Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Одна, но пагубная страсть
Шрифт:

По дороге на дачу я думала о том, что история наша наконец-то прояснилась. Все в ней как в нормальном детективе: два убийства, куча денег на кону и большое количество охотников на них. Теперь интерес бандитов понятен. И странное поведение Димы тоже. И то, что Ленка так рвется на дачу, имеет свое объяснение: она спешит, разумеется, не для того, чтобы соблюдать какую-то там конвенцию. Очень может быть, что диск, из-за которого весь сыр-бор, зарыт на Наташкиной даче, и вскоре мы станем счастливыми обладателями приза. Придется Матвею остаться с носом, как и господам бандитам. Я против воли улыбнулась, хотя

особо хвастать нечем: диск к нам попал случайно, ничего выдающегося мы с этой целью не сделали, зато теперь следует проявить волю и сообразительность, чтобы главный приз сохранить.

— Надо было Алине Сергеевне рассказать про диск, — заметила Ленка.

— Ага, — хмыкнул Матвей. — А она бы, в свою очередь, рассказала о нем следователю. И как бы ты выкрутилась из щекотливой ситуации?

— К примеру, заявила, что о диске мне Дима сказал. А что? Сидели в кафе, ели мороженое, он и говорит: «Сестра мне диск дала на хранение, а у меня одно беспокойство: вдруг он как-то связан с убийством ее мужа?»

— Гениально, — кивнул Матвей. — Но претворять сие в жизнь не советую. В милиции сидят далеко не дураки и умников вроде вас видели не один десяток. А когда за вас возьмутся…

— Давай без мрачных прогнозов, — перебила я.

Мы ненадолго замолчали. Ленка погрузилась в раздумья. Наверное, строила планы по нейтрализации Гоши и скорейшему изучению Наташкиного наследия. Покидая машину, она мне сказала:

— Будь на связи. Чего у тебя мобильный всегда в зоне недосягаемости? А Наташке я сама позвоню.

* * *

— Где живет бывшая секретарша? — спросил Матвей, когда мы остались вдвоем. Я ответила, а он предложил:

— Может, есть смысл сначала ей позвонить? Вдруг ее дома не окажется?

Конечно, он был прав — кому угодно надоест мотаться целыми днями то с дачи в город, то из города на дачу. Я позвонила и вскоре услышала Веркин голос. Он у нее выдающийся, Наташка прозвала приятельницу «иерихонской трубой», толком не зная, что это такое. Но моя бабуля растолковала, что в библейские времена от звука той самой трубы рухнули городские стены Иерихона. От Веркиного голоса тоже можно рухнуть. Оглохнуть — так почти наверняка.

Чуть ли не пять минут я Верке объясняла, кто я такая, после чего она невероятно обрадовалась.

— Катюха, молодец, что позвонила! Слушай, я наконец фотографии сделала. Ну те, помнишь.., мы фотографировались, когда в Наташкин день рождения на шашлыки ездили. А чего там с Димой? Неужто правда убили? Ужас какой! А Наташка, как она это пережила? В Геленджике? Ногу сломала? Не может приехать на похороны? Кошмар. Она ведь так его любила! Трагедия! Ты знаешь что… Приезжай ко мне, поговорим. Так хочется узнать подробности!

Матвей, который внимательно прислушивался к разговору, только вздохнул.

— Нам предстоят испытания, — сказал без насмешки. — Поговорить девушка любит, а вот знает ли что, еще вопрос.

Верка открыла сразу, лишь только я позвонила в дверь. Такое впечатление, что она ждала нас, стоя в прихожей, что, возможно, недалеко от истины.

— Проходи, — обрадовалась она. Тут взгляд ее натолкнулся на Матвея, и Веркино лицо непроизвольно вытянулось. Потом, когда девушка опомнилась, лицо расцвело улыбкой. Верка кокетливо поправила волосы и сказала:

— Познакомь

с молодым человеком.

— Это Матвей, — торопливо ответила я, пока тот, столбенея, взирал на Верку. Сама я виделась с ней однажды — на тех самых шашлыках, и впечатление у меня осталось такое, точно я побывала в эпицентре стихийного бедствия. Оттого некое помутнение рассудка у Матвея было мне вполне понятно.

Верка на голову выше меня и весит килограммов сто двадцать, но при этом отличается исключительной подвижностью. На месте ей не стоялось, а молчать она просто не умела. Находясь поблизости, Матвей, как и я, чувствовал себя неуверенно и явно с беспокойством думал о том, что если не побережется, то будет смят и раздавлен. Интерес к своей особе он явно не приветствовал и все норовил отодвинуться от хозяйки хоть на полшага.

— А Матвей что, твой приятель? — ухмыльнулась Верка.

Тут Матвей опередил меня с ответом:

— Мы решили пожениться.

Я помрачнела, а Верка ахнула, так всплеснув руками, что едва не сшибла меня с ног:

— Серьезно? Здорово!

— Он шутит, — вмешалась я.

— Ничего себе шутки… Я бы на твоем месте сразу в загс побежала. За базар отвечать надо, — сурово подытожила она.

— Я готов хоть сегодня, — упрямился Матвей. — Но Катя упорно видит во мне одни недостатки.

— Ну, если она с таким парнем в загс не спешит, значит, есть причина, — приняла мою сторону Верка. — Проходите, я вас чаем напою, и поговорим. У меня выходной, времени сколько угодно.

Мы прошли в кухню, которая показалась неестественно маленькой, когда там появились две такие крупные личности, как хозяйка и ее гость, мой спутник, однако, несмотря на это, разместились мы с удобствами. И чай Верка заваривать умела, а к чаю были пирожные и мармелад.

— Наташка мне звонила, — рассказывала Верка, потчуя нас. — Рыдала в голос: Диму убили. Про Геленджик и сломанную ногу даже не сказала, видно, совсем ее подкосила гибель возлюбленного. Я собираюсь на похороны. Хоть мы и виделись пару раз, но долг отдать надо. В конце концов, Дима принимал участие в моей судьбе, на работу устроил.

— К мужу своей сестры? — спросила я.

— Конечно. Я там почти год проработала, но шеф таким засранцем оказался, пришлось уйти. Дима, конечно, не виноват, он ведь хотел как лучше.

— Давно ты ушла от Павлова?

— От Павлова-то? Да уж года полтора.., точно, в октябре полтора года будет. А на свое место подругу устроила. Ритку Сорокину. Так она этого хмыря быстро к рукам прибрала.

— В каком смысле? — нахмурилась я.

— В буквальном. Он у нее пикнуть не смел, каждый час отзванивался, и никаких тебе баб.

— Постой, у него же жена…

— Конечно, жена, но Ритке на это было плевать. Ей двадцать восемь, особой красоты нет, и претенденты на руку в очереди не стоят, пора устраиваться, а с женой Павлов жил плохо. Стерва она. Это он так говорил. Понятное дело, когда у самого баб как грязи, не скажешь, что жена ангел, а я, мол, скотина. Мужики сразу ищут виноватого, вот и выходит, что супруга — стерва.

— А ты с ней знакома?

— С Алиной? Виделись, но все больше по телефону общались. У нее проблемы со здоровьем, о нем она и думала, а на мужа давно рукой махнула. Горбатого могила исправит.

Поделиться с друзьями: