Однажды Катя с Манечкой

— Я, — говорит Катя, — тоже "мёртвые петли" обожаю!

— И я, — говорит Манечка.

— Я сто раз могу прокатиться!

— А я двести!

— А я тысячу! — говорит Костя Палкин. — Я как залезу, так до вечера оттуда не слезу, так и буду крутиться. Я выносливый. Я докажу своим родителям, что меня не только в Африку — на Северный полюс можно взять! Подумаешь, тропическая лихорадка! Что она значит по сравнению с "мёртвой петлей"!

А потом — они решили, — когда они на всём этом накатаются, они ещё на пруд пойдут, влезут в лодку и будут по пруду в лодке плавать и уток кормить.

— Я умею грести, — говорит Костя. — Я всё умею. Мне грести — раз плюнуть. Я бы в Африке даже на каноэ мог бы грести вместе с африканцами!

— И я грести умею, — говорит Катя. — Мне один раз папа на даче разрешил…

— И я умею, — говорит Манечка. — Мне папа давал вёсла подержать. Я даже умею шлёпать веслом по воде, чтобы фонтан был. А один раз я два часа подряд гребла на пароходе. Прямо руки натёрла. Вот, глядите, они у меня и сейчас в мозолях.

— Хватит врать, сказала Катя. — На пароходе не гребут. Костя, не слушай её. У неё руки не в мозолях, а в киселе — она дома кисель на стол пролила и рукой вытирала.

— Нет, в мозолях, — сказала Маня. — Сама ты рукой вытирала!

— Нет, в киселе! Она у нас, Кость, может сразу целую бочку киселя выпить.

— Я тоже могу, — сказал Костя. — Эх, вот бы сейчас киселька!

— Ага, — сказала Манечка, — ничего: придём домой, попьём.

— Как же мы попьём, когда заблудимся? Чудачка ты, Манечка!

Так, весело болтая, приблизились они к чугунным чёрным воротам Измайловского парка, прямо к главному входу, где висела большая, большая надпись: "Добро пожаловать!"

— Вот мы и пришли, — сказал Костя. — Добро пожаловать в наш парк!

5. «ЧЕСТНОЕ АФРИКАНСКОЕ!»

Ворота были распахнуты. Катя с Манечкой и Костей смело вошли, но их тут же остановила контролёрша, которую они сначала не заметили. Она строго сказала:

— Ваши билеты!

Дети растерялись. Про билеты они забыли. Билеты как-то выскочили у них из головы. Им почему-то в голову не пришло, что для того, чтобы заблудиться, нужно сначала купить билеты.

Но Костя Палкин быстро пришёл в себя и храбро сказал контролёрше:

— У нас билетов нет. Мы их потеряли. Вот только что купили и сразу потеряли.

— Значит, найдите, — сказала контролёрша. — Без билетов пускать не положено.

Костя стал рыться в карманах, но ничего не нашёл. Катя, видя, что дело плохо, ущипнула Манечку и прошептала:

— Скорее заплачь, чего стоишь! Не видишь, что ли, что нас сейчас прогонят?

Манечка сразу сморщилась, как лимон, и очень громко и жалобно захныкала:

— Тё-ё-тенька, тё-ё-тенька, пропустите нас, пожа-а-луй ста! Мы бедные! У нас денег на билеты не-ет! У нас только одни бато-о-н!
– И для пущей убедительности она выволокла из сумки батон и с большой грустью показала его контролёрше. — Вот. Всего один, да и тот кончается, — добавила она со вздохом.

— Ничего себе! — воскликнула контролёрша. — Ну и дети пошли! Если у вас денег нет, сидите дома со своим батоном, а не ездите по паркам, да ещё без взрослых! Я одних вас всё равно не пропущу. Заблудитесь ещё!

— О-о-ой! Пропусти-и-и-те! — совсем уже трагически возопила Манечка. — Мы не заблу-у-димся! Честное сло-о-во! Честное африка-а-нское!

— Мы правда не заблудимся! — подхватила Катя. — Мы только погуляем и уйдём.

— Мы уток хотим покормить, — сказал воспрявший духом Костя. — Мы члены общества любителей природы. Мы очень уток любим. Они там у вас на пруду голодные плавают, а мы их покормим.

— С чего это они голодные? — возмутилась контролёрша. — Мы наших уток кормим!.. А если вы в воду упадёте? Кто за вас отвечать будет?

— Мы не упадём! — закричали Костя, Катя и Маня в один голос. — Честное африканское, не упадём!

— Нет, ну надо же! — снова удивилась контролёрша. — Что за дети чудные! Честное африканское какое-то ещё!.. Ладно уж, идите. Никакого сладу с вами, честное африканское! Уток они любят — скажите пожалуйста!

Ура! Их пропустили! Всё складывалось как нельзя лучше.

От радости Манечка забыла про пуговицу, Катя — про сваливающуюся туфлю, и они так рванулись вперёд, что Катина туфля подскочила в воздух метра на два, перевернулась в воздухе и упала прямо в клумбу с жёлтыми цветами.

— Как же мы её достанем?! — испугалась Манечка. Но и тут обошлось. Катя, как белка, скользнула в клумбу, и вот Катина туфля опять на ноге. Для удобства Катя завязала её верёвочкой, которой подпоясывала джинсы, замотала покрепче, чтобы туфля не сваливалась, и она сваливаться перестала.

Правда, стали сваливаться джинсы, но их можно было придерживать руками, чтобы не сваливались. А потом она вообще их отпустила пусть болтаются! На землю не падают — и слава богу! А чтобы они идти пе мешали, Катя снизу их подвернула.

Перво-наперво Катя, Маня и Костя устремились к лотку с мороженым. Постояли, поглядели, посчитали оставшиеся три копейки. Вздохнули. Дальше пошли по дорожке.

Вокруг было очень красиво. Аккуратные, ровно подстриженные кустики, подстриженные, как шары, деревья. Цветы на клумбах — красные, синие, жёлтые. Сами клумбы большие-большие! Раз в десять больше, чем в их дворе. А на некоторых клумбах, прямо посерёдке, стоят статуи. Всякие гипсовые дяденьки и тётеньки. В основном спортсмены. У них в руках были мячи, ракетки или вёсла, а одеты они все были в трусы и майки. У них у всех были мускулы и решительные лица. Костя на них внимания не обращал, но Кате с Манечкой они очень понравились. Особенно один футболист с мячом, чем-то похожий на папу, и одна пловчиха в купальнике, вылитая мама.

6. КАК ОНИ КОРМИЛИ УТОК

Здорово всё-таки! Хорошо на свете жить! Вот идут дети себе по дорожкам парка, жизнью наслаждаются. Травка зеленеет, солнышко блестит — всё в полном порядке. Даже вовсе и заблудиться расхотелось. Они идут и откусывают по очереди батон. Маня куснёт, Катя куснёт, Костя куснёт…

— Хватит вам, — говорит Костя. — Уткам оставьте. Сейчас будет налево пруд. Я знаю, я бывал там.

И правда, при повороте налево, у дорожки, нарисован на дощечке голубой круг с лодками, стоит красная стрелка и написано "Пруд".