Одна против зомби (пьеса)

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Не там ты шустра, где надо.

НИКА. А где надо? Только скажите - мигом брошусь.

Пал-Никодимыч листает документы желт ой папки. Чтобы увидеть ее содержимое, Ника вскакивает со стула и пытается подкра сться сзади к шефу, но з адева ет плечом висящий на стене портрет Прушкин а . Портрет падает, но , заметив неладное , Ника успевает подхватить оный в нескольких сантиметрах от пола. На ее счастье увлеченный чтением Пал-Никодимыч не замечает этих манипуляций с портретом.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. На какую сумму делаешь страховок в месяц?

НИКА. Так ведь в жизни по-разному бывает, Пал-Никодимыч. Сегодня густо, а завтра пусто.

Ника быстро возвращает портрет на место, не заметив при этом, что изображение П.П. Прушкина теперь висит головой вниз.

НИКА. То есть, наоборот: завтра груды золота и фонтан из шампанского в "Савое", а пока - ни шиша.

Ника подходит к Пал-Никодимычу. Он тычет пальцем в дату последней удачной сделки Ники.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. У тебя за все лето - только "ни шиша".

НИКА. Это у меня-то?!

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. У тебя-то!

НИКА. У меня-то?

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. У тебя, у тебя, Лодзеева, не сомневайся.

Пал-Никодимыч замечает, что портрет П.П. Прушкина перевернут, и с подозрением смотрит на Нику. Та с наигранной беспечностью на лице разворачивается и садится на прежнее место, делая вид, что не имеет к такому надругательству над светлым обликом П.П. Прушкина никакого отношения.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. А ведь мы, к твоему сведению, Ника, не просто с-страховщики, а еще и с-сотрудники особого маневренного отдела. А что в нем должны делать с-сотрудники?

НИКА. Любить своего начальника по три раза в день. В хорошем смысле любить. Платонически.

Пал-Никодимыч , дабы вернуть изображению Прушкина достойное его статуса положение в пространстве, хватается за портрет и дергает его на себя .

Это приводит к тому, что в руках у Пал-Никодимычу вместе с портретом оказывается еще и кусок о блицовки стены.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. А вот и не угадала.

НИКА. Насчет любви?

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Ага.

НИКА. А насчет ее никто никогда не угадывает. Ибо чувство это, несмотря на вполне объективную картину гормонального сдвига, совершенно субъективное по модели поведения. Это давно уже мои британские коллеги доказали. Да и Шекспир об том неоднократно писал. И Пушкин с Мопассаном тоже.

Пал-Никодимыч кладет портрет на стол. И пытается ударом ладони прикрепить вырванный кусок на прежнее место. Этот удар в ыби вает из стены куски бетона, которые падают на пол .

НИКА (в сторону). Откуда у шефа такая мощь взялась? Он же совсем недавно даже моноблок на своем столе не был не в силах передвинуть.

Ника с детским восторгом смотрит на происходящее. Затем срывается с места. Подскакивает к покалеченной стене. И заворожено проводит ладонями по краям внушительной вмятины, образовавшейся на месте удара.

НИКА. Ну и силища у Вас, Пал-Никодимыч. Прямо-таки былинный богатырь. Лишь ерихонки на голове не хватает. Уверена, Вы бы легко смогли бы проломить таким ударом нашему охраннику Гоге голову, которую, как известно не берет даже двухлитровая пивная кружка. И я бы теперь не рискнула на Масленицу выйти с Вами на озерный лед помахаться на кулаках. Да и бороться вольным и академическим стилем тоже бы не стала с Вами - даже под угрозой увольнения.

Пал-Никодимыч конфузи тся и легким движением руки загор аживает вмятину в стене массивным шкафом с документами. Затем сорвал со стены календарь с голыми девицами и повесил на его место портрет П.П. Прушкина.

НИКА. Если бы собственными глазами не увидела, как Вы играючи передвинули шкаф, никогда бы в такое не поверила. Этот дубовый шкаф с трудом четыре грузчика сюда кантовали. А он был пустым тогда, не набит под завязку документацией. Откуда силенки, Пал-Никодимыч?!

Ника садится на место, озадаченно глядя на Пал-Никодимыча.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Я тебе как-нибудь позже расскажу... Повторяю вопрос: что должны делать с-сотрудники нашего маневренного отдела?

НИКА. Дайте подумать... Учить китайский язык!

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. На кой он нам с-сдался? Мы даже с киргизами не работаем.

НИКА. Китайцы скоро захомутают весь мир. И тогда мы застрахуем всех их на триллионы юаней.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Не угадала ты, Лодзеева, с юанями.

НИКА. Не буду спорить, биржевой аналитик из меня никудышный. Драйва - выше крыши, а инсайда - ниже плинтуса.

Пал-Никодимыч возвращается в кресло. Видит злополучную желтую папку на столе и потрясает ею.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Запомни: наши с-сотрудники должны не работать, а с-совершать героические подвиги, для этого наш отдел и с-создавали.

НИКА. В страховом деле без героев нельзя. Клиента застраховать - это Вам не пивной ларек ограбить, дело серьезное.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. Отныне, Лодзеева, с-слово "подвиг" должно с-стать для тебя...

НИКА. Уже давно стало. Я без подвига даже в носу не ковыряю.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ. А где результат?

НИКА. Москва трудный город. Кругом уйма страховых контор. И все друг у друга клиента из клюва вырвать норовят. Ко всему прочему в нашем городе самая высокая концентрация проходимцев и хапуг.