Одна Зима на двоих

— Очнулась я уже здесь. Спала вон в той дыре, — махнула рукой в сторону темного проема, — я хотела вернуться, но не знала как. Хасс! Пожалуйста! Я не вру!

Она обессиленно стекла по стене к его ногам и закрыла ладонями лицо:

— Не вру.

Он стоял над ней, пытаясь обуздать своих демонов, требующих кровавой расплаты. И когда ему это удалось — обратился, подхватил свою рыдающую пленницу и тяжело поднялся в воздух, стараясь не смотреть туда, где лежало бездыханное тело норкинта.

Неровно взмахивая потрепанными крыльями, Хасс вылетел из ущелья и повернул на восток, туда, где их ждал полуразрушенный лагерь. Ярость не утихала, всё так же клубилась в крови, заставляя его мчаться вперед, не взирая на боль, пронзающую тело. В его лапах безвольно болталась Ким. Притихшая, несчастная…но живая. Она только жмурилась, когда кхассер проносился над самыми вершинами редких равнинных деревьев, и зажимала карман, чтобы украденная карта не выскочила наружу. Если сейчас Хасс увидит ее — конец.

Сделав круг над лагерем, кхассер опустился прямо перед своим адоваром. Не дав Ким даже шага ступить, он подхватил ее под руку и потащил внутрь.

— Лисса! — воскликнула она, увидев вирту, лежащую возле входа в шатер и тщательно зализывающую рану на боку. Та дернулась навстречу, но веревка, накинутая на шею, не пустила.

— Стоять, — Хасс грубо дернул ее к себе, не позволяя отойти и на шаг.

— Мне надо…

— Тебе надо заткнуться, — затащил ее в шатер и вытолкнул на середину, — сидишь здесь. И только попробуй нос высунуть на улицу — я лично тебя на цепь посажу! Поняла?

Ким не могла выдавить из себя и слова. Тогда кхассер в два шага оказался рядом, ухватил за подбородок, вынуждая запрокинуть голову и ледяным голосом процедил:

— Ты. Меня. Поняла?

Она еле заметно кивнула.

— Не слышу! — глаза затягивало тьмой. Весь он был как натянутая струна, готовая сорваться в любой момент.

— Да, — выдохнула, через силу, — поняла.

Он молча оттолкнул ее и вышел из шатра.

Ноги совсем не держали. Тихо всхлипнув, Ким опустилась на пол. Обхватила себя руками и заревела.

Хасс шел туда, где держали рабов. Звериная суть рвалась на волю, с каждым все сильнее испытывая его на прочность. Хотелось громить все вокруг. Шатры, коновязи, случайно попавших под руку людей.

Лану он нашел вместе с остальными хвеллами — они стаскивали останки валленов в одну большую кучу, чтобы потом сжечь.

— Ты! — прогремел он, — подошла. Живо!

Бывшая рысса испуганно вздрогнула и выронила из рук поломанную паучью лапу. Все остальные — и рабы, и воины, и свободные жители лагеря притихли.

— Да, мой кхассер? — она встала перед ним, покорно опустив голову.

Ее страх и вина были так ощутимы, что он Хасс едва не сорвался. Ему бы потребовалась всего доля секунды, чтобы свернуть ее тонкую шею…

— Ты отправила Ким в ущелье?

Она отчаянно замотала головой:

— Нет! Я бы не посмела…

Он не дал ей договорить, схватил за волосы, вынуждая смотреть в глаза и накрыл взглядом зверя. Не сдерживаясь, ломая преграды, вытаскивая воспоминания, которые она хотела утаить: и то, как напала на Ким, и то как ей помог Сомат, который уже однажды побывал у позорного столба и затаил злобу на пленницу кхассера.

Лана закричала от боли, попыталась вырваться, но против Хасса она была как мотылек против паука. Изо рта хлынула кровь, мышцы жгло раскаленным железом.

— Прости, — зарыдала она в голос, когда железные тиски разжались, — я случайно…Так вышло…Я просто хотела ее проучить.

— Провал закрыли? — отрывисто спросил он.

— Почти. Осталось совсем немного. — заискивающе произнес один из воинов. Находится рядом с взбешенным кхассером — испытание не для слабонервных, — Люди стараются. Уверен, закроем к вечеру…

— Мне плевать!

Кивком указал на рыдающую Лару, отдавая молчаливый приказ.

— Прошу, не надо! — завопила она, когда двое подхватили ее под руки и потащили туда, где еще зияло нутро разлома, — Хасс! Умоляю.

Сегодня он был глух к чужим мольбам. Сегодня ему хотелось крови. Много и разной. Хотелось залить ей весь лагерь. К сожалению, до Сомата уже не добраться, это сделал один из валленов.

— Ну-ка идем! — Килай подхватил его под локоть и рывком потащил за собой.

— Руки!

— Хасс, очнись! Посмотри по сторонам.

Люди испуганно жались к шатрам, боясь попасться ему на глаза. Бравые воины были бледнее чем обычно и напряженно сжимали в руках рукояти оружия, готовые принять любой его приказ…

И тишина, которую нарушал только стремительно удаляющиеся стенания Лары.

— Идем! — процедил сквозь зубы. Скинул со своего локтя руку друга и первым направился к главному шатру.

— Тебе надо к лекарю.

— В бездну лекаря! — Хасс схватил со стола бутылку, зубами выдрал пробку и сделал несколько больших глотков.

Вино не приносило облегчения, только жгло горло и льдом падало в желудок.

— Что произошло?!

— Я убил, — просипел Хасс, — норкинта. В ущелье к западу от лагеря…Задрал его, как овцу. Не мог остановиться.

Его трясло. Он откинул бутылку в сторону, и она разлетелась на сотни осколков, ударившись о край сундука. Уперся руками в стол, опустил голову и стиснув зубы, пытался справиться с ураганом, бушующим внутри. Ни черта не выходило.

— Кто это был? — тихо спросил Килай.

— Самец взрослый. Черный, как Аксель.

— Как это произошло?

— Я обнаружил, что Ким нет в лагере. И отправился на ее поиски. Потом услышал, как она кричит, увидел, что норкинт охотится на нее, и все…Затмение. Уже не думал, что я делаю и кто передо мной. Любого бы порвал…

— Хасс тебе пора придти в себя, — мрачно сказал Килай, — ты с ума сошел с этой пленницей! Потерял контроль. Сначала Брейра отделал так, что он до сих пор в себя придти не может и неизвестно когда сможет подняться в небо. Теперь убил священного зверя.