Однажды это случится

Таннер уже вернулся в библиотеку и снова бродил по ее залам, когда внезапно почувствовал какое-то напряжение.

Он оглянулся и увидел, что у него за спиной стоит Шей.

— Что все это значит? — спросила она.

Нет, скорее не спросила, а потребовала ответа. Конечно, Таннер был принцем, но по характеру Шей была ему под стать.

— Вы закончили? — Таннер ушел от вопроса Шей.

— Да, хотя тебя это нисколько не касается.

Таннер почувствовал, что Шей пытается казаться раздраженной, но у нее это не получается. Любой мог бы подтвердить это.

— Я ухожу домой, — сообщила Шей и повернулась, чтобы пойти к выходу из библиотеки.

— Так, мы сегодня ночуем у тебя? — спросил Таннер, легко подстраиваясь под ее шаг.

— Нет, — сверкнув глазами, возразила Шей. Но снова это было напускное. В ее возмущении не было искренности.

Таннер догадался, что он больше не раздражает Шей, хотя, конечно, сама она не признает этого.

— О, тогда в гостинице? — не желая упускать счастливый случай, настаивал Таннер. — Мне нравится, когда женщины сами приглашают себя ко мне домой, проявляют инициативу, дают мужчине возможность почувствовать себя желанным.

На этот раз Шей никак не отреагировала. Просто взгляд ее стал еще суровее. Но Таннеру все-таки показалось, что он увидел улыбку в уголках ее глаз.

— Вот что, Шей, мы знаем друг друга совсем немного, но я очень рад тому, что ты не скрываешь своих желаний. И если ты хочешь провести со мной ночь в отеле, кто я такой, чтобы возражать тебе? Возьми меня, детка. Я твой. — Таннер шлепнул себя ладонью по груди, полагая, что это будет очень эффектное дополнение к его речи.

— Ты такой забавный. Как жаль, что ты не можешь оставить трон. Из тебя получился бы замечательный комедиант.

— Возможно, мне стоит сбежать от своих обязанностей, как это сделала твоя подруга Паркер, и заняться карьерой. Как сейчас вижу: Таннер, принц комедии. Замечательный псевдоним, не правда ли?

— Замечательный!

— Вот именно, — сказал Таннер. — Одна только мысль о том, что я могу расстаться со всей этой головной болью и заниматься тем, что мне нравится, воодушевляет меня.

Да, это действительно привлекало его. Ему приятно было думать о том, что люди будут воспринимать его таким, какой он есть, что они будут относиться к нему как к обычному человеку, а не как к королевской особе. Они будут ценить его человеческие качества, а не титул; данный ему от рождения.

— Ты не можешь так поступить, и ты знаешь об этом, — сказала Шей.

— Почему бы нет? — возразил ей Таннер. — Паркер ведь сделала это.

— Ты же знаешь: у Паркер есть брат. Он сможет взять бразды правления в свои руки, когда придет время. Паркер говорила, что ты единственный ребенок в семье. Наследовать трон больше некому.

— На самом деле есть еще мои двоюродные братья, которые с огромным удовольствием запрыгнут на трон, как только представится такая возможность. Незаменимых людей нет.

— Ты можешь шутить, сколько тебе вздумается и над чем тебе вздумается. Но мы оба знаем, что дело в другом.

— Потому, что Паркер твоя подруга, — сказал Таннер, и это было скорее утверждение, чем вопрос.

С самого начала Таннер понял, что преданность — неотъемлемая черта личности Шей. Непоколебимая, безоглядная преданность. И это восхищало его.

— Я всегда защищаю своих друзей, как бы ни обстояли дела, — ответила Шей.

— Ты считаешь, что Паркер должна вернуться? — спросил Таннер.

— Она должна вернуться, но не к тебе. Просто я думаю, что ей не следует скрывать свое королевское происхождение. Я хочу сказать, что она может воспользоваться своим общественным положением, чтобы принести пользу. И не только в своей стране. Во всем мире. Нам нужно посмотреть правде в глаза: люди любят представителей знатных семей, тем более королевских.

— А я и не знал об этом, — сказал Таннер. — По-моему, мои бывшие подружки терпеть не могли представителей королевских семей.

— Может быть, они не любили именно тебя. Тогда я могу их понять.

— Да я и не сомневаюсь, что ты их понимаешь. — Таннер не стал бы говорить этого, но слова Шей задели его за живое. Он ускорил шаг и обогнал ее.

— Извини, — Шей догнала его и взяла за руку. — Мне нравится обмениваться с тобой колкостями, но я, кажется, слишком далеко зашла. Я совсем не то имела в виду.

Шей сказала это так искренно, что Таннер был просто не в состоянии разозлиться на нее.

— Я думаю, что мы оба зашли слишком далеко сегодня. К тому же ты была права. Стефания ненавидела меня так же сильно, как и мои королевские обязанности.

— Да, именно это я и имела в виду — твои обязанности, твой долг. Именно это делает тебя таким популярным среди людей, поэтому ты можешь вводить изменения, реформировать старый уклад жизни.

— Ты думаешь, что и Паркер на это способна?

— Нет, если быть честной, то она никогда не хотела иметь такой власти. Но если бы я была королевой, я бы обязательно этим занялась. Я бы обязательно воспользовалась королевским положением, чтобы с высокой трибуны говорить о проблемах, которые меня волнуют.

— Ну, например?

Шей не задумалась даже на минуту. Ее лицо засветилось, и она начала говорить:

— В первую очередь, это неграмотность. Есть прекрасная поговорка на этот счет о том, что, если дать голодному рыбу, он будет сыт ею один день, но, если научить его удить рыбу, он будет сыт до конца своих дней. Я бы только добавила: если научить человека читать, он сможет сам научиться всему, чему захочет.

Таннер видел, с какой страстью говорила Шей.

Он вспомнил, как она кормила сэндвичами бездомных в первый день их знакомства.

— Тебе нужна платформа, чтобы говорить с людьми о хлебе насущном и образовании?

Внезапно Шей стала говорить осторожней:

— Нет, я только хотела сказать, что меня никто не будет слушать, если я заговорю об этом. Вот Паркер другое дело. И ты тоже. Вы оба имеете вес в обществе. К вашему мнению прислушиваются все.

— Если ты королевская персона, это еще не значит, что к твоему мнению прислушиваются во всем мире, — мягко произнес Таннер.

— Я просто хочу сказать, что твое мнение значит больше, чем мнение простого человека, такого, как я, например.