Однажды в Логосе

В других кругах также происходили знакомство и общение. Так, Ромул и Брокк, давно знакомые близкие друзья, стояли в углу и шептались о своём. К ним, а точнее к Брокку, как к темному магу земли, подошёл его светлый "коллега" Яссон Ларан. Самопрезентацию он начал по — детски неловко: он влез посреди разговора парней и много раз запинался и даже заикался из — за волнения. Он впервые общался с кем — то не из родни. Нужно сказать, что он был по возрасту совсем маленьким, ровесником Джо, но из — за своей неловкости казался гораздо младше нее. Несмотря на ребяческую глупость и неумение поддерживать взрослый разговор, Яссон был милым, добрым и бесхитростным мальчиком, которого искренне волновало каждое слово старших товарищей и особенно слова Брокка. Он еще пока никого не знал, кроме Эрика, Алекса и Геры, с которыми его познакомила мать. Кларис Ларан, мама Яссона, кстати, была замечательной, умной, уважаемой в совете магов женщиной. Она потеряла мужа и двоих сыновей в войне за независимость Логоса и в вооруженных конфликтах Рэдлов и Калле, поэтому стала несчастной, жестокой и сильной. Последний, единственный сын был окружен заботой и опекой со всех сторон, почему и был абсолютно несамостоятельным.

Разговор Яссона с Брокком совершенно не клеился, мальчик с невероятно важным, почти королевский видом волнительно расспрашивал нового знакомого о семье, роде, стихии и тому подобном. Тот лишь из уважения отвечал. Когда подошли доселе незнакомые мальчику Джо и Нортен, он был счастлив, как ребенок с лимонным пирожным. Он максимально крепко пожимал руки всем, кому только мог, пожал даже Брокку лишний раж. Его сразу порадовало появление девушки среди новых друзей. И он постарался сделать ей комплимент, после которого неловко покраснел. У Джордан же была волшебная способность выгонять в краску любого мужчину, которому она нравится, от этого многие даже не пытались завоевать ее внимание повторно. Но нелепый и милый Яссон ей понравился, потому что в отличие от всех окружающих людей, он был искренним.

Джо познакомилась с Брокком, который накануне беспардонно глазел на неё, и попыталась выяснить, чем же был вызван такой интерес к ней. Парень неловко помычал и ответил что — то очень пафосно — поэтическое про внеземную красоту Джордан, которая его ослепила. Но что девочка просто закатила глаза и предпочла больше с ним не общаться.

Вскоре маленькие компашки слились в одну общую, в которой на редкость хорошо все пообщались и дознакомились. Местами начал звучать смех, воцарилась тёплая, дружеская атмосфера. Тяжелую неприязнь, которая беспокоила только Алекса и Джо, старался никто не замечать, да она была не так уж и заметна.

Неожиданное приятное общение прервало такое же неожиданное появление директора академии Джексона. Он буквально мгновение полюбовался тем, как быстро нашли общий язык его подопечные, на которых он возлагал большие надежды, и громко объявил всем, что их уже ждут в зале на вечернее занятие.

Часть 13

Шумная цепь ввалилась в зал, где уже давно спокойно расселись члены совета магов. Джордан, увидев Геру, решила сесть рядом, однако он неодобрительно покивал головой и жестами показал всем, что цепь должна сидеть вместе. Он подумал, что это хорошо скажется на их общении. Они сели на самый последний ряд в абсолютно хаотичном порядке.

В зале находилось множество незнакомых, которые с каждой секундой все более заинтересованно смотрели на новоиспеченных молодых. Когда же все внимание перетянул на себя появившийся в зале директор академии, который как ни странно не был одет в меха и золото, ребята хоть немного расслабились и принялись шептаться между собой. За исключением чересчур правильного Яссона, никто не слушал длительную и нудную лекцию Джексона. Эрик нервозно указывал пальцем на двух женщин, сидящих через два ряда от него.

— Приехали зачем — то…. Наверное, жизнь мою испортить… — Взволнованно шептал он Алексу.

— Перестань, — успокаивал его друг, — это же твои сестры, а не дикие фурии.

— Они так ненавидят всех… свою семью тоже… Я сбежал из Круиры, из родной страны, из дома, из — за них. Они не давали мне жить. Понимаешь?.. — Эрик хотел получить хоть немного сочувствия и поддержки.

— Принцам, вообще, сложно живётся. — Засмеялся Алекс.

Эрик был разочарован тем, что его друг совсем не понимает его, а лишь издевается.

— Какой из меня принц или король?.. — Отчаянно произнёс он. — Я с собственной семьёй совладать не могу, не то, что целой страной править. К тому же, мне эти двое, — он продолжал указывать на двух девушек впереди, — не поз — во — лят…

Он тяжело вздохнул и зажмурился.

— Они, должно быть, прибыли сюда с отцом. Его наверняка позвали в цепь "старых" как самого старого и уважаемого. — В голове Эрика родились беспокойные мысли.

Он ерзал в кресле, краснел и периодически крутил головой в надежде встретить хотя бы один сочувственный взгляд, однако не мог отыскать ни один такой. Алексу было не лучше: рядом с ним неведомым образом села Джордан, которую ему хотелось убить. Рэдл же всем своим видом хотела показать безразличие к соседу: её туловище было недвижимое, голова повернуть в другую от него сторону и ноги скрещены. Она касалась бедра Алекса и чувствовала его тепло в холодном зале. Вообще, она очень любила тепло, как и любой маг огня. Она старалась лишний раз не смотреть в его сторону, но непроизвольно рассматривала его боковым зрением. Сейчас он даже не казался ей таким мерзким и ужасным, наоборот, он даже привлекал ее.

— Господи, — подумала она, резко отдернув от Алекса ногу, — зачем я это делаю, зачем размышляю о нем так… Он же Калле… Я должна их ненавидеть и мстить им… Он такой… такой дерзкий и бесстыжий… Боже, хватит думать о нем, Джордан!!!

С другой от неё стороны, мирно примкнув к обществу Джо, сидел Нортен. Он несколько раз спрашивал у побледневшей девочки, что случилось, но она лишь отнекивалась. Нортен решил, что Джо — его друг надолго, ведь она единственная не обвиняет его во всех бедах магов, а для юноши такой человек был редкостью.

Тем временем Арно, недовольно скрестив руки, пристально, казалось, даже не дыша, смотрел на пшеничного цвета волосы, собранные в хвост, Беатриссс. Он уже давно подозревал, что у сестры роман с кем — то. Хотя он должен был радоваться за неё, ведь она наконец — то нашла своего единственного и любимого человека, он лишь считал, что ей еще рано (она была на два года старше Арно), и выбрала она, конечно, не достойного ее человека. Обеспокоенный брат подозревал всех и каждого в этом зале. Вот и сейчас он окидывал небольшую трибуну подозрительным взглядом. Арно прокручивал в голове, что он узнает, кто имеет любовную связь с Беатриссс, выскажет ей, как ее избранник плох и низок, а она всю жизнь потом будет благодарить брата за то, что он не дал ей совершить самую большую ошибку.

Зато Ромул и Брокк были веселы: они травили шутки и смеялись, создавая такой сильный шум, будто скакал табун племенных жеребцов. Они обсудили уже все, что могли: Алекса и его ненависть к Джордан, неловкого мальчика Яссона, красивого, гордого Эрика, о котором наверняка мечтала далеко не одна женщина. Их беззаботную радость омрачило появление Олафа Нерли, старшего брата Брокка, с которым у него были так себе отношения. Легкомысленность старшего вызывала у него неприязнь. Однако Брокк старался никогда не выказывать неуважение к нему.

Вот и сейчас он был готов смотреть хоть в потолок, лишь бы не в пустые, ветреные глаза старшего брата, и не быть грубым в его адрес.

Часть 14

Олаф подошёл резко, хлопнув брата по плечу и вызвав натянутую улыбку. Брокк спросил брата, что он делает здесь, в академии.

— Джексон Найт, директор академии, — с нелепой ухмылкой, говорил Олаф, — лично пригласил меня сюда…. Чтобы я воспитывал нерадивую молодёжь.