Одна жажда на двоих
Шрифт:
Влада не нужно было упрашивать дважды. Он впился в её рот. Целовал. Сочно. Страстно. Горячо.
Она пахла ванилью и карамелью. Чем-то невинно-детским, что закручивало смертельный вихрь внутри ещё больше, ещё сильнее, до упора, до сжатия, что только и ждало команды «фас!», чтобы взять эту странную девушку, влиться в неё, заполнить её собой. Трахать жёстко, до самозабвения, до срывания резьбы и потери ориентации.
Но Влад не спешил. Выжидал, как хищник. Качался под музыку с нею в такт. Им было пофиг, что музыка сменилась, стала быстрой. Их движения тоже приобрели осмысленный характер. Они не танцевали.
До тех пор, пока она не нашла его ладонь, сжала её легонько, словно спрашивая: ты готов? Ты со мной? Он ответно пожал её тонкие пальчики. И тогда она потянула его за собой. Вела, как маяк — корабль. К цели, где не спасение, а погибель. Где не тихая гавань, а рифы, о которые можно разбиться.
Но Влад об этом не думал. Он хотел разбиться вдрызг. Упасть, истекая похотью, в её объятья и встретиться с её ванильно-карамельным морем. Влить в него свой океан. Вторгнуться, как цунами. Достичь глубин её естества и вынырнуть, испытывая экстаз от свежего глотка воздуха.
Они трахались в туалете — бело-черном декоре, косящего под мрамор. Без прелюдий. Без ложных нежностей.
Она дёрнула молнию на его джинсах и выпустила на волю член. Он задрал её короткое платье и отодвинул полоску стрингов. Прижал к стене и ворвался внутрь.
Горячая. Узкая. Охренительная сучка. Лёгкая, как перья его веера. Он подхватил её под зад. Она обхватила его длинными ногами. Сжала крепко и закинула руки за его голову. Сжалась, предвкушая.
Влад насаживал её на себя и сходил с ума от её влажной горячей сжатости. Чувствовал, как она течёт под ним и трахал, трахал, трахал. Жёстко, непримиримо, в одном ритме. До тех пор, пока она не забилась на его члене, не выкрикнула ругательство хриплым голосом, не запрокинула голову.
Белая тонкая шея. Длинная, с выступающими хрящиками гортани. Не удержавшись, он оставил на её изгибе метку — багрово-красный засос. Сделал то, чего не позволял себе со времён сумасшедше-прекрасного отрочества.
Она кончила под ним ещё раз, когда и он испытал оргазм, что заслонил всё: страхи, неуверенность, беспросветную тьму; выветрил остатки алкоголя и покрыл тёмно-синее небо его существа холодными далёкими звёздами.
Веер внутри свернулся. Спрятал перья своего опахала. Только в груди молотом билось в неровном ритме сердце. По виску катилась капля пота.
Он так и держал её на себе, прижавшись лбом к её лбу. Она зашевелилась первой. Опустила ноги. Погладила его по потной щеке. Поцеловала в висок. Молча вышла.
Влад слышал, как зашумела вода. Он дал ей время привести себя в порядок. Да и сам пытался медленно понять, кто он и где. Стянул презерватив, застегнул брюки, поправил футболку.
А когда вышел из кабинки, её и след простыл, словно и не было ничего. Словно всё ему только что приснилось.
Впервые в жизни Влад искал. Бродил по клубу, вглядываясь в лица девушек. Искал и понимал: не найдёт. Исчезла. Получила своё и удрала.
Впервые в жизни он чувствовал себя использованным. И впервые в жизни ему не хотелось, чтобы наступал рассвет нового дня.
Ему нужна была эта печать дьявола. Девушка, что унесла с собой не только его часть, но и багрово-красные крылья с траурной каёмкой.
Он на них подсел, как идиот, что впервые попробовал наркоту и сразу же заторчал. Его организм требовал новой дозы. Ещё адреналина и драйва. Запаха ванили и карамели. Невинно-пухлых губ. Охренительного секса, от которого рвало крышу и сносило всё вокруг яростной волной его желания.«Пройдёт, — подумал он, когда понял, что всё, нет смысла искать и беспорядочно метаться. — Это алкоголь и ночь. Утром всё будет по-другому».
И действительно, утром ночное приключение виделось в другом свете. Ну, случилось. Ну и прекрасно. И хорошо, что она исчезла сама. Закончись этот вечер в его постели, всё было бы, как и раньше: он бы мечтал больше с ней никогда не встречаться. А так… нет девушки — нет проблемы. Приключение. Не больше. Его всё устраивает.
Эти слова он повторял несколько дней. А потом снова отправился в тот самый клуб, где встретил эту ведьму с поволокой в глазах и нимбом над головой. Пошёл просто так, без причины. Хотя кому он лгал: причина была одна — она. Он надеялся случайно её встретить. Но, конечно же, её там не было.
Пустая затея — искать девушку в большом городе, не зная о ней ровным счётом ничего. Влад даже имени её не спросил. Но он всё же попытался. Из упрямства. Из желания закрыть некий незавершенный процесс — так он это ощущал.
Но девушка словно в воду канула. Никто не видел. Не слышал. Не помнил. Глупая затея. Не стоило и начинать. Но наваждение не проходило — накатывало и взрывало бомбы в его душе, как только он ловил запах ванили или карамели. Как только видел блестящее платье на других девушках или находил глазами похожую причёску.
Но ни у одной из тех, кто издалека напоминал ему незнакомку из клуба, не было нимба над головой. А про невинный рот и глаза с поволокой он и вовсе молчит. Всё не то. Таких, как она, больше нет.
Глава 8
Она появилась тогда, когда Влад и не ждал. Снова выплыла из тьмы. Выскочила неожиданно, как чёрт из табакерки.
От их первой встречи несколько месяцев прошло, наверное. Но он её не забыл, нет. Сразу узнал. Хоть в этот раз она была другая.
Изысканное платье. Красиво уложенные на затылке волосы. Но всё тот же взгляд и пухлый рот. И запах. Её запах, который ему не спутать ни с чем, хоть она и попыталась спрятать его под шлейфом дорогого изысканного парфюма.
— Будешь так пялиться, Астафьев, оторву яйца, — привёл его в чувство хриплый голос Кирпича.
Антон Васильевич Кирпичников по прозвищу Кирпич — его бизнес-партнёр. Криминальный авторитет в прошлом (а может, и не в прошлом, но Влад старался на таких вещах не зацикливаться), нынче ворочал капиталами, как лесоруб с бензопилой, — брёвнами.
В тот день у них состоялась встреча в помпезном ресторане, где они собрались о делах поговорить и заодно оттянуться.
Кирпич упирался и присматривался. Влад напирал и хотел доломать этого доблестного потомка столичных трущоб и дремучих медведей из сибирских лесов.
Весь его деловой настрой пошёл по пизде, когда из глубин ресторана выплыла та самая незнакомка.
Да, он пялился. А она делала вид, что ничего не замечает. Скромная невинность, упакованная в стильный шик очень дорогой игрушки. Она любовница Кирпича?..