Однажды в Америке
Шрифт:
Я выявил четкую закономерность: чем дальше Макс заходил в своих отношениях с этой мазохистской стервой, Бетти, тем сильней сдвигались набекрень его мозги. Мы с Простаком обсудили эту проблему и решили попытаться убедить Макса нанести визит к доктору. Впрочем, Простак считал, что наши шансы преуспеть в этом равны нулю. Макс ни разу в жизни не удосужился посетить какого-нибудь врача. Однажды я как бы невзначай заметил, что Макс слишком много времени проводит с Бетти, на что он ответил одной из своих яростных речей и обвинил меня в ревности. Приближалось время налета на кассу с предполагаемой добычей в двести тысяч долларов. Это опять была наводка
В день своего возвращения я вообще не смог заставить себя появиться на Деланси-стрит. На следующий день я отправился туда, охваченный дурными предчувствиями. Меня беспокоило, как прошел налет и какого сорта прием меня ожидает. В первый раз я шел к Толстому Мои с чувством неуверенности, как какой-нибудь чужак. Мне казалось, что, уклонившись от участия в налете, я их подставил. Макс начнет меня упрекать? Ну и что, какого черта, пусть будет что будет.
Я вошел к Толстому Мои через черный ход. Первое, что я услышал, были приветливые звуки гармоники. Затем я почувствовал на себе холодный взгляд Макса.
А затем мои глаза остановились на одной штуке. Это было кресло. Да, Макс сидел в странном, необъятных размеров резном кресле во главе стола. По обе стороны от него в своих обычных креслах сидели Простак и Косой. По сравнению с Максом казалось, что они сидели прямо на полу. Я остановился, не зная что сказать при виде этого нелепого зрелища. Поверх гармоники глаза Косого следили за каждым моим движением. Он продолжал наигрывать какую-то мелодию. Простак улыбнулся и сказал:
— Привет.
Бесстрастным голосом Макс произнес:
— Как тебе это нравится?
Он явно имел в виду то, на чем сидел. Я обошел это величественное кресло со всех сторон, рассматривая каждый сантиметр и прикасаясь пальцами к изысканной резьбе. Оно походило на королевский трон, на древнее наследие королевской семьи. Я пригляделся повнимательней. В центре резного рисунка находился королевский флаг Румынии, вокруг которого располагались лики святых и всевозможные геральдические знаки и эмблемы.
Кресло со сгорбившимся в нем ист-сайдским головорезом придало задней комнате Толстого Мои совершенно нелепый вид. Я не удержался и спросил:
— Как ты его достал? Где ты его достал?
Макс ответил вопросом на вопрос:
— Ты знаешь, кому оно принадлежало?
Я пожал плечами:
— Откуда?
— Когда-то давно оно принадлежало барону из древней румынской королевской династии.
Я повторил:
— Как ты достал его?
— Как достал? — спросил Макс с улыбкой полного превосходства. — А как я достаю все, что мне необходимо? С помощью силы. Как люди зарабатывают большие деньги? Воруют. Как эта старая знать заработала свои? К примеру, этот мерзавец, барон, в чьем кресле я сейчас сижу. Могу поспорить на что угодно, он добыл свой миллион тем же самым способом. Украл. То же самое собираюсь сделать и я. Украсть несколько миллионов за один-единственный раз. К черту этот паршивый мелкий рэкет, несколько тысчонок тут, несколько тысчонок там. Я покажу им, как действует настоящий барон разбойников.
По общей атмосфере успеха я понял, что налет прошел нормально.
Было интересно, что же он имел в виду, обещая всем показать, какой он крутой парень. Макс вдруг расхохотался.
— Разве я не повелитель Ист-Сайда? — обратился он ко мне. — Разве
Ист-Сайд не мое родовое имение? Разве мое слово не является здесь законом?Пока Макс произносил эту напыщенную тираду, Косой не переставал играть на своей гармонике. Эта странная связь между его музыкой и бредом, который нес Макс, видимо, нисколько не ослабла. Может быть, своей музыкой Косой погружает Макса еще глубже в его странные припадки. Интересно. Было трудно поверить, что передо мной прежний Макс. Разве возможно, чтобы излишества в обществе какой-то извращенки могли так ослабить умственную потенцию мужчины? Я слышал, что у мужиков иногда развивается размягчение мозга при такого типа извращениях. А это тронное кресло — разве не проявление мании величия?
Я взглянул на Простака. Тот спокойно курил сигару и ответил мне пожатием плеч и движением густых бровей.
Макс достал из кармана лист бумаги и, протянув его мне, с нотками гордости спросил:
— А что ты думаешь об этом?
Я взял листок и попытался угадать значение изображенного на ней чертежа. Это был черновой карандашный набросок района Уолл-стрит, изображающий улицы, входи внутреннюю часть какого-то огромного здания. Я вернул его Максу.
— Что это?
— Такой умник и не может догадаться? — язвительно произнес он.
Косой перестал играть и задумчиво посмотрел на меня. Я пожал плечами и повторил:
— Что это такое?
— Это вот это. — Макс с чувством похлопал по подлокотнику своего кресла.
— Это вот это? — не понял я.
— Именно вот это. Самый крупный в истории налет. В десять раз крупнее ограбления Рубеля. Вместо того чтобы ограбить один-единственный бронированный автомобиль, мы враз грабанем десять. — В голосе Макса зазвучало сильное возбуждение. — Тут миллионное дело. Я все как следует рассчитал. Это план налета на федеральный резервный банк.
— Что? — воскликнул я. — Ты все еще носишься с этим ограблением?
— А что? Ты в чем-то сомневаешься? — рассвирепел Макс. — Слишком умный? Парень, который знает все?
Я неохотно возразил:
— Здание Федерального резервного банка спроектировано с учетом возможных налетов. Это слишком твердый орешек.
— Ну уж, я смотрю на это по-другому. Может быть, тебе не хватает…
Макс смерил меня взглядом, который был красноречивей, чем слово, которое он не договорил. Он хотел сказать, что у меня недостает смелости.
— Я пойду с вами на любое дело! — рявкнул я. Простак одобрительно подмигнул.
— Ладно, ладно, — помахал рукой Макс. — Мне показалось, что ты стал слишком осторожным. Этот налет на кассу прошел отлично. Только мы взяли сто тридцать тысяч вместо двухсот.
— Прими мои поздравления, Макс. Я рад, что все в порядке.
— В любом случае у меня твоя доля, Башка, — проворчал Макс.
— Забудь. Мне ничего не надо.
Он внимательно посмотрел на меня. Он понял, что я твердо решил не брать этих денег.
— Ну ладно, ты на самом деле интересуешься этим «федеральным» делом?
Я подумал, что это явная глупость, но, чтобы удовлетворить свое любопытство, сказал:
— Давай послушаем.
— Кроме нас четверых в деле примут участие еще десять человек.
— Кто?
— Веселый, Пипи и Глазастик, а еще Малютка Дятел и его команда. Этого будет вполне достаточно.
— Ты им сказал, кого мы собираемся обчистить?
Макс покачал головой:
— Нет, я сказал им, что дело очень крупное и опасное и что мы все пойдем на него с пулеметами.