Одиссея для двоих

Глава 12

Иоганн посадил авиетку на террасе перед ярко освещенным зданием управления.

Он знал, что в эту пору большинство работников управления отдыхают дома, а в здании только ночная смена дежурных.

Угловые окна на первом этаже не светились. Иоганну было известно, как отключить сигнализацию, и он собрался было проникнуть в управление через окно, чтобы пройти в лабораторию фальшивых документов незамеченным.

Поразмыслив, он отказался от этого плана. Риск был слишком велик. Тогда он решил держаться нагло и направился прямо через главный вход, в глубине души кляня друга на чем свет стоит. “Паршивец, — сердито думал он. — Вынь да положь ему за полчаса первоклассную липу, а как это сделать — пусть дядя думает!”

Конечно, раздобыть любые документы в управлении было проще простого: достаточно назвать имя человека, которому они нужны, и сообщить мотивы смены документов. Однако Мишель, похоже, запамятовал, что в его случае номер не пройдет.

Иоганн торопливой походкой занятого человека зашел в приемную отдела, деловито кивнул секретарше и встал перед нужной дверью. Назвал себя в микрофон. Дверь отворилась, пропуская его в кабину лифта.

Иоганн поднялся двумя этажами выше. Там он вышел, и кабина автоматически вернулась обратно. Теперь он был заперт в отделе фальшивых документов. Фамилию его зарегистрировал автомат, тот же автомат сфотографировал в кабине лифта. И что самое неприятное — автомат засек время, когда он вошел в лабораторию.

К счастью, в это время лаборатория пустовала. Иоганн бросил бумаги Лео Барта в щель накопителя использованных документов, сверкнула лампа-вспышка, и проклятый автомат снова его сфотографировал. На этот раз Иоганн позировал с удовольствием: пока что все, что он делал, было легально. Оставалось сделать самое важное и самое деликатное. Иными словами, он начинал действовать противозаконно.

Иоганн сунул руку под кожух распределителя удостоверений личности и соединил несколько проводков. Теперь лампа-вспышка не сработает. Затем, изменив голос, он назвал себя в микрофон — и из распределителя ему на ладонь выпало удостоверение. Чтобы раздобыть паспорт, повторил процедуру с соседним автоматом. После этого вызвал лифт.

В конце месяца необычная недостача двух бланков документов обнаружится, однако у него есть алиби: он с чистой совестью может клясться всеми святыми, что всего только опустил документы Лео Барта в накопитель; наверное, какой-нибудь злоумышленник проследил за ним и использовал его визит в своих грязных целях.

В конце концов лампу-вспышку можно было и не выключать, а в микрофон назвать первое попавшееся имя. Все это будет выглядеть достаточно неловкой защитой, и никому и в голову не придет его обвинять.

Из здания он вышел без всяких помех, и по дороге ему никто не встретился.

* * *

Наконец-то дома. Иоганн вошел в зал и невольно вздрогнул: перед ним стоял совершенно незнакомый человек.

Самое странное — незнакомец дружелюбно глядел на него и насмешливо улыбался. Это был Мишель Местре, снова молодой, но уже светловолосый и черноглазый.

Пришлось Иоганну скрепя сердце признать, что его приятель — настоящий гений перевоплощения. Всего несколькими штрихами он сумел до неузнаваемости изменить наружность. Невероятно, до какой степени меняет человека другой цвет волос и глаз!

— Со щеками пришлось повозиться, — пожаловался Мишель. — Ты сделал меня слишком брыластым! Израсходовал целых три ампулы растворителя, зато результат, как говорится, на лице! По-моему, щеки даже немного ввалились, как ты смотришь?

Иоганн заверил приятеля, что все сделано прекрасно, сфотографировал его и сел заполнять добытые в управлении документы.

— На чье имя выписывать?

— Пиши: Мануэль Мулета.

— Я подожду, пока у тебя пройдет игривое настроение. А если процедура затянется, окрещу тебя Зефиреном Клошеттом или еще как-нибудь вроде этого — уже без спросу.

— Я невероятно серьезен и повторяю: Мануэль Мулета.

Иоганн постучал себя пальцем по лбу, сопроводив жест соответствующей миной.

— Инициалы те же самые, и звучит похоже, — хмыкнул он. — Ты не подумал. Почему бы тебе в таком случае самому не пойти и не сдаться? Все равно сцапают на первом же углу!

Мишель усмехнулся и покачал головой.

— Ты не прав, мой бедный друг. Тот факт, что псевдоним в восьмидесяти случаях из ста сохраняет инициалы подлинного имени, давным-давно потерял всякое значение. Возьмись они искать меня по твоему методу, то первым делом вычеркнули бы из списка подозреваемых всех М. M.!

Он задумался.

— Мишель Местре, Мануэль Мулета… Нет, мне это решительно не кажется подозрительным… Потому что слишком смахивает на липу. А кроме того, широко известно, что те, кто пользуется псевдонимами, редко меняют национальную принадлежность. “Мануэль Мулета” — это звучит очень по-испански. Мне приходилось бывать на планете Нуэва-Иберия, знаешь, там, где первопоселенцы живут замкнутыми кланами. Так вот, там полным-полно Мануэлей, а Мулетами хоть пруд пруди.

— Но ведь испанцы — брюнеты!

— Так это же еще одна безумная идея! Раз испанцы брюнеты, то от меня на целую милю будет нести мошенничеством и жульничеством!

— Как бы ты не перемудрил. Мелоун проще, чем может показаться. Голову даю на отсечение, что он первым делом пустится на розыски всех, чьи инициалы М. М.…

— И достаточно ему будет встретить брюнета, чтобы он тут же возопил: “О! Испанец!” Ты это хотел сказать?

— Именно.

— Тогда он дурак. А если он дурак, то ему не изловить меня еще по тысяче причин.

Хочешь не хочешь — пришлось Иоганну расхохотаться.

— Вот что значит основательно взяться за дело!

— То-то же! Кроме того, знаешь, я никогда особенно не полагался ни на липовые документы, ни на маскарад. Тут уж одно из двух: или объект вне подозрений и может хоть среди бела дня прогуливаться у подъезда полицейского управления, зваться Мишелем Местре и походить на меня как две капли воды; или объект подозрителен. В этом случае он имеет право называться Бзз, быть братом-близнецом Мелоуна и неуловимостью напоминать утренний ветерок — и все равно рано или поздно попадется. А я уже раз попался — и имею все основания сомневаться, что совершенство моего псевдонима может хоть на что-нибудь пригодиться.

Он усмехнулся.

Иоганн хмыкнул и склонился над документами. Заполнив последнюю графу, он стал читать вслух:

“Мануэль Мулета, двадцати четырех лет”

— …Спасибо…

— …уроженец Розовой Луны…”

— …Черт побери! Придется притворяться, что жить не могу без трески с перцем!..

“…студент географического факультета”

— …растяжимое и туманное понятие эта география. Думай что хочешь… Дальше?

“…на каникулах…”

— …которые желает посвятить расширению и углублению знаний по специальности. Я как раз собирался зайти в университет, кое-что подчитать… Браво, умница!