Однажды в Питере

Миллион звуков раздавалось вокруг, и Денису казалось, что он слышит каждый из них - журчание воды в трубах, шелест бегающих крыс, свист ветра. После получасового блуждания по подвалу и безрезультатного осмотра нескольких лестниц, Леся с Денисом увидели пять ступенек, одиноко примостившиеся у стены.

– Мне кажется, это оно, - сказала Леся и села у последней ступеньки.

Денис последовал ее примеру, но вдруг он услышал шорох где-то поблизости. Сердце замерло, а глаза, как сканеры, судорожно впивались в темноту, пытаясь найти источник шума, но даже фонарик не помог.

– Что там?
– Леся заметила его беспокойство.

– Ничего. Наверное, показалось.

И в этой ступеньке для балерины нашлось место. В боковой плоскости было отверстие, над которой была выведена уже знакомая буква “К”.

– Не может быть… - прошептала Леся, пораженная тем, что они снова правильно отгадали загадку.

На мгновение Денис забыл, что их окружает темнота, и его сердце запело. Он ловко вставил штырь в ногах игрушечной балерины и повернул ее. Ступенька открылась. Несколько секунд Леся и Денис как завороженные смотрели внутрь. Осторожно, чтобы не повредить драгоценную находку Денис вытащил оттуда небольшой круглый предмет на цепочке.

– Это что, часы?
– догадалась Леся, разглядывая их в свете фонарика.

Денис нащупал сбоку рифленую кнопку и нажал ее. Лесина догадка подтвердилась.

– Ух ты! Смотри, они до сих пор идут!
– обрадовался он.

– А вот и следующая подсказка.

Леся достала из ступеньки очередное послание Кондратьева и прочитала его вслух:

– “Им не понять, как детям малым, что счастье не влетает в рот. Я б философский камень дал им - философа не достает. P.S. Ты знаешь, кто подарил мне эти часы”. Ох, ничего себе… Загадки становятся все сложнее!

“Им не понять, как детям малым… Я б философский камень дал им… Что-то знакомое, где-то я это уже слышал”, - подумал Денис, но давящая со всех сторон темнота мешала памяти работать, да и снова где-то поблизости раздался подозрительный шорох.

– Надеюсь, Кондратьев сочинил своих загадок не сто штук, а то мы до конца жизни будем искать его золото, - продолжила Леся, перечитывая подсказку.

– Ничего, вот увидишь, что мы скоро доберемся до его сокровища, я уверен. А сейчас, - он спрятал часы во внутренний карман куртки, - нам пора выбираться отсюда, а то еще консьержка спустится и придется чинить трубы.

Стоило только Лесе и Денису закрыть дверь в подвал, как там загорелся тонкий луч света. В десяти шагах от лестницы возле переплетения ржавых труб стоял Шрам, который слышал все от начала и до конца. Осторожно переступая через лужи и хлам бывших и нынешних жильцов, Шрам выбрался на улицу через запасной выход и остановился у угла дома, откуда было очень хорошо видно вышедших на улицу Лесю и Дениса. Они о чем-то весело переговаривались и даже не подозревали, что за ними давно наблюдают. Продолжая держать их в поле зрения, Шрам достал телефон и набрал знакомый номер.

– Алло, Шеф, все готово. Я разобрался с Высоцким.

– Он отдал деньги?

– Нет, денег у него не было, пришлось пойти на крайние меры.

– А девчонка?

– С девчонкой тоже.

– Что, немножко поднатаскался в боевых искусствах?
– рассмеялся Шеф.

Шрам от недовольства поджал губы:

– Поднатаскался. В общем, про Высоцкого можете забыть.

– Конечно, это не совсем то, чего я от тебя хотел, но раз у него не было денег… Значит, так тому и быть.гхяжфю Хорошо сработал, Шрам. Будь на связи, я позвоню, если понадобятся твои услуги.

Разговор был закончен, и Шрам понимал, что теперь у него развязаны руки. Осталось только дождаться, когда эти двое приведут его к золоту какого-то Кондратьева, а уж он точно найдет ему применение.

Глава 12. Потеряшка

Вернувшись к дворницкой, Леся и Денис обнаружили, что дверь заперта. Как и обещали дяде Васе, они оставили у двери ящик с инструментами, одежду и вышли из двора на улицу. Пройдя по тихой Пушкинской, они свернули на Невский и, влившись в шумный людской поток, пошли, куда глаза глядят.

– Что думаешь по поводу новой загадки?
– спросил Денис.

– Пока особо мыслей даже нет. А ты?

Леся слукавила. Первое, что промелькнуло у нее в голове, после того, как она прочла подсказку, - все дело в часах. А значит, им может помочь ее отец, который хорошо разбирался в антикварных вещах, но к нему за помощью Леся бы обратилась в самую последнюю очередь. Разберутся и без него. Денис не заметил, как она отвела взгляд и погрузилась в свои мысли, поэтому ответил:

– Фраза про философский камень мне кажется очень знакомой, но это явно только половина загадки. Вторая кроется в самих часах. Там ведь сказано: “Ты знаешь, кто мне их подарил”. Скорее всего, нам надо найти человека, который подарил Кондратьеву эти часы.

– Может, на них есть гравировка?

Эта идея Денису понравилась. Они отошли ко входу одного из сувенирных магазинов с матрешками. Денис достал часы из кармана пальто, но даже пристальный осмотр с фонариком не дал никаких результатов.

– Блин, вообще никаких опознавательных знаков! Как мы узнаем, кто мог подарить эти часы?
– разочарованно воскликнул он.

– Похоже, это нереально, - удрученно заметила Леся.

Уловив в ее голосе скорбные нотки, Денис строго спросил:

– Ты что, собираешься сдаться?

– Нет, но… давай смотреть правде в глаза, эта загадка намного сложнее остальных.

– Согласен. Но мы ее отгадаем, вот увидишь! Вот что ты делаешь, когда нужно решить проблему?

Его вопрос поверг Лесю в ступор.

– Ну… наверное… Не знаю даже… А ты?

– Я гулял в Петровском сквере у нас в Воронеже. Он хоть и небольшой, но летом там очень много зелени, приятно погулять наедине со своими мыслями.

– Тогда пойдем в Михайловский сад.

– Почему именно в Михайловский?

– Потому что там приятно погулять наедине со своими мыслями, - улыбнулась Леся.

Снег с дождем прекратился, хотя хмурое небо не давало солнечным лучам ни единого шанса. Видимо, питерская погода решила немного сжалиться над горожанами и дала передышку. Леся с Денисом шли по Невскому вдоль величественных зданий эпохи царской России. Гордо возвышающиеся над мостовой, они позировали перед объективами немногочисленных туристов, но в то же время немного поникли от того, что сами петербуржцы пробегают мимо них, не поднимая головы.