вырос, но Джули это не беспокоило. Иногда мимо, звеня шпорами, проходил ковбой. Некоторые по сматривали на Джули, но ни один не заговорил с ним. Приятно было сидеть в баре. В качестве шерифа он, как правило, избегал такого рода заведений, разве только у него было там дело. Его всегда поражало, как это мужики могут целыми днями сиднем сидеть в салунах и пить, но сейчас он, похоже, начал их понимать. Он отдыхал, и этому помогало чувство тяжести от выпитого. Последние несколько недель он изо всех сил старался делать вещи, которые превосходили его возможности. Он знал, что должен продолжать стараться, даже если ничего не получается, но было приятно на время чуть-чуть расслабиться и перестать напрягаться.

Потом он поднял глаза и увидел стоящую у столика женщину — черноволосую и такую же тощую, как и Эльмира.

— Ну пошли, ковбой, — пригласила она. — Сидя тут, ты ничего не добьешься.

— Куда пошли? — спросил он, застигнутый врасплох. Никто раньше не называл его ковбоем, но ошибка была естественной. Он несколько дней назад снял свою звезду шерифа — он всегда делал это в не знакомом городе из осторожности.

— Я — Джейни, — представилась она. — Сэм сказал, что ты меня спрашивал, или я не к тому ковбою по дошла?

— А, — вымолвил Джули, забывший уже, что ждет женщину по имени Джейни.

— Мы можем отправиться, даже если ты и не тот ковбой, — предложила Джейни. — Если ты можешь позволить себе такое количество пойла, ты вполне можешь позволить себе меня. Ты даже мог бы из вежливости предложить мне выпить.

Джули никогда в своей жизни не покупал женщине выпивку, даже не сидел рядом с женщиной, любившей выпить. В другое время это предложение его бы шокировало, но сейчас он просто подумал, что разучился себя вести. У Джейни были большие карие глаза, слишком большие для ее худенького личика. Она не терпеливо взглянула на него.

— Да, пожалуйста, выпейте со мной, — предложил он. — Я заплачу.

Джейни села и махнула бармену, который немедленно появился с бутылкой.

— Этот парень пьет, как рыба, — весело сообщил он. — Видать, давно в пути и все по-сухому.

Джули неожиданно вспомнил, почему он ждет Джейни.

— Вы знаете Элли? — спросил он. — Я слышал, вы ее знавали.

Пришла очередь Джейни удивляться. Три года Эль мира была ее лучшей подругой, и она никак не ожидала, что пьяный ковбой упомянет ее имя.

— Ты говоришь об Элли Тимз? — спросила она.

— Да, — ответил Джули. — Об Элли. Я надеялся, вы о ней что-нибудь слышали. Я не знаю, где она.

— Ну, она переехала в Миссури, — проговорила Джейни. — Потом мы слышали, что она вышла замуж за шерифа из Арканзаса, но я не слишком верю таким слухам. Не могу представить себе, чтобы Элли долго оставалась женой шерифа.

— Она и не оставалась, — пояснил Джули. — Она сбежала, пока я гонялся за Джейком Спуном. Трое людей уже погибли с того времени, как я начал ее искать. Джейни повнимательнее присмотрелась к молодому человеку. Она сразу поняла, что он пьян, но здесь пьяницы были делом обычным, и присматриваться к ним не стоило. Этот человек был очень молод, именно по этому она и приняла его за ковбоя. Они ведь все в основном мальчишки. Но, присмотревшись, она увидела, что этот человек не похож на ковбоя. У него было грустное лицо и печальные глаза, таких печальных ей еще не приходилось видеть. Уже если судить по глазам, он не годился в мужья Элли, которая любила посмеяться. Но люди часто поступают не так, как от них ожидаешь.

— Так ты шериф? — спросила она, отпивая из стакана, наполненного Сэмом.

— Был, — ответил Джули. — Видимо, придется эту работу бросить.

— Почему? — спросила Дженни.

— Я плохой боец, — признался Джули. — Я могу справиться с пьяницей и посадить его в тюрьму, но от меня мало проку в схватке. Когда мы въехали в тот лагерь, человек, который был со мной, уложил шестерых или семерых, а я — ни одного. Я вообще никого никогда не убивал. Я уехал, бросил Роско и остальных, и их убили, прежде чем я вернулся. Я всего-навсего должен был поймать Джейка Спуна, но я все запутал. Я не хочу больше быть шерифом.

Он сам не ждал от себя такой словоохотливости, слова просто вылились из него потоком.

Джейни тоже не ждала таких откровений. Она пила виски и наблюдала за ним.

— Они сказали, Элли уехала на барже торговцев виски, — сказал Джули. — Не знаю, зачем ей это могло понадобиться, но так они говорят. Роско думал, ее мог задрать медведь, но там не было никаких следов.

— Как тебя зовут? — спросила Дженни.

— Джули Джонсон, — ответил он, довольный, что она больше не смотрит на него с таким нетерпением.