Одна помолвка на троих

Артем стоял у окна и корчил рожи, то и дело проводя рукой по горлу. Судя по всему, хотел сообщить, что, если придется срочно съезжать, у фирмы начнутся крупные неприятности.

– Мы можем поговорить лично? – спросил Глеб, усилием воли взяв себя в руки и подавив желание вспылить.

Не то чтобы личный разговор был ему так нужен. Скорее требовалась отсрочка, чтобы подготовиться к неожиданным поворотам в разговоре.

– Конечно, можем! Для тебя я всегда на месте.

– Куда мне подъехать? В ваш офис?

Договорившись о встрече, вдрызг расстроенный Глеб подошел к окну и уставился вниз, на стоянку.

– Неужели Дана нажаловалась отцу? Она меня ревнует, – сообщил он, побарабанив пальцами по подоконнику. – И знаешь к кому? К Наташке Пономаревой, которую я не видел лет сто. И еще лет сто не увижу. Даже не догадывался, что у моей невесты мозги набекрень.

– Она принцесса! – воскликнул Артем, картинно воздев руки. – У принцессы могут быть мозги набекрень. Главное, чтобы корона сидела ровно.

– Тёмыч, как мне поступить?

– Сначала тебе надо выбрать одну женщину из двух. И тогда станет соврешенно ясно, как ты должен поступить.

– Но меня интересует твоя точка зрения.

– На точку зрения, мой друг, сильно влияет кулак, нацеленный в глаз, когда мне говорят: либо женись, либо твой бизнес вылетит в трубу.

– Что ж, твоя точка зрения мне ясна. Поеду, выслушаю, что скажет отец Даны. Потом позвоню тебе, и мы вместе решим, как быть.

* * *

Леонид Иннокентьевич встретил Глеба радушно. Глаза под очками блестели, он улыбался.

– Как же это ты ухитрился потеряться? – спросил он, усаживаясь и предлагая Глебу устроиться напротив. – Дана чуть с ума не сошла, так переживала.

– Сожалею, что не смог с ней поговорить, – ответил Глеб, внимательно следя за лицом Леонида Иннокентьевича. – Попросил Артема позвонить, думал, никакой паники не будет.

– Твой Артем, конечно, позвонил, но что-то все мутил, мямлил, – засмеялся его собеседник. – После его объяснений вопросов у нас возникло еще больше. Мы так до сих пор и не знаем, где ты был.

– Леонид Иннокентьевич, какая разница, где я был, раз я уже вернулся? – спросил Глеб, стараясь сдержать раздражение. – Впрочем, что ж… Я был за городом, на юбилее одной очень пожилой актрисы. Поездка оказалась для меня сложной.

Он сказал правду, утаив самое главное. Правда всегда производит самое благоприятное впечатление на того, с кем ведешь переговоры. Леонид Иннокентьевич продемонстрировал удовлетворение, опустив очки на кончик носа и поглядев на Глеба поверх стекол. Вероятно, он чуял правду, как такса чует лису. Однако улыбка, которая так напрягала Глеба, все еще оставалась на его лице.

– Видишь ли, друг мой. У меня есть партнеры, и они считают целесообразным использовать твой этаж в других целях. Скажу откровенно: я могу на них повлиять и, конечно же, сделаю это, чтобы у тебя перед свадьбой не возникло никаких осложнений. Женитьба – вещь ответственная, верно? – Он пристально взглянул на Глеба. – Короче, я все улажу.

– Серьезно? – Глеб не ожидал столь откровенного торга. Леонид Иннокентьевич угрожал, потрясая именем дочери.

– Совершенно серьезно. Так что тебе сейчас не нужно ни о чем думать, кроме предстоящей церемонии.

– Да я, в общем, не могу сказать, что особо занят подготовкой… Дана все взяла в свои руки.

– Тогда готовься морально. Не хочу, чтобы мой зять надевал кольцо на палец моей дочери с озабоченным лицом.

Глеб молчал, стараясь ничем не выдать своего бешенства. Пока что он не был готов сражаться за свои права, ему требовалось время.

– Да, и кстати. Тут у меня появился один крупный клиент, ему нужен серьезный поставщик IT-оборудования. Я, конечно, порекомендовал тебя.

На лице Леонида Иннокентьевича не было ни одной недоброй складочки.

– Большое спасибо, буду иметь в виду.

– Ну, зачем ты так говоришь? Ты мне ничем не обязан. Родственные связи, знаешь ли, штука важная. Да ты и сам прекрасно понимаешь.

Глеб понимал. Завершив беседу, он вышел на улицу, остановился возле фонтанчика, украшавшего площадь, и поднял голову вверх. Он всегда смотрел в небо, когда требовалось подумать. Взгляду было просторно наверху, и мысль об огромности мира помогла принимать решения, по большому счету.

Сделав несколько глубоких вдохов, он достал из кармана телефон и набрал номер Артема.

– Ну? – спросил тот без предисловий.

– Он меня шантажирует. Нагло и в лоб.

– Я так и знал. – Артем засопел. – Что-то мы с тобой слегка того… расслабились. Когда дела идут хорошо, надо начинать чистить оружие.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что жениться ты должен по любви! Звучит смешно, и я бы сам похохотал при других обстоятельствах. Но папаша Даны не должен вмешиваться в твои сердечные дела.

– Тёмыч…

– Я немедленно поднимаю всех на ноги, и мы начинаем готовить запасной плацдарм. Даже если ты в итоге благополучно женишься на Дане и все уляжется, неплохо будет знать, что мы не сидим у Горюнова на ладошке, каждую минуту опасаясь, что он вдруг сожмет кулак.

– Хорошо сказал, – похвалил Глеб, улыбаясь. – За это я разрешаю тебе самому провести кастинг и нанять новую секретаршу.

– Да ты паришь.

– Я абсолютно серьезен. И сделай это побыстрее. Пустая приемная деморализует посетителей.

– Вот это ты верно подметил! – обрадовался Артем. – Приемная без девушки все равно что цыган без лошади. Или лошадь без цыгана… В общем, я все понял. Чао!

– Чао, – проворчал Глеб, отключив связь и подбросив сотовый на ладони.

Наверное, ему надо было бы сейчас позвонить Дане и попробовать как-то все утрясти. Но вместо этого выбрал первую строчку в списке контактов: «Агата».

Она не желала отвечать. Длинные гудки действовали на нервы. Интересно, сколько раз уже он ей звонил? Пятьдесят? Двести? Глебу хотелось плюнуть на все и броситься к ней.

«И что ты ей скажешь? – прозвучал противный голосок из подсознания. – Выходи за меня замуж? У нас получится прекрасная помолвка на троих – ты, я и моя невеста!»

Стиснув челюсти, Глеб прошелся по тротуару, не торопясь сесть в машину. Агата наверняка первым делом отправилась в больницу к своему Роману. Она запросто могла наткнуться там на Кареткину. В прошлый раз его бывшая секретарша была настроена весьма решительно. Так что миндальничать она не станет. «Я собирался подставить ей плечо, – вспомнил Глеб, – но теперь она сбежала, послав меня подальше вместе со всеми моими плечами, вместе взятыми».