Одна ночь меняет все

Дверь ей открыла неизменная Кларисса. Райли едва успела поздороваться, как за спиной домоправительницы возник Эйван.

– Спасибо, Кларисса, это ко мне. Дальше я сам.

Он аккуратно оттеснил женщину в сторону, схватил Райли за руку и быстро втянул в прохладный холл, где без промедлений тут же заключил в объятья.

Убедившись, что свидетели ушли, долгим-предолгим поцелуем он поприветствовал её. Глаза Эйвана ещё оставались сонными, волосы были взъерошены, джинсы низко сидели на бёдрах, а надетая наспех футболка была вывернута наизнанку.

– Привет, - наконец, оторвавшись от неё, произнёс Эйван.

Внутри у Райли всё свернулось, сжалось в маленький горячий комочек тепла и нежности. Ей хотелось затеряться в объятьях Эйвана, прижаться к нему и никогда не отпускать. Как так быстро она умудрилась по нему соскучиться?

Они уже стали официально парой для всех. Родные Эйвана тепло приняли её. Всё было хорошо, если бы… не грядущий отъезд по колледжам.

– Привет. – Райли широко улыбнулась и, не удержавшись, провела рукой по его волосам, добавляя хаосу немного порядка. – Выспался?

– Типа того, - зевнул в её ладонь Эйван. – Дико голоден. Самолётная еда меня не вдохновляет. Ты готова поужинать?

– Готова, а вот ты…

– Буду готов в один момент. Пошли. – Он потянул Райли за собой к лестнице, но та заупрямилась. – Что такое?

– Хочу поздороваться с Элиной, где она?

– Где-то в мастерской, - пожал он плечами. – Можешь сходить к ней, но прежде посмотри, где моя комната.

Они поднялись по лестнице, Эйван показал, в какой из комнат он остановился, и после нескольких поцелуев Райли снова спустилась вниз. Память вела её по дому, теперь ей казалось, что она была здесь буквально вчера.

– Тук-тук-тук? – Райли открыла дверь в мастерскую.

– Да? – Раздался мелодичный голос, и Райли, шире распахнув дверь, шагнула внутрь. Темноглазая брюнетка, стоявшая у окна, улыбнулась ей. – А… Грейс, кажется? Или лучше Райли? Тебя так называет мой племянник.

Элина как всегда излучала дружелюбие, улыбкой располагая к себе. В бежевом сарафане, с высоким небрежным пучком на голове, энергичная и деятельная, она находилась в своей стихии. Интересно, что она думала о них? Всё-таки сама дала ей телефон Эйвана, а тот ведь год назад встречался с Лорой.

– Как будет угодно, - улыбнулась Райли. – Эйван должен был привезти…

– А я уже всё посмотрела, - просияла в ответ Элина и, подойдя, взяла Райли под руку, потянув к широким створчатым дверям на террасу. – Это просто великолепно.

– Серьёзно?

– Серьёзно. Я даже хочу попросить пару вещей для августовской выставки. И я с удовольствием направлю рекомендации в колледж. Также в августе будет отзыв от прессы. Думаю, твои творения вниманием не обойдут. Хотя Эйван говорил, что тебя уже приняли?

– Да, приняли, - подтвердила Райли, усаживаясь за стол в тени навеса. – Сейчас собираю окончательное оригинальное портфолио.

– Отлично. Всегда рада, когда творческие люди не зарывают свой талант в землю, а находят силы и достаточно амбиций для его развития. Жаль, что Эйван решил пойти по другому пути.

Райли вздохнула, ей тоже было жаль, что скрывать. Осень была не за горами, а значит, и неминуемая разлука. Эйван отправил документы в Инженерную школу Тайера. Нью-Гэмпшир и Нью-Йорк хоть и находились на одном побережье, всё-таки не были даже соседними штатами, но кто в разумном состоянии откажется от приглашения в Дартмут?

Райли постаралась выбросить грустные мысли из головы и получать удовольствие от общения с Элиной и Эйваном, который вскоре присоединился к ним на террасе.

~ ~

Сегодняшний план Райли не стал для Эйвана полной неожиданностью. Ему и самому хотелось побывать на месте их первой встречи.

Стоило им переступить порог «Шоколада», как он тут же утянул её на танцпол. Было так естественно прижиматься к нему спиной в танце, откидывать голову на плечо, поглаживать плечи, как бы ненарочными касаниями в такт музыке, а потом потеряться в поцелуе и совсем забыть о ритме.

– Туда? – шепнул Эйван ей на ухо и, отстранившись, указал взглядом наверх. Прикусив губу, Райли кивнула.

На минуту они задержались у барной стойки, где Эйван прихватил бутылку шампанского, а пару бокалов вручил Райли. Она несла их до самой винтовой лестницы, потом Эйван забрал их и помог подняться на крышу.

Стояла всё та же южная ночь, манил всё тот же дальний край крыши и тонкие ненадёжные перилла, всё те же мерцающие огни города растянулись на километры вдаль.

Райли вдохнула тёплый ночной воздух полной грудью, потому что ей начало казаться, что она задыхается: на неё нахлынуло столько воспоминаний разом.

С благодарным кивком она приняла из рук Эйвана бокал и с удовольствием позволила прохладному сладкому шампанскому отвлечь её на несколько секунд.

Эйван откашлялся, будто бы в нерешительности, и положил ладони ей на плечи, прижимая спиной к своей груди.

– Ты хорошо танцуешь…

– Спасибо…

Словами ли… действиями ли… они будто возвращались в прошлое. И становилось понятно, что никто из них ничего не забыл.

– Ты всё делаешь так же хорошо, как и танцуешь, - произнёс Эйван, и сегодня это не прозвучало как вопрос.

После небольшой заминки Райли ответила:

– Не всё я делаю идеально…

Они снова выпили шампанского, каждый думал о своём и об общем одновременно. Райли обернулась посмотреть на Эйвана. Он уже не был тем парнем, с которым она стояла здесь год назад, наверное, и она не казалась ему той же девушкой. Теперь их объединяло общее прошлое и настоящее, а вот будущее – было ли оно у них, покажет лишь время.

Эйван взял Райли за руку и коротко выдохнул.

– Ну, приготовься.

– К чему?

– Сейчас буду толкать красивые заумные речи.

Райли вскинула брови и хихикнула.

– Готовился что ли? Лицо слишком напряжённое.

– А то… Уйму времени потратил, заучивая грёбанную цитату.

– Я вся во внимании.

– Ага… в общем, так… Звездное небо надо мной и нравственный закон во мне – эти две вещи постоянно наполняют мою душу удивлением, новым и постоянно возрастающим. И небо, и нравственный закон – оба покрыты мраком и бездною, они находятся вне моего горизонта. То есть вне моего зрения и понимания. Я не могу их исследовать, только догадываться и предполагать, но я их вижу и связываю тем осознанием, что существую. Когда тебя касаюсь, я чувствую, что существую, когда целую – что живу.