Одна ночь меняет все

Последнее предпочтительнее. Мне не хотелось оставлять её одну или с кем-то, была вероятность, что она снова убежит от меня, а я не собирался позволять ей делать этого, пока мы не поговорим.

Вопросов было много.

И, чёрт возьми, я задам их все, один за другим.

И она ответит.

Ей придётся.

В противном случае...

Но у меня не было возможности решить, что же ждёт её в противном случае, так как внезапно Райли тихонько застонала, я приложил ладонь к её щеке, она с силой выдохнула, и дыхание коснулось моей руки, словно нежная ласка. Веки девушки дрогнули.

Я вскочил на ноги, всё ещё не зная, что делать, пальцы зарылись в волосы. Развернувшись, посмотрел в сторону коридора, ведущего к классу истории.

– Не надо, - раздался тихий голос, и я резко обернулся, чтобы увидеть, что Райли пришла в себя.

Её глаза по-прежнему оставались закрытыми, ладонь накрыла нахмуренный лоб, губы сжались.

Может, она отказывалась смотреть на меня, а может, просто голова шла кругом. У меня так точно шла. Класс истории в родной школе - последнее место на земле, где я ожидал встретить эту беглянку.

– Я в порядке, - она попыталась сесть, всё ещё зажмурившись и не отнимая ладони ото лба.

Ага, как же.

– Тебе надо к врачу, - откашлявшись, наконец, решился заговорить и я.

– Нет-нет-нет, - она решительно замотала головой, затем поморщилась, когда ей всё-таки удалось принять вертикальное положение.

Рука упала на колени, Райли открыла глаза и, бросив быстрый взгляд в мою сторону, опустила голову.

Мне было неловко, вся ситуация была неловкой. И это злило. Будто бы я должен чего-то стыдиться?

– Райли, - начал я, и она резко вскинула голову, удивлённо посмотрев на меня, словно сам факт того, что я помню её имя, казался чем-то из ряда вон выходящим. Я тут же нахмурился, отчего-то вдруг неуверенный, помнит ли она моё.
– Ты помнишь меня?

– Эйван, - коротко бросила она и прикусила нижнюю губу, а затем внезапно на её бледных щеках зажглись два розоватых пятна, становившихся с каждой секундой всё ярче.

О, да. Она помнила.

Выйдя из оцепенения, я подошёл к Райли и взял её за руку, она не отшатнулась, и это ободрило меня.

– Пойдём, тебя надо показать доктору, - настойчиво повторил я.

Будучи сыном врача, я прекрасно знал, что обмороки просто так, без причины, не случаются. Когда мне было лет восемь, мама внезапно потеряла сознание прямо посреди магазина. Было много шума, покупатели и персонал всполошились, разлетелись коробки с полки, за которую она пыталась ухватиться, чтобы удержать равновесие, а я испугался, Ник расплакался. Её привели в чувство, но через неделю ей пришлось лечь в больницу. Может быть, именно тогда мне впервые захотелось стать врачом, чтобы, как и отец, иметь возможность позаботиться о своей семье вовремя. Запахи больницы никогда не пугали меня, так пахло от папы, когда он приходил с дежурств. Этот запах всегда ассоциировался с одним - со спокойствием.

– Я в порядке, правда, - Райли неловко отняла руку.
– Мне просто надо выйти на свежий воздух.

– Тогда пошли, - я опять схватил её ладошку и повёл к лестнице на первый этаж.

Она без возражений последовала за мной. Однако на улице я не остановился и, проведя Райли по двору, подошёл ко входу во второе крыло.

– Куда мы?

– В медпункт, - коротко бросил я, больше не разоряясь на объяснения.
– А потом мы поговорим.

Два красных пятна на её щеках сделались ещё ярче, она, не переставая, кусала нижнюю губу, но в итоге кивнула и без всяких споров пошла следом.

Её ладонь в моей руке была безвольной и холодной. Я едва узнавал в этом хрупком существе ту искрящуюся энергией, без стеснения заигрывающую со мной, готовую пойти до конца девушку из Майами. Может быть, она ещё вернётся?

Украдкой посмотрев на Райли, я отметил, что она похудела, а простая, хотя и, без сомнения, удобная, одежда - светлые джинсы и тонкий тёмно-серый свитерок - делали её похожей на пятнадцатилетнюю девчонку. Если бы мы не оказались на одном занятии, я мог бы подумать, что так и есть. Я мысленно представил её такой, какой запомнил. В этой Райли оставалась всего лишь тень от той, знакомой мне девушки.

Когда мы дошли до медпункта, Райли неуверенно затопталась на месте, но я распахнул перед ней дверь.

Она в панике посмотрела на меня и спросила, не собираюсь ли я зайти. Я рассмеялся и отрицательно покачал головой.

– Я подожду тебя здесь.

– Может быть, тебе надо вернуться на урок?

– Всё равно большую часть я уже пропустил, так что нет.

Минут через десять Райли вышла, в ответ на мой вопросительный взгляд сказала, что всё в порядке, и ей можно возвращаться к занятиям, но меня такой расклад не устраивал.

Во-первых, желание заниматься с астрономической скоростью стремилось к нулю, во-вторых, нам надо было поговорить. Поэтому, попросив Райли подождать, хоть и не был уверен, послушается ли она, я зашёл в медкабинет и включил своё обаяние на максимум. Через несколько минут в руках у меня была справка об освобождении Райли от занятий.

– Пойдём, я отвезу тебя домой.

– Но...

– Я договорился.

Она посмотрела на справку.

– Твои вещи остались в классе, - напомнила Райли.

– Ерунда, я заберу позже.

– Я на машине.

– Отвезу тебя, потом пригоню твою, только дай мне ключи, если не боишься, что угоню.

– Сомневаюсь, что моя машина так привлекательна для угона, - по её губам скользнула улыбка.

Мне сразу же стало любопытно, на чём она ездит.

Когда мы шли по школьной стоянке, она указала мне на Импалу неопределённого года выпуска.

– Только без смеха, - предупредила Райли, - я люблю свою машину. К тому же, она безопасная.

Я просто развёл руками, соглашаясь.

Когда мы уселись в мою мазду, выяснилось, что все вещи Райли, как и мои, остались в классе. Заперев её в машине, чтобы не убежала, я сбегал к классу истории за двумя рюкзаками. Заодно извинился перед учителем и объяснил причину пропуска. Кивнув, он выказал уверенность, что я всё наверстаю за пропущенные две недели и ещё одно занятие, и понадеялся, что «мисс Пейдж в порядке».

Сначала я не понял его, но потом догадался сделать то, чего не сделал раньше. Я посмотрел на справку Райли.